- «Итак, бойцы, вы хорошо провели лагерь, и теперь….пора приступить к реальному делу» - начинает говорить Сторм.

- «Реальному делу? А все эти дни мы чем занимались? Отдыхали тихонько?» - спрашивает возмущённым голосом Двухсотый.

- «Ну ты же в лазарете отдыхал» - ляпает очередную глупость Сорок Пятый.

Около пяти секунд мы смотрим на Сорок Пятого осуждающим взглядом. При низком уровне интеллекта он таки понимая, что сказал полную хрень, опускает глаза вниз.

- «Вообщем, ребята, реальное дело это то, что угрожает нашему дому» - продолжает говорить Сторм.

- «Какому ещё дому?» - говорю я шёпотом, будто сам себе.

- «Поступила информация, что зорговцы идут!» - громко объявляет Сторм.

- «Зорговцы идут? Ну они и так тут. Разрушитель, наверное, в лазарете отдыхает» - говорит Двухсотый.

Все собравшиеся зэки смеются во весь рот после шутки Двухсотого.

- «Зорговцы идут! Это значит- что вот- вот начнётся война нас с ними!» - говорит ещё громче Сторм.

В воздухе полнейшая тишина, весёлые лица зэков сменились на грустные физиономии, и не только зэков, у Энн не то, чтобы грустное лицо, но неприятно удивлённое, она будто сама не была в курсе всего этого. Флор, ха-ха, гадкий Флор, поэтому он такой нервный.

- «Погоди, а почему ты об этом говоришь? Флор! Это твоя территория. Подобная речь должна принадлежать тебе, а не Сторму! Разве нет?» - спрашиваю я.

- «Эмм, Сто Пятый, во-первых, успокойся, все успокойтесь, п-просто Сторм присутствовал при этом сообщении мне о грядущем нападении и, это самое, согласился помочь, в-выступить, так сказать, чтобы вы не подумали, что это моя выдумка» - говорит, заикаясь, Флор.

- «Парни, ваш начальник надеется на вас, помогите ему, помогите своему дому, который может пострадать» - говорит Сторм.

- «Предательство» - говорю я шёпотом.

(воспоминания)

Раздаётся стук в нашу дверь, Мама идёт открывать. После нажатия на кнопку открывается дверь, и за ней стоит дядя Абхай, один из старейшин Асов, весь такой длиннобородый, серьёзный, просто так он бы не пришёл.

- «Приветствую тебя, Нейса. Вивек дома?» - спрашивает у Мамы Абхай.

- «Приветствую, Абхай. Да, он дома. Сейчас позову» - отвечает Мама.

- «Приветсвую, дядя Абхай» - здороваюсь я с дядей Абхаем.

- «Приветствую, Васудева. Как поживаешь? Как тренировки? Слышал, как ты справился со страшным мега-львом. Можно сказать, что ты нас всех спас» - говорит дядя Абхай.

- «Кого всех?» - спрашиваю я.

- «Асов, конечно» - отвечает дядя Абхай.

- «Но это всего лишь один мега-лев, хоть и очень сильный» - говорю я.

- «Васудева, мальчик мой, один камень может преломить свет, а что может гора таких камней?» - говорит дядя Абхай.

- «И что это значит?» - спрашиваю я, не поняв смысла слов дяди Абхая.

- «Ты спас свет Асии от горы камней, убрав первый камень из этой горы» - отвечает дядя Абхай.

Я смотрю на дядю Абхая, улыбаясь неловко, притворяясь, что понял его более развёрнутый ответ.

- «Абхай! Друг мой! Не рановато ли для философии?» - мой Отец заходит в гостевую комнату и обнимает в приветствии дядю Абхая.

- «Вивек! Мой брат!» - обнимает моего Отца в ответ дядя Абхай.

Отец замечает слегка встревоженное лицо у дяди Абхая. Мы Асы, вообще в целом сострадательны, и замечаем сразу переживания других и, в особенности, друг друга.

- «У тебя слегка встревоженный взгляд. Что- то случилось?» - спрашивает Папа.

- «Надеюсь, что это ерунда, но звоночек не очень» - говорит дядя Абхай.

- «Ну так говори. Что случилось?» - спрашивает Отец.

- «Вивек, мы должны появиться в Сияющем Дворце» - отвечает Дядя Абхай.

- «Когда?» - спрашивает Отец.

- «Сейчас» - отвечает дядя Абхай.

Лицо моего Отца принимает тот же озадаченный облик, что и у нашего гостя. Он должен появиться в Сияющем Дворце, а это происходит только в экстренных случаях, случаях угрозы безопасности для Асии.

(конец воспоминаний)

- «Погоди! Сторм! Мы тут при чём?!» - недоумевает Двухсотый.

- «В смысле, Двухсотый?!» - спрашивает Сторм.

- «Это не наша война! Мы просто зэки! Заключённые этой клоаки! Каждого из нас, за редким исключением, привезли сюда! Привезли насильно, между прочим, так как, повторюсь, мы зэки, а не туристы!» - отвечает Двухсотый.

- «Послушайте, все! Вы- под ударом так же, как и все мы! Так что, будьте добры, не возмущайтесь! В первую очередь это тебя касается, Двухсотый! Тем более, что ты проиграл! Ты не победитель турнира! И поэтому сиди, молчи и смирись!» - дерзко заявляет Сторм.

Глаза Двухсотого наливаются лютой злостью. Он уже готовится выдать словесную порцию и Сторму и Флору. Однако я его опережаю.

- «Ну а я- чемпион! Я победил того, кого все боялись! Разве не так?» - спрашиваю я у толпы собравшихся зэков.

- «Дааа! Сто пятый! Сто пятый!» - зэки скандируют моё «тюремное имя».

- «И я говорю, что полностью солидарен с своим другом Двухсотым. Он сказал только что- то, что у всех присутствующих на уме, причём, не только у зэков. И у тебя, Сторм! И у тебя, Флор, ха, начальник Флор! Это же как получилось, что ты перестал быть начальником! Ты так гордился, что ты хотя бы тут, в этой клоаке, являешься главным! А тут Сторм будто командует вместо тебя!» - говорю я.

- «Заткнись! Ты!» - кричит на меня разъярённый Флор.

Взгляд Флора примерно такой же гневный, как и у Двухсотого, а вот Сторм смотрит просто изучающе на всех нас, и на Флора тоже.

- «Я защищал вас всех до этого момента, в том числе и уговаривал вашего многоуважаемого мной начальника Флора быть помягче с вами, ублюдками, но теперь я сам предлагаю! Начальник Флор! Нажмите хотя бы на один пульт! Расщепите парочку этих отбросов!» - говорит Сторм.

Все наши зэки вдруг притихли, как будто растерялись. С одной стороны- желание разорвать всю эту шоблу зажравшихся руководителей, а с другой стороны- страх быть расщеплёнными на атомы. Тем временем Флор обвел нас внимательным спокойным взглядом. Было похоже, что он пытался внутренне успокоить самого себя, чтобы удержаться от опрометчивого поступка. С чего вдруг?

- «Не надо, Сторм! Не надо! У меня идея получше! Охрана! Отвести их всех в лазерные камеры! А кто будет рыпаться, пульт вам в помощь, сразу!» - говорит Флор.

- «Вот же гадство, а! Блин! Твари! Козлы!» - Двухсотый не успокаивается, не успев облюбовать свою новую супер-камеру.

- «Успокойся! Так делу не поможешь!» - говорю я Двухсотому.

- «Делу? Какому делу, Сто пятый? У тебя есть план на дело? И на какое дело?» - не успокаивается Двухсотый.

- «Делу, ну, в смысле, ситуации, в смысле- всем нам, в целом нервной системе не помочь!»- говорю я чуть раздражённо.

- «Послушай! Мы напрягались! Дрались! Ты так вообще выиграл! Сделал невозможное! Нам пообещали свободу… и кинули! Тебя это не волнует?!» - спрашивает Двухсотый.

- «Ты знаешь, что волнует» - говорю я более спокойно.

- «А ты взял и повёлся на обаяние красотки, взял и ушёл выступать за других!» - продолжает не без должной причины ворчать Двухсотый.

- «Сто пятый!» - звучит знакомый приятный, но теперь презираемый голос.

- «Оооо! Ты посмотри- твоя подружка нарисовалась! Видимо, жить без тебя не может! Поэтому ты тут чалиться и остался, чтобы она тебя могла видеть!» - язвит уже не на шутку Двухсотый.

- «Слушай, прекращай, а!» - говорю я Двухсотому.

Энн стоит и смотрит на меня жалобными глазами, как на домашнюю зверушку через лазерную стену, разделяющую мою камеру и коридор. В соседней камере Двухсотый, по бокам и сверху все наши парни, а ещё зэки из других колоний, которые тоже участвовали в турнире.

- «Что тебе нужно, Энн?» - спрашиваю я спокойным пофигистским голосом.

- «Послушай! Я не знала, я правда ничего не знала. Всё было под контролем, под моим» - оправдывается Энн.