Они пошли к железному лесу.

— А те орки, что были с тобой — где они?

— Грыч пошёл за магом, проверить, выйдет ли ужас Дулина*, и помочь ему в этом. А Карг здесь, толкует со старейшинами гоблинов.

*собственно, Барлог

Ясен пень, агитационная работа.

Марина шла следом, прислушивалась к диалогу и снова молчала. Клыки укорачиваться не спешили. А зачем? Все свои…

КОЛЕЧКО-МАЛЕЧКО, ВЫЙДИ НА КРЫЛЕЧКО

Убился Одо, действительно, по-глупому. То ли игра снова залагала, то ли паника на него так уж накатила, но побежал маленький хоббит сломя голову, оступился, да и полетел из галерейки аккурат внутрь железного леса. А цепочка возьми за веточку да и зацепись. И вместо банальных ушибов (или, в крайнем случае, переломов) глазам разношёрстной компании представилось оригинальное удушение. Тельце продолжало слегка покачиваться. Ветка металлически поскрипывала. В натуралистически синее лицо господина Одо смотреть не хотелось.

— Снять его? — предложил Бруг.

— Пожалуй. Так его оставлять уж точно бессмысленно.

Варг поднялся на задние лапы и стащил трупик с дерева. В карманах у хоббита ничего интересного не обнаружилось. Петька вздохнул, понимая, что от судьбы не уйдёшь, и стянул с шеи Одо цепочку с кольцом. И хотя кольцо по-прежнему было упаковано в тряпочку и кисет, система разразилась счастливым:

«ВЫ ПОДНЯЛИ КОЛЬЦО ВСЕМОГУЩЕСТВА!»

А я-то думал!

Окошек снова открылось два. «Оставить кольцо себе» пребывало без изменений. А вот «Продолжить квест» трансформировалось в «Продолжить квест, приняв на себя главную роль». Внезапненько. Ништяки и угрозы заметно возросли в количестве и, главное, в качестве. Среди прочего появились такие пункты как лояльность. При продолжении обещалось, что светлые сразу, прям сразу должны проникаться к кольценосцу доверием. Вспоминая, например, вчерашнего пьяного менестреля, верилось с трудом, но ладно, допустим. К слову, возможно, это работает только в пределах квеста.

Ужасно, кстати, раздражало, что текст постоянно как будто ездил вперёд-назад, такими рывками, и от этого приходилось каждый раз взгляд заново фокусировать. Петька заподозрил, что это специально, для создания у свидетелей ощущения его (Петьки), тысызыть, внутренней борьбы. Как в том старинном восстановленном кино, когда герой глаза пучит и головой так туда-сюда. Фу, блин.

Короче, как-то так получалось, что если поднять квест, то добавится ума и красоты, и прекрасноликие эльфы начнут возносить тебе хвалебные оды (тут Петька снова некстати вспомнил вчерашнего менестреля), а если колечко прибарахлить, то прибавится силы и ловкости, но светлые уже не так будут вас любить.

Петька раздумывал. Может, реально забить на этот квест да и забрать кольцо себе? Смущала, правда, парочка пунктов. В частности вот этот: «Предупреждение: назгулы будут испытывать к вам агрессию и попытаются отнять у вас кольцо любыми доступными им способами».

А что, если просто нести кольцо к Ородраину, они типа не станут его отбирать? Или они вроде как не знают, что кольцо-то у тебя, а если себе его забрать — то сразу как узнают-узнают!

Вот, блин, ситуация: к умным или к красивым — хоть разорвись!

Больше всего, конечно, ему не нравилась приписка про назгулов. Как-то вот постоянная агрессия со стороны Дрозда — это ни фига не прикольно…

А ещё, между прочим, возникла мысль: если игра с каждым разом поднимает ставки — так значит, в следующий раз она предложит ему нечто более весомое и интересное, чем сила удара и прочая шушера? Надо проверить!

На этой жизнеутверждающей ноте Петька выбрал «Продолжить квест, приняв на себя главную роль», вытащил кольцо из обмоток — не ходить же, в самом деле, с этаким бугром посередине груди — и сунул под рубаху. И тут он почувствовал его. Кольцо соприкоснулось с кожей и оживилось. И как-то напружинилось, что ли, чтобы развернуть в Петькиной башке свою террористическую деятельность. И тут чёрный амулет сделал свой невербализированный шаг, но если перевести ощущения в слова, то получилось нечто вроде: «Позвольте, не так быстро! Вы хотите подавить нашу волю, но вы делаете это без уважения**. Вот примерно вполовину пафос сбавим. Да-да. И ещё немножко. А теперь послушаем: что вы нам имели сказать?»

**Смотри Примечания, п.12.

Наблюдать борьбу двух артефактов было даже занятно, но Петька решил, что в полной мере насладится этим чуть позже. А пока осталось ещё кое-что.

Он без зазрения совести вытряхнул Одо из мифриловой кольчужки. Трупику она всё равно ни к чему, правильно? А нам сгодится. И мечик вот ещё коллекционный, с именем.

— Зачем он тебе? — удивилась Марина. — Наши от него шарахаться будут. У тебя вон, Кровопийца не хуже, — кивнула она на чёрные ножны.

Петька взял хоббитский меч и взвесил на руке.

— Да нет, Мариш, ты только зацени, — Петька картинно вытянул Жалло из ножен. Меч (хотя на полноразмерного бойца это был, скорее, длинный кинжал) светился сине-голубым светом. Орк реально поморщился. Да и варг, кажется, тоже. — Повешу на стену в тёмном замке. В спальне. Вместо ночника. Это ж, считай, вечный светильник, почти как вечный двигатель! Отныне нарекаю тебя Светлячок!

Марина пару секунд недоумённо на него смотрела, а потом начала хохотать:

— Вот ты жук, а!.. Светильник!.. Кто бы мог подумать…

А внутренний экономный гном (при поддержке внутреннего авантюрного фигла) уже начал прикидывать: где бы ломануть склад таких замечательных мечей, чтобы организовать вечное освещение на подконтрольной им территории? Ну, для начала, хотя бы в замке?

ДЕЛЕГАЦИЯ

— Смотри, новатор, делегация к тебе пришла.

В некотором отдалении, явно исподтишка изучая будущего тёмного властелина, толклась кучка гоблинов, выглядевших куда более презентабельно и интеллектуально, чем давешняя банда. У этих одежда была вполне себе целой и даже украшенной кое-какой вышивкой, косточками и светящимися пятнышками (хотя, последнее, может быть, образовалось просто от того, что уважаемые гоблины вытирали об одежду руки после трапезничанья светящимися грибами). У некоторых имелись такие предметы роскоши как плащи, подбитые мехом неких короткошёрстных зверьков. Кое-у-кого на шеях болтались ожерелья, не примитивные косточки и зубы, как у гоблинской шпаны, а красивые камни, серебряные (и даже золотые!) бусины, а если уж кости — то тщательно отшлифованные и покрытые гравировкой.

От группы отделился невысокий, но довольно уверенно держащийся гоблин, плащ которого был сколот элегантной золотой фибулой. Эльфийской? Он уважительно поклонился и хитровато посмотрел на Петьку:

— Мне позволено будет вступить в беседу?

К глубочайшему Петькиному удивлению, этот гоблин был вовсе не так косноязычен, как можно было ожидать, хотя в речи осталась некоторая картавость и странноватый мягкий акцент.

Петька сунул Светлячок в хран (чего народ раздражать, в самом деле) и сложил на груди руки:

— Кто ты, и за кого говоришь?

Гоблин ещё раз поклонился (хотя теперь и не так глубоко):

— Я Скребоварс, старший бухгалтер Города Гоблинов, шоб ми все были здоровы.

Вот тут Петька слегка обалдел:

— Старший кто???

— Таки бухгалтер, господин. Это специалист…

— Стоп! — будущий тёмный властелин поднял ладонь, и прищуренные глазки гоблина не преминули отметить качающийся на запястье медальон. — Я знаю, кто такие бухгалтера. Я спросил просто от неожиданности.

— О! Это как раз понятно. Наш народ привыкли считать глупыми мелкими пакостниками. И, вынужден признать, шайки злобных хулиганов, вроде той, что вам сегодня встретилась, прилагают таки немало усилий, чтоб люди наверху продолжали так считать. Однако я буду счастлив открыть для вас информацию, что далеко не всё так печально.

Петька заглянул за плечо старшего бухгалтера и окинул разношёрстную компанию более внимательным взглядом. Гоблины испугались столь пристального внимания и постарались спрятаться друг за друга.

Бухгалтерия бессмысленна без производства или как минимум цеховых мастерских. Нет, есть, конечно, вариант, что остроухие засранцы выращивают и гонят на продажу специальные грибы, но такое администрация игры вряд ли одобрила бы. Значит, торговля и ремёсла? В свете прикидок на обновление тёмных земель неплохо было бы поглядеть на этих умельцев…