Табурет встал на угол и затрещал. Я оказался стоящим на одной ноге в самой верхней точке этой конструкции. Миг, и стул с хрустом рассыпался у меня под ногами. Я в падении кувыркнулся, мягко гася инерцию и вскочил на ноги у самого входа. Прямо лицом к лицу с Романом.

— Вот это цирковое представление! — восхищенно произнес подполковник и хлопнул в ладоши, не в шутку, а на полном серьезе.

— Давно тут стоишь?

Я только сейчас понял, что все действия проделал с закрытыми глазами. Прикрыл их, едва подойдя к табурету. А значит несколько десятков секунд я был полностью сосредоточен на своем внутреннем состоянии. Что ж не плохо для начала, особенно, когда столько времени не тренируешься.

— Ты как только на табурет встал, так я и зашел, — ответил Роман

— Значит, считай с самого начала. Молодец, тихо подкрался, — в шутку похвалил я подполковника.

— А то! — гордо заявил он. — На то мы и пограничники, чтобы к татям всяким подкрадываться да люлей отвешивать, — произнес и заржал.

Вот уж у кого настроение было отличное. Хотя после всей этой эквилибристики с сохранением баланса оно улучшилось и у меня. Но главного я добился. Злость не исчезла, она переросла в мотивацию. А это уже совершенно другое дело. Теперь я могу быть уверенным, что не стану пороть горячку, но и спуску никому не дам.

— Что-то случилось, что ты решил меня разбудить? — спросил я Романа, все так же с восхищением пялящегося на обломки несчастного стула.

— Да так, по мелочи, — отмахнулся Роман.

— Говори, — подбодрил я подполковника, а то еще ненароком решит выяснить как выделывать такое с табуретками.

— Там парнишка какой-то к лагерю приехал. Говорит, что вас ищет.

— Парнишка? — удивился я.

— Ага, Кириллом назвался.

— Черт! Как он так быстро-то? — вопрос я задал не Роману, а просто в пустоту, но подполковник принял его на свой счет.

— А я почем знаю? — удивленно вскликнул он. — Я этого мальца вообще в первый раз вижу.

— Да я знаю! Где он?

— Его стража задержала на въезде. С ним обоз какой-то.

— Отлично!

— Точно? — неуверенно спросил Роман.

— Точно! Веди к нему.

Мы прошли через лагерь, предающийся утренней лени. Почему-то я думал, что у наемников более строгий распорядок дня. Должны же они когда-то тренироваться. Отрабатывать какие-то маневры. Или чем занимается небольшая армия на постое?

Кирилл заметил меня издалека и принялся махать руками. Я поднял руку в ответ, и парнишка успокоился, поняв, что я его заметил.

Самострелы мы развернули на поляне стрелков. Места тут оказалось маловато, зато были мишени и открытое пространство. Отсутствие деревьев было как нельзя кстати. Огромные бандуры было бы сложно собирать в ограниченном пространстве. Зато после сборки они легко делились на три части и их можно было переносить даже через заросший низким кустарником лесок.

Но испытания я приказал проводить здесь. Самым главным козырем этой поляны было то, что сразу за мишенями начиналась чаща. И тянулась она на многие километры. Лагерь же был за спиной. Так что если гигантский арбалетный болт сорвется или улетит не туда, то последствия будут минимальны.

Василий Иванович выделил нам восемь человек из отряда арбалетчиков, и мы с Кириллом в присутствии Романа принялись экспериментировать.

Первым же выстрелом мы раскололи мишень для луков и загнали болт на метр в землю. Откуда его пришлось вытаскивать вдвоем.

Следующий выстрел пошел в молоко, и болт улетел в чащу, расщепив там ствол березы в ногу толщиной. Я еще раз порадовался удачному расположению стрельбища.

Болты были на вес золота и терять их было нельзя. Но все же пристрелка лишила нас одного снаряда. Рука стрелка дрогнула и болт ушел вверх, выше верхушек деревьев.

Мы сделали перерыв и отправили незадачливого стрелка искать свою суженую. Вернись он с лягушкой, я бы посмеялся. Хотя, представив, каких размеров должна быть жаба, чтобы держать во рту такую стрелу, решил, что лучше бы пусть он ее не находил. Так и случилось. Стрелок пришел обратно с пустыми руками, за что мгновенно схлопотал прозвище «пустострел».

Наверное, мы бы еще долго над ним подтрунивали, но на поляну ворвался солдат с выпученными от быстрого бега глазами и, задыхаясь произнес:

— На лагерь! Напали! Чудовища!

Едва услышав донесение наемника, я начал отдавать распоряжения.

— Арбалеты разобрать! Каждая пара берет на себя один самострел и переносит его в зону боевых действий! — кричал я, разбивая арбалетчиков по парам. — Кирилл, следишь за разборкой и сборкой оружия!

Кирилл кивнул, давая понять, то приказ понял.

Я обернулся к бойцу, что принес известия о нападении.

— Бегом в лагерь и приведи сюда еще четверых солдат из пехотинцев! — бросил я уже сорвавшемуся с места солдату.

— Кирилл, — обернулся я к оружейнику, — новеньким вручи по десять болтов, и прикрепи каждого к стрелковому расчету. Пусть заправляют болты в обоймы. Какая вместимость?

— По пять болтов каждая! — тут же выпалил Кирилл.

— Не густо, — буркнул про себя я.

Но вариантов не было. Все не по одной заряжать.

— Вы, — окликнул я уже бросившихся разбирать арбалеты бойцам, — подчиняетесь Кириллу. В этом бою он ваш непосредственный командир! Все ясно?

— Так точно! — дружно откликнулись солдаты.

Вот такая дисциплина мне нравилась больше. Если честно, то я вообще был доволен наемниками. Во всех критических ситуациях эти ребята смогли собраться, четко выполнять приказы и вести боевые действия. Что еще нужно от армии?

Оставив Кирилла дожидаться команды заряжающих, я рванул в лагерь.

От поляны бежать не дольше пару минут до крайних палаток, но еще за сотню метров я заметил хаос, царящий в ставке.

На бегу, я схватился за рукоять кинжала, и вызвал Шанса.

— Где ты⁈ — крикнул я, не беспокоясь о том, кто и что подумает.

— Что случилось? — практически сразу отозвался Шанс.

— Нападение монстров! — коротко ответил я. — Масштабов пока не знаю, но нужна помощь! Дуй сюда и прихвати с собой всех наших духовных товарищей. Пусть отрабатывают посвящения.

— Не факт, что у меня получится вытащить их всех в твой мир. Сам вызвать сможешь?

— Нет! — выдохнул я.

От быстрого бега перехватывало дыхание.

— Черт! Хорошо, постараюсь! — ответил Шанс и дал отбой.

Волна нападавших шла с юга. Издалека мне было видно, как в воздух взлетали ошметки рваных палаток и тела людей. Взлетали и тряпичными куклами валились вниз. Там, судя по всему, шла бойня.

Гремели выстрелы, ржали кони, слышались предсмертные крики людей. Весь южный край лагеря заволокло дымом, но я видел, как из леса выскакивали монстры и, не раздумывая, бросались в гущу событий. Где же главы родов? Почему бездействуют? Или тоже были чем-то заняты, как и я?

Первым в дело вступил Висток. Я читал о восточном ветре у Буянова, но не видел его магию в действии. Помню, что историк писал о слабой силе этого духа, но, если он сможет завладеть контролем над объектом на достаточно долгое время, то способен высушить его до состояния изюма.

Я уже был на середине лагеря, когда заметил, как Зорев стоит на небольшом пригорке, широко расставив ноги и размашистыми взмахами рук творит свою магию.

Одного из монстров подняло вверх, закрутило в воздухе и подвесило вверх ногами. Прямо на глазах он стал скукоживаться, словно из него выжимали воду. Я заметил, как розовая кровавая пыль вырывается из тела твари и уносится куда-то внезапно налетевшим порывом ветра. Пока я добежал до линии фронта, монстр иссох, и Зорев уронил его тушку на землю. Эффективно, но очень медленно.

За это время десяток монстров разорвали человек пятьдесят. Я видел, что к моменту прибытия магов, мы потеряли уже пятую часть лагеря. По разорванным палаткам, в беспорядке валяющимся на земле, метались твари, хватали и рвали на части бойцов. Те оказывали сопротивление, но эффективность его была чуть выше, чем нулевой.