Также не в пользу Сириусу тот факт, что за время своего пребывания в Азкабане, он уже лишился возможности зачать ребёнка. Он пустоцвет, а для магии рода это очень существенный недостаток, прямо-таки фатальный.

В общем, если консолидировать все имеющиеся у Финеаса качества, то он сейчас самый подходящий кандидат на роль наследника, стоит которому только оказаться у родового камня, как он скорее всего тут же будет оным назначен. А вообще, в случае с побегом Андромеды, для рода Блэк это сейчас огромное благо, что она вышла замуж за маглорождённого. Всё её отпрыски вскормлены исключительно родовой магией Блэк. Так что в свете действующих обстоятельств, тех неблагоприятных условий, в которых оказался ныне род Блэк, поступок Ориона, когда он не изгнал из семьи по всем правилам Андромеду, его решение уже не кажется таким уж глупым, безалаберным и недальновидным поступком. Если предположить, что он предвидел судьбу своей семьи, то он поступил очень умно и прагматично, оставив таким образом шанс для своего рода на возрождение через потомков Андромеды.

И сейчас, лёжа в постели со своей женой, я объяснял ей доводы деда и отсутствие иного выбора, как нам ещё будет возможным пробраться в библиотеку рода Блэк.

— Не переживай, родная. Твоему брату не грозит безумство. Когда ему придётся принять на себя бремя наследника, а после главы рода Блэк, он не останется без поддержки. Тебе уж точно не о чем волноваться. Всё с твоим братом будет в порядке. Мы ж не оставим его один на один с этой проблемой. А при наличии силы в лице трёх магистров, один из которых крёстный Финеаса и магистр ритуалистики в придачу, мы лёгко сможем избавить род Блек от гнёта родовых проклятий довлеющих над ним.

— Всё равно у меня на душе неспокойно.

— Всё будет хорошо… — Как мог, я пытался утешить и успокоить свою жёнушку, которая всё никак не могла собраться и расслабиться из-за предстоящего нам на Йоль действа.

Конечно есть ещё шанс, что ничего не выйдет и у нас не получится договориться с портретом Ориона Блэка, но мы практически полностью уверены в своём успехе. У рода Блэк просто нет иного выхода. Покойный же Лорд Блэк, точнее его портрет, был нам нужен ради того, чтобы узнать, где хранятся регалии наследника и получить к ним доступ. Тех самых, от которых когда-то отказался Сириус. Без них нам будет не невозможно, но очень сложно провести ритуал принятия наследия подобающим образом, дабы магия рода Блэк согласилась назначить наследником Финеаса, не оказывая нам хоть какого-то сопротивления. Естественно, возрождать род Блэк мы будем не безвозмездно. С нас наследник, с рода Блэк вассалитет. Не сейчас, понятное дело, а когда у меня будет свой собственный род, но это дело ближайших нескольких лет. Затягивать нам с этим было не с руки, ведь где-то в тенях притаились вампиры, которые представляют нешуточную опасность, на фоне которых Альбус со своими играми просто меркнет. Оттого-то мы и решили полностью пренебречь каноном. Плевать на Дамблдора, Сириуса и запланированную старым интриганом эпопею с побегом Сириуса из Азкабана и последующим его пребыванием на Гриммо. Перебьются.

— «Откройся!» — Прошипел я обращаясь к стилизованной под змейку дверной ручке дома Гриммо плейс 12 и чем вызвал немалое удивление у всей компании, с которой мы заявились в обитель Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэк. А всё потому, что дверь открылась!

Насколько мне было известно, она стала частью экстерьера дома Блэков несколько веков назад и была зачарована таким образом, что открывала доступ в дом только после идентификации кровного родства входящего с хозяевами дома. Но при наличии рядом четырех разумных, имеющих таковое, проблем с тем чтобы войти в дом, у нас априори возникнуть не могло и не предвиделось. Да только после того, как складка пространства перед нами разверзнулась, явив нам скрытое пристанище Блэков, а я смог своим астральном восприятием более детально, так сказать, ощупать окружающее пространство в данном домене и обнаружил любопытные, родственные эманации, откликающиеся на мой мутантский дар и мне сразу же стало ясно, что создатель дверной ручки был змееустом. Оттого-то я и решил попробовать открыть дверь минуя проверку на родство, воспользовавшись парселтангом и не прогадал, чем сильно удивил Андромеду. Она-то была уверена, что защита дома главной ветви рода Блэк была чуть ли несокрушимой и войти в него можно было только будучи кровным родичем. А оно вон как вышло!

«Очень любопытно! Интересно, кто же был этот затейник, что сделал Блэком такую явную подставу, создав очевидную брешь в обороне?»

И вообще, как-то не укладывается в голове абсурдность произошедшего. Паранойя среди аристократов цветёт и пахнет. А тут такой поворот!

Впрочем, не одна только Андромеда сейчас испытывала шок, Гюнтер от неё тоже не отставал. Ещё перед тем, как соваться в вотчину Блэков, дед подробно расспросил Андромеду и выведал всю имеющуюся у неё информацию касающуюся защиты и систем безопасности дома на Гриммо-плэйс. Мы конечно же были уверены в своих силах, но даже так, постарались учесть даже мизерный шанс того, что наши переговоры могут пойти далеко не мирным путём, а потому постарались максимально подготовиться к варианту силового решения возможного конфликта, если конечно нам вдруг не удастся договориться с Орионом полюбовно и тот решил попытаться принудить нас к передачи Финеаса роду Блэк без всякой выгоды для нас, не соглашаясь с условиями, ради которых всё это нами затевалось.

— Ну вы чего застыли, может уже войдём? — Вопрошал нас самый непосредственный и расслабленный участник нашей честной компании, которому дела взрослых были до одного места.

— Финеас, что я тебе говорила на счёт того, чтобы ты держал рот на замке в компании старших? — Но пацана быстренько приструнила «поборница» морали и традиций, Андромеда.

— Оставь уж мальца в покое, Энди, — На правах крёстного и защитника, в воспитательный процесс вмешался мой дед, — И Финеас ведь прав, негоже так долго нам стоять на пороге. Входим!

И отворив широко дверь, Гюнтер первым переступив за порог дома, оказался в широком коридоре, в конце которого на стене висел портрет печально известной Вальбурги Блэк, которая даже не пытаясь разобраться, кто потревожил мертвецкий покой, когда-то полного жизни дома Блэк, тут же начав истерить и поливать нас отборной бранью. Вот только если в начале весь её негатив был обобщенным, то стоило ей лишь увидеть Андромеду, как она незамедлительно обрушила весь свой гнев уже на мою тёщу. А этого, как добропорядочный джентльмен, я уже позволить никак не мог.

Немного концентрации и акцентирования своего восприятия на портрете, как он мгновенно вспыхнул белоснежным пламенем. Благодаря наличествующему у меня контролю, мне не составило труда сжечь последнее материальное воспоминания столь тесно связанное с тварью, которая в прошлом была инициатором и таким образом причиной страданий моей жены. В общем, организовал я уничтожение портрета столь деликатным способом, что даже стену не подпалил. Жар в полторы тысячи градусов, это вам не шуточки и не обладай я полной властью над ним, то даже зачарованным на неуничтожение стенам бы не поздоровилось.

— Благодарю, — Неожиданно для всех нас прозвучало от стены справа, обернувшись на которую мы увидели портрет, с которого на нас с любопытством и благодарностью глядел искомый Орион Блэк, последний из Лордов Блэков собственной персоной, — Что при жизни мне житья не давала, что после смерти покоя от неё не было. Ох… Прошу прощения, где же мои манеры? Всем Доброго Утра. Для дома Блэк великая честь принимать в своих стенах трёх магистров и их сопровождающих. Орион Ригель, Лорд Блэк.

— И нам очень приятно с Вами познакомиться, — Инцидент с сожжённым портретом Вальбурги, поднимать никто из нас не стал, — Меня зовут Гюнтер Штраусс, магистр ритуалистики и по совместительству крестный троих потомков вашего почившего рода.