- Двухсотый! Ты бы заткнулся, а то я тебя….

- Что ты меня? Убьёшь? А кто твоего много мною неуважаемого босса спасать будет, а?

- Ничего страшного! Одним меньше, одним больше, знаешь? Как капля в океанах миров из дальних систем.

Ух ты, ничего себе, в этой тюрячке есть ещё дерзкие бунтари, как я, это не может не радовать.

- Все на выход!

Итак мы вышли. Ну и жарища, кругом бескрайние пески, даже скал не видно.

- Эй, девчонки, построились!

Как же ты задолбал со своими «девочки, девчонки». Проломить бы тебе череп.

- Вобщем так! Придётся вам раздать бластеры, лазерные автоматы не даём, уж извиняйте. Нам они нужнее, хе-хе. Один вопрос- кто из вас, придурков, умеет ими пользоваться? Поднимите руки!

(Воспоминание)

- Васудева, сынок, запомни ты должен быть сильным сердцем, знаешь, что это значит?

- Нет, Папа. Что это значит?

- Это значит, что ты должен воздерживаться от насилия и злобы всегда.

- Но, Папа, ты же меня учил драться, а теперь учишь стрелять. Как можно драться голыми руками или стрелять в кого- то, не причиняя боли и не испытывая злобу по отношению к своему врагу.

- Твой враг- это злоба, сын, ты должен это понять, и когда ты поймёшь это, то владение боевыми искусствами или использование оружия превратятся в спасение- спасение тебя, близких, окружающих, и даже того, к кому ты применяешь так называемое «насилие», которое уже не будет являться насилием, а будет чистым состраданием. Сейчас я тебе покажу. Смотри на пруд, видишь? Большая болотная ящерица пытается выбраться на сушу, но не может. Почему?

- Потому что хищная рыба схватила её за хвост под водой.

- Верно. А теперь вот тебе бластер, прицелься им в верхнюю часть хвоста и стреляй.

- Но Папа, она без хвоста останется!

- Васудева, а так она может остаться с одной головой, если ты не выстрелишь, и то не факт, что и голова останется. Стреляй.

- Пищщщ.

- Молодец сынок. Ты применил оружие, испытывая при этом сострадание.

- Да, но её хвост….

- Погоди, Васудева, не говори ничего- смотри, видишь?

- Ого! У неё вырастает новый хвост.

- Видишь? Ты проявил сострадание даже к её хвосту. Хе-хе.

(Конец воспоминаний)

Ну что ж, я- единственный поднял руку? Только я знаю, как управлять бластером? А не, не только я.

- Сто пятый и Двухсотый! А остальные что? Ничего? Ммда, и это бойцы турнира, зэки в конце концов! Ни разу нестрелявшие! Ну и криминал нынче,ха- ха. Короче, вы двое, значит, в ответе за всё.

- Что? Это что за беспредел?

- Двухсотый! Не испытывай моё терпение!

- Но почему мы одни за всё должны отвечать? Мы самые способные в стрельбе и должны отвечать! Это как?

- Это…. Вот так, понял? Так же даём вам голо-карту. Это вот такой металлический предмет в форме диска с одной единственной кнопкой на нём. На неё, соответственно, нажимаете вот так, и, вуаля, вылезает голо-карта, на ней оранжевой точкой обозначена пещера и количество километров до неё. Всё, девочки! Вперёд!

Вот мы идём по пустыне, нас девять человек. Один из нас держит голо-карту, как ребёнок дорогую игрушку, хех, лишь бы не сломал. Я иду в предчувствии, что вся эта операция по спасению накроется медным тазом. Ну, не знаю, чувствую я так почему -то.

- «О! Нам осталось сто двадцать километров!» - радостным голосом вскликнул «достойный держатель голо-карты».

- «Сто двадцать километров? Да ты что? А я -то думал -нам больше надо пройти, километров двести сорок эдак, то мы по этой пустыне весь день бы шли, а то полдня всего лишь, какая радость!» - отреагировал тот, кого главный охранник называет двухсотым.

Да уж, мне знакомо злорадство Двухсотого. Это злорадство над самим собой, не над кем- то другим, а если и над кем- то, то над тем, с кем он сам находится «в одной упряжке». Такие люди полны обострённого чувства справедливости и могут делиться на две категории: на тех, кто не терпит несправедливости по отношению лишь к себе, проще говоря, эгоисты, и тех, кто не терпит несправедливость по отношению к другим тоже, но в состоянии пикового адреналинового напряжения эти люди могут проявить себя с абсолютно неожиданной благородной стороны, притом это могут быть люди, которые были по ошибке занесены в первую категорию, даже ими самими.

- «Слушай, друг, за что тебя сюда?» - проявил с чего- то вдруг ко мне интерес Двухсотый.

- С чего интересуешься вдруг?

- Да ладно тебе, ты же слышал нашего «картографа»? Нам ещё сто двадцать километров пилить. Рассказывай, я в долгу не останусь, тоже расскажу.

- Сломал челюсть республиканскому гвардейцу.

- Аха- ха, ну ты- молодец! И сколько тебе дали?

- Пятьсот лет.

- Ох-ох, дружище, надеюсь ты из народа долгожителей.

- Я тоже на это надеюсь.

- Ха!

- Ну а ты что такого страшного совершил?

- Сказал сенатору с планеты Б-624, что я знаю, что он ворует народные деньги.

- Тогда позволь и мне сказать «Аха-ха!». Моё «преступление»- то покруче будет.

- И сколько тебе дали?

- Двести пятьдесят лет.

- Тоже немало, надеюсь, ты тоже из долгожителей.

- Ну а вы, парни, за что чалитись? Вот ты, «хранитель» нашей бесценной карты, за что присел?

- Я пытался вернуть золото в имперскую казну.

- Погоди. Это как?

- Ну во время погрузки государственной казны на свой звездолёт, имперские военные случайно выронили один слиток. Ну, я его подобрал, когда они уже взлетели, и решил, что надо как -то вернуть, а то неправильно ведь. Пошёл в ближайшую их часть, ну они меня и арестовали, решив, что я это украл.

- Ну ты и…. у меня слов нет.

- А остальные за что присели? Ну вот ты, здоровяк, рассказывай.

- Я хотел кушать.

- И?

- В имперской столовой для военных. У них отменное мороженое.

- А ты военный?

- Нет, я грузчик, но кушать хотелось.

- «Да, мы те ещё бандиты» - сказал Двухсотый.

- «Те ещё бандиты» - подтвердил я.

Уууух, ну и жара- я весь буквально обливаюсь потом, в тюрячке было как- то прохладнее. Хех, не думал, что когда-нибудь буду хвалить неволю, сравнивая её со свободой, хоть и временной. Но насчёт жары, думаю- в этой команде не я один такого вот мнения.

-«Ребята! Прикиньте, мы перешли границу! Мы на территории Зброга. Буквально уже метр, как здесь мы ходим.» - говорит «счастливый обладатель голо-карты».

И вот он момент, глаза всех округлились от ощущения надежды и от ощущения страха одновременно. Все надеются друг на друга, что кто- то скажет это первым, и боятся сказать сами. Ну вот, один из нас всё- таки решается.

- «Мы на другой территории. А знаете, что это значит?» - спрашивает Двухсотый.

- «Что? Что?» - все «включают дурачка».

- Это значит никакого контроля, никакого молекулярного расщепления, никаких обязательств перед Флором, никаких обязательств перед тюрьмой. Мы свободные люди. Понимаете? Свободные!

Двухсотый смотрит на всех так, будто каждый обязан сейчас закричать от счастья, как и он. Он ждёт, что такая его эмоция с радостными криками возникнет у всех, как вполне себе естественная вещь.

- «Так, я пошёл. Кто со мной?» - уверенно, по-лидерски произносит Двухсотый.

Я вижу, как у всех заиграли глаза, они уже готовы идти за Двухсотым хоть на край света, лишь бы чувствовать себя свободными. Я тоже жажду этого ощущения. И я его чувствую. Ощущаю даже, когда мы просто оказались в пустыне, когда просто брали ту цитадель, но, блин, у меня долг, плюс я понимаю то, чего не понимают эти ребята. Побег вещь не из лёгких, даже если ты думаешь, что все карты ложатся в твою пользу.

- «И куда ты предлагаешь идти?» - решаю спросить я у Двухсотого.

- Да плевать, главное -мы свободны, понимаешь, свободны! Или тебе нравится наша прекрасная тюрячка имени славного «доброго начальника Флора»?

- Кстати, о Флоре, мы так- то должны его спасти, и не только его, ещё одного из наших парней.