— Нет, никак не повлияет, — уверил меня Сава.

— Хвала Рысе, — я поднял к потолку глаза, а затем снова посмотрел на Павлова. — Увы, подробности этой эпичной битвы я не смогу рассказать, и не потому что не хочу, а потому что я её не видел. Раненный змей столкнул меня в свой лаз, и я всё время пытался вылезти из него.

— Да, жаль, такие истории разбавляют атмосферу аукциона и даже порой прибавляют стоимость товара. Но, вы не будете возражать, если я упомяну ваше имя и имя вашей очаровательной супруги? — спросил Сава подходя поближе. Наверное, зелье подействовало, и он был готов торговаться.

— Говорите, — разрешил я. — Это всё равно вычисляется на раз. Здесь не так уж и много людей, которые могли вам отдать на реализацию эту шкуру.

— Весьма прозорливо, ваше сиятельство. Давайте теперь обговорим цену. — Ответил Сава.

— Стоимости этой редкой дряни хватит, чтобы оплатить изготовление ещё одной машины? Примерно такой же, которую вы доставили моей жене? Только двигатель должен быть немного мощнее, но коробка тоже автоматическая? — спросил я Саву, пристально разглядывая его лицо.

— Конечно, — кивнул он. — Что-то ещё? Какие-нибудь дополнительные пожелания?

— Да. Насколько я помню, на изнанке нулевого уровня вы приехали ко мне домой на автомобиле.

— У вас прекрасная память, ваше сиятельство, — расплылся в улыбке Павлов.

— Меня интересует, как вы её туда доставили?

— Через портал. В определённые дни и часы через портал можно перетащить довольно габаритные грузы. — С готовностью ответил Сава.

— Отлично. Вот только, я не хочу связываться с этой волокитой. Поэтому вторым пунктом будет идти доставка машины её сиятельства к моему дому на изнанке.

— Хм, — Павлов задумался на мгновение, затем кивнул. — Это, конечно, дорого, но всё же шкура принесёт нам гораздо больше. Я хочу поговорить о моём проценте…

— Вы меня не дослушали. — Перебил я его. — Вы мне кажетесь весьма пробивным типом, способным достать что угодно. И кого угодно при большом желании.

— Вы всё ещё мне льстите, ваше сиятельство, — Павлов даже просиял от удовольствия.

— Мне нужен мастер артефактор, способный создать пентакль вот по этому рисунку, — и я протянул ему лист, на который вчера тщательно перерисовал эту штуковину, которой меня «наградила» Амара.

— Это сложно, но выполнимо. — Сава задумался. — У меня есть ещё заказ на создание артефакта с заданными характеристиками, и с одним мастером уже начались переговоры. Вы, как обычно, попали в струю, ваше сиятельство.

— Вот такой я везунчик по жизни. — Я отлепился от стола и пошёл к выходу. — Это всё. Шкуры хватит, чтобы все мои пожелания оплатить?

— Должно, — что-то прикидывая в уме, ответил Сава. — А остаток?

— Это твой гонорар. Сам понимаешь, что в твоих интересах продать шкуру подороже. — Я частенько в конце наших разговоров переходил с ним на «ты», но Сава не возражал, и я решил не заморачиваться. — Дальше продолжишь с Игнатом.

Я вышел из переговорной, чувствуя, что практически вошёл в норму. Ну что же, пора выполнять обещание Маше, и учить её прилично ездить. Чтобы не волноваться, что она кого-нибудь на капот намотает, когда одна будет на занятия ездить.

Я оглядел собравшихся в приёмной ректора парней. Всего нас было двенадцать человек, со всех факультетов Академии изящных искусств. Все мы перешли на второй курс, и всех нас отобрал Медведев для прохождения обучения в спецгруппе. Я пришёл раньше всех, просто потому что живу в трёх шагах от Академии, и успел занять единственное кресло для посетителей, стоящее в приёмной. Остальные парни вынуждены были стоять, подпирая собой стены. А ожидание действительно затягивалось. Прошло уже два часа пятнадцать минут с того времени, к которому нас всех пригласили. А если учитывать тот факт, что мы пришли заранее…

— Кто-нибудь мне объяснит, чего мы ждём? — уже не скрывая недовольства спросил у секретарши один из парней. По-моему, он был из скульпторов.

— Имейте терпение Мамбов, — подняв голову от бумаг заявила секретарша. — Когда вас вызовут, то всё расскажут. Рысев!

— Что? — я оторвался от подпиливания ногтя, который неудачно зацепил, открывая новый складной ножик, что заточить несколько карандашей.

— Ты не хочешь вернуть мне мою пилку? — ласково спросила она.

— Нет, конечно, — я повертел пилочку в руках, внимательно осматривая. — Я к ней привык, буквально сроднился с ней. Посмотрите, мы с этой пилочкой идеально подходим друг другу. Практически так же идеально, как и тот букет, который я презентовал вам сегодня в качестве компенсации. Да и, только не уверяйте меня, что всё это время обходились без данного аксессуара, столь милого сердцу любой женщины. Я ни за что не поверю. Потому что у моей жены пилок, наверное, целая коробка.

— Я очень рада за вашу жену, Рысев. Ей бесконечно повезло с таким щедрым мужем. — Она посмотрела на меня поверх очков. — Хорошо, будем считать, что компенсация засчитана.

Во время нашего диалога головы моих будущих одногруппников поворачивались то в мою сторону, то в сторону секретарше. Со стороны можно было подумать, что мы играем в теннис и перебрасываем друг другу мячик. При этом их взгляды всё чаще и чаще останавливались на злополучной пилке, становясь при этом всё более задумчивыми.

В приёмной воцарилась тишина. Каждый из нас погрузился кто в свои мысли, кто в дела.

Мы прибыли в Иркутск как всегда на поезде. На этот раз у нас с Машей было общее купе, а её горничная и мой Тихон занимали смежное. Как и отряд егерей во главе с Игнатом, откомандированных с нами в качестве охраны нашего маленького поместья.

— Я сдала свой дом, — сказала Маша, лежа у меня на груди уже в поезде.

— Кому? — спросил я, лениво наматывая на палец тёмную блестящую прядь её волос.

— Не поверишь, Сусликову. Он ведь раньше или в казарме жил, или комнату снимал с подселением. А сейчас, как женатому мужчине ему понадобился дом. — Ответила она.

— А почему не продала? — спросил я, продолжая перебирать волосы жены.

— Они сами не захотели сразу покупать. Сказали, что поживут, и, если их всё устроит, снова вернутся к этому вопросу.

— Это точно не Сусликов придумал. Можно сказать, что ему повезло с женой. Максимум на что у него хватило бы сообразительности, это попросить занавеску, чтобы их кровать отгородить от соседей по казарме, — хмыкнул я.

— Всё может быть, — она хихикнула. — Ты всё ещё на него злишься?

— Ещё как. Кстати, ты не в курсе, Чижиков уехал домой? — внезапно спросил я у Маши.

Просто на всякий случай, может быть, она знает. Потому что я совсем забыл про этого дятла. Поинтересовался только у Жу-Жу жив он или уже того… Жу-Жу сказала, что, жив, здоров, и его даже удалось отмыть от перьев и той гадости, к которой перья прилипли. Всё, дальше меня закружил дела, и я забыл о нём. В моём доме он не появился больше ни разу, поэтому я не был уверен, вернётся ли он в своё училище вовремя.

У Маши было три дня, когда я уезжал вместе с егерями ликвидировать последствия прорыва третьего уровня, случившегося неподалёку от нашей сторожки. Вот тогда с ней Сусликов и связался. И не исключено, что она могла и про Чижикова что-то узнать.

— Нет, не в курсе, — она вздохнула. — Почему ты не взял меня с собой на ликвидацию последствий?

— Я чувствовал, что тебе предстоит вести переговоры о сдаче дома Сусликову, — пафосно ответил я.

— Женя, — крепкий кулачок вонзился в мой обнажённый бок.

— Там было опасно. И, давай мы не будем больше поднимать эту тему, — я нахмурился.

— Хорошо, не будем, — Маша очень чётко отслеживала моё настроение. И прекрасно знала, когда можно продолжать настаивать и пытаться давить на меня, а когда лучше помолчать. — Давай спать, чтобы потом при переходе не зевать.

Портал работал в штатном режиме. Мы перешли всей толпой без проблем. На этот раз егеря не возвращались обратно в Ямск, а шли вместе с нами.