Кто-то кричал:

— Лекаря! Лекаря!

Но всего этого Петька не видел, потому что зверь под ним взбесился от невозможности скинуть седока. Крыса совершила несколько особенно безумных кувырков — и вдруг увидела свежий пролом в заграждении! И бросилась туда! И тут Петька понял, что происходит что-то не то, хотя, честно сказать, сильно раздумывать ему было некогда.

Крыса летела, сшибая доски, расшвыривая бегущих в смятении людей (ладно, разнообразных существ — до определений ли ему было!), а вот за большим ограждением праздничной площади, там, где находились клетки и загоны для животных, происходило что-то невообразимое — треск, рёв, крики, что-то рушилось, и за всем этим металась огромная тень — чёрная настолько, словно в реальности прорезали дыру, и сквозь неё проглядывал какой-то антисвет… И бешеная крыса несла его туда!

Он хотел спрыгнуть, но не успел. Мелькающие по бокам решётки вдруг кончились, и крыса врезалась в чёрное нечто. На совершенном автомате он выдернул из храна меч и полоснул перед собой — на секунду увидел желтоватую внутренность в странных голубых разводах — внутренность, которая рывком сомкнулась вокруг него! И запах… Он внезапно понял, кто это!

— Горацио! — радость в собственном голосе поразила самого Петьку. Но он, и впрямь, был рад! Сыр замер, словно не веря себе. Теснота вокруг Петьки раздвинулась. Потом появился свет. Он стоял на земле — именно стоял, а рядом горкой лежали кости незадачливой крысы. Горацио, специальный ланкский сыр с голубыми прожилками (в эксклюзивной плёнке из чёрного воска) медленно отступил назад, словно извиняясь. Петька смотрел на него и обалдевал*:

*Обалдеешь тут,

когда встретил одного из любимых персонажей

одной из любимых книг**!

Кстати, в этой локаци

сыр Горацио присутствовал

в свою натуральную величину —

примерно с баскетбольный мяч.

**Смотри Примечания, п.3.

— Да Бог с ней, с этой крысой! Горацио! Как ты здесь очутился⁈

Сыр потянулся к нему, и Петька осторожно погладил чёрный глянцевый бок. Горацио дрожал.

— Они заперли тебя? И никого из друзей не оказалось рядом?

— О, боги! — голос Рози раздался сверху, должно быть, Марина с Яной подняли её в воздух, когда начался кипеш, — Это же тот легендарный сыр!

Из-за разгромленных палаток послышалось нарастающее гудение. Горацио крупно вздрогнул.

Решение пришло быстро.

— Не бойся! Пойдёшь со мной! Я отведу тебя в такое место, где ты спокойно сможешь охотиться на мышей. И никто не будет тебя запирать! Обещаю.

Петька обернулся. Со стороны музея летело не меньше сотни феев (ну, фей-мужиков) со специальной ловчей сетью. Кто-то из них, видать, был с громкоговорителем, потому что на всю площадь заорало:

— Девушки!!! Да, вы: две феи и лекпреконка! Покиньте опасную зону! При накрытии ловчей сетью вы можете быть проглочены монстром!

— Нет! — пискнула Марина, а Ягуся храбро добавила:

— Хрен вам!

Сетка надвигалась.

— Предупреждаю ещё раз! Вы остаётесь в опасной зоне на свой страх и риск! Покиньте территорию перехвата!

ДА ЩАС!

Петька прислонился спиной к сыру — в голове у него всё ещё слегка кружилось после бешеной скачки. Прочистил горло…

— Я, Роб Мак Лонг, глава фиглов из посёлка у Круглого озера, что в Норийских горах! — в этой фразе было смешано всё, что только можно было смешать, но сейчас Петьке было плевать! — Я заявляю, что сыр Горацио — часть моего клана! И он пойдёт со мной, туда, куда я скажу!

— А не маловат ли ваш клан, мистер Мак Лонг? — издевательски спросил мегафон.

— Драк-подракс! — задиристо выкрикнул Петька.

В голове воинственно заиграли какие-то дудки, в висках заколотило. Сейчас он покажет этим надутым чистоплюям!

Сыр как-то подобрался и перестал дрожать. Он больше не боится! — понял Петька, — Теперь нас двое! Ну, держитесь!

Сзади раздался топот ног, и два десятка рыжих парней окружили Горацио, ощетинившись мечами наружу, и они вовсе не были похожи на хитроватых хранителей золотишка из наивных сказок. На стаю рыжих волков — пожалуй.

И всё-таки их было до обидного мало против собирающейся со всех концов фейской стражи, которая повисла вокруг, словно туча мошкары. Петька подумал, что ходить в отчаянный бой становится дурной привычкой. И тут… из-за спин своих братьев вышла Мэгги. И подмигнула Петьке. И достала из храна…

— Мышлинка!!! — хором воскликнуло несколько сотен голосов — кое-кто с радостью, а большинство — с ужасом, — но более никто и ничего не успел произнести, потому что Мэгги начала играть. На инструменте Мэгги шевельнулись круглые уши.

Многие знают, что такое волынка. Но этот инструмент слишком велик и серьёзен для маленького мира, а вот мышлинка — нечто очень похожее, но из цельной шкурки мыши — самое то*.

*Инструмент тоже придуман Терри Пратчеттом.

Как орудие массового слома воли)))

О! Игра на мышлинке — это особое искусство! Хороший мастер может сыграть военный марш так, что у врагов мозги вытекут через уши. Ладно, пусть это преувеличение, но носовое кровотечение и недельное депрессивное расстройство — обеспечено.

Мэгги была Мастером с большой буквы. С десятком наступающих феев случились судороги уже на первых аккордах, и они упали, запутавшись в собственной сети. Те, что были подальше, в панике шарахнулись прочь, прячась за постройки и насаждения.

— Хватит! Хватит! Остановитесь! — мегафон внезапно захлебнулся, и площадь огласилась многократно усиленными рыданиями.

Для верности Мэгги поиграла ещё с минуту, после чего лепреконы вложили мечи в ножны и бросились обнимать Мэгги, друг друга и сыр.

ЗА ФИЛОСОФИЮ!

До чего феи лёгкий и даже легкомысленный народец, — поражался Петька. Вот только что они хотели вас штурмовать, потом рыдали от невыносимой музыки — и вот они уже снова бодры и тащат столы с угощениями, потому что сами сумели себя убедить, что сумасшедший фигл избавил их всех от страшной и ужасной напасти. Мдэ…

Рыжие девчонки отряхнули своих парней от пыли, и вот уже из хранов появились другие инструменты — целый оркестр! И вокруг чёрного сыра завертелся безумный рил — кажется, песню Петька припомнил. И рыжие плясали так, что вместе с ними начала хлопать и подскакивать вся площадь.

А потом — совершенно внезапно — был поднят глубоко философский вопрос: может ли фигл перепить лепрекона? Эта тема была столь серьёзна, что дискуссия почти сразу перешла в практическую плоскость. Участвовали все — и даже Горацио, которому очень вежливые феи предоставили персональный бочонок пива со специальной гибкой трубочкой.

И я вам скажу, кто в этой битве вышел победителем!

Специальный ланкский сыр с голубыми прожилками (в эксклюзивной плёнке из чёрного воска) продолжал тянуть из своей трубочки, когда за столом уснули абсолютно все. Маленькие рыжие человечки смотрели сны, опустив головы на руки или раскинувшись в живописных позах. Вокруг них, на всей площади, все следы праздника уже были убраны, и только стол «этих буйных рыжих» остался нетронутым. Потому что рядом сидел Горацио и время от времени икал.

ВСЁ ДЕЛО В ЛОДЫЖКЕ, ЕСЛИ ВЫ ПОНИМАЕТЕ…

9 июня, вторник, день пятнадцатый из восьмидесяти четырёх.

Вы когда-нибудь слышали, как храпит сыр? Что это было на самом деле и было ли вообще — неизвестно, но в шесть утра Петька услышал во сне этот звук и мгновенно проснулся. И, как это бывает, — сразу в состоянии чрезвычайной бодрости.

За столом сплошным повалом спали лепреконы, а между ними — Марина с Яной. В отдалении, опираясь на копьё, дремал одинокий фейский стражник. Горацио сидел на том же месте, что и вчера и, казалось, спал. Рядом валялась трубочка, ведущая к бочке. К пустой бочке. Однако!

Сидеть дальше за этим столом представлялось занятием бессмысленным. Уходить не попрощавшись — как-то некрасиво. Оглянувшись по сторонам, он не нашёл ничего лучше, чем дотопать до стражника.