Вернулась на кухню. Поставила два вместительных котелка, налила воды.

Поспешила на чердак, где сушила разнотравье, и, отобрав все необходимое, спустилась. Вода закипела, и я по наитию, ведьмовскому чутью, начала складывать в котелки перетертые в порошки травы, при этом помешивая и щедро сдабривая варево своей волшбой. Время тянулось медленно.

Я не спеша продолжала вливать свою волшбу в зелья, для того чтобы они получились более действенными. Именно этим я и отличалась от лекарей и простых зельеваров. Я усиливала свойства трав и их сборов, не говоря уже о том, что мои зелья помогали бороться со скверной и выхаживать совсем уж тяжелых раненых.

Я практически закончила разливать зелья, как от громкого крика кота чуть не выронила последнюю бутыль с восстанавливающим средством.

— Вот темное отродье, — пробурчала я.

— Ведьма тебя дери! Ты что за варево сготовила? Вонь на весь дом стоит, смрад такой, что я помру-у-у, — орал кот. — Окна откро-о-ой…

Но тут сердце чуть не выскочило из груди: потянуло чем-то мерзким…

Мужчины покинули дом ведьмы. Керстен сразу же отдал распоряжение одеть своего наставника. Им не стоило терять времени, ведь разведчики доложили, что к Игледейлу приближается стая тварей Пустошей. Сравнительно небольшая для того выброса силы, что видел Керстен.

Давние знакомые лишь перекинулись парой слов. Им предстояло нестись во весь опор. И пусть Керстен был глубоко поражен тем, что три года назад сгинувший наставник жив, это не отменяло того факта, что тот стал истинным его супруге. С этим еще предстояло разобраться. Особенно с тем, что Арстен был не так уж и свободен.

Больше пяти часов заняла скачка на восток двадцати всадников. Наконец, прибыли на место. Как раз застали тварей на развалинах некогда процветающей деревни. Буквально полгода назад тут случилось очередное нашествие монстров.

Вид, представший перед воинами, был удручающим. Кое-где торчали разрушенные, покосившиеся деревянные дома, заборы, хозяйственные постройки, повсюду до сих пор витал запах смерти и горя. Тут обычному оборотню ничего и не учуять, а вот Керстену и Арстену можно было попытаться, их рода издревле считались не только самыми сильными в физическом плане, но и обладали непревзойденным нюхом.

Потому даже среди всевозможных запахов эти двое оборотней безошибочно указали на те дома, где прятались хитрые твари, чтобы напасть на оборотней исподтишка. К сожалению, чем больше становилось отрицательной энергии как отработки от заклинаний, тем не только больше «рождалось» тварей, создаваемых Пустошью, но и они становились умнее . Уже не за горами был тот день, когда королю придется издать запрет на магию, разрешив только с ее помощью защищать собственную жизнь и призывать родовые клинки.

Их мир стоял на грани магической катастрофы.

Мужчины спешились. Их воины сделали то же самое. Керстен взял лошадь под уздцы и повел по улицам, которые раньше были полны жизни, а теперь здесь царила тишина, настолько густая, что становилось не по себе. Это все последствия скверны; там, где погибло столько существ, даже воздух, казалось, пропитался этой отрицательной энергией. Лошади нервничали, как и их звери, им не нравилось находиться здесь, но и выбора другого не оставалось, ведь нужно было, наконец, разобраться в ситуации и не допустить тварей в Игледейл, где живет их пара.

— Норт, все в порядке? — Керстен повернулся к молодому оборотню, который не так давно попал в его отряд. Маг чувствовал исходившие от него беспокойство и нервозность. Арстен в свое время научил Керстена быть чутким к эмоциям своих парней. От стабильности каждого члена отряда зависели их жизни. Вот и сейчас Арстен наградил своего ученика одобрительным взглядом. Они на время отринули ревность. Им предстояла битва.

— Да, лорд, — сказал парень, но Керстен знал, что и по-другому он бы не ответил.

— Грис, отправляйся вместе с Нортом за пределы деревни, и посмотрите, что там. Если что-то обнаружите, то сообщите. А мы пока разберемся здесь, — приказал Керстен, решив, что пусть молодой волк побудет пока подальше от этого места.

Грис кивнул, и солдаты отправились на окраину поселения.

— Обойдем вокруг. — Керстен махнул своему отряду и безошибочно указал на дом в центре, где их ждали затаившиеся твари. Те вообще любили устраивать засады в местах своего прошлого «пиршества». К сожалению, отрицательная энергия никуда не девалась, не развеивалась со временем, а потому продолжала скрывать тварей своими эманациями, как пологом невидимости . И только сильные альфа-волки могли все же учуять их. Отряд воинов рассредоточились, но так, чтобы видеть друг друга.

Стоило практически дойти до дома, как через окна, двери и дыры в покосившемся строении полезли монстры. Они рычали и хрипели. Завязалась драка.

Всего вылезло пятеро монстров, четверо из которых походили на волков. Шкура рваными кусками покрывала их тела и струилась ошметками дыма. Морда была вытянута и изуродована двумя рядами пастей со стекающей из них слюной. Глаза тварей были налиты кровью. Кое-где по мощным телам расползалась скверна, она черной лужей растекалась под монстрами. Серо-грязный мех полуволков был покрыт черными пятнами разложения.

Но особую опасность представляли когти: длинные и смертоносные. Монстры сражались ими, вернее, рвали тела своих жертв. Недюжинная сила и свирепость делали из них серьезных противников.

Скверна, попадающая в организм через слюну от укусов и порезов тварей, быстро начинала разноситься по венам, и если ранений было не так много, то природная регенерация могла с ней справиться. А если нет, то пострадавшему приходилось плохо.

Эти чудовища желали убивать и рвать все, что попадется на пути, и только смерть могла остановить их. Каждый раз они отправлялись на поиски все новых жертв.

Еще один совсем походил на человека. И это было странно. Об таком стоило подумать получше. Как Пустошь смогла породить человеческую особь? Стоило ли опасаться этого? Только, пожалуй, непомерно острые уши выбивались из нормального образа, отсутствовавший нос да цвет кожи этого странного монстра. Он повернулся другой стороной лица, и Керстен увидел обнаженные кости челюсти.

Запах гнили, наконец, стал очевиден для всех. Воины практически были погребены под тварями. Оборотни уже вступили в бой.

И как только стражи принялись наносить удары, еще десять монстров перепрыгнули с крыши соседнего дома.

— Капитан, там еще! — закричал Ром.

— Вижу, — прорычал Керстен, орудуя мечами. Спину ему прикрывал Арстен. Наставник сражался так, словно и не было этих трех лет, проведенных в теле волка. Рефлексы мужчины и координация движений полностью восстановилась.

Пятнадцать против двадцати — не слишком хороший расклад, при условии, что монстры сильнее.

— Прикрывайте друг друга, — крикнул Керстен и пошел в атаку. Он резко развернулся и отрубил одному чудовищу руку, второму же смог снести голову.

Снова замах мечом, но Керстен не пропустил, как сбоку к нему метнулся монстр Пустоши и зацепил бок своими когтями, больно вонзая их в его плоть. Но не успел Керстен поразить с первого раза эту тварь, как голова ее покатилась по земле. Арстен нанес последний удар. Кивнул Керстену и снова закружился в смертельном танце.

Мужчины продолжали прикрывать друг друга и членов своего отряда. Керстен вспорол брюхо другой твари, что пыталась вырвать кусок из бока Рома. Маг отрубил той кисть, и пока человекоподобный монстр не оклемался и не атаковал снова, снес ему голову.

Думать о боли Керстену было некогда. Он оглянулся; его воины образовали круг и не пускали тварей за свои спины. Вскоре все монстры Пустоши были побеждены.

— Слава Луноликой, — облегченно выдал Ром и поморщился.

— Грэг, обработай ему рану, — приказал Крестен. — Не будем тут задерживаться. Вернемся в Игледейл.

Норт и Грис возвратились. Они были целы, ведь благодаря приказу своего альфы, не попали в заваруху. Оба принялись приводить своих сослуживцем в норму. Слава Луноликой, никто не получил смертельных повреждений. Они все были профессионалами. Опытными воинами. Да и Арстен заметно усилил боевую мощь отряда. Такой, как он, стоил пятерых оборотней. В прошлом первый клинок королевства. В том далеком прошлом, в котором его еще не поглотило безумие.