Выступление «Правды» было тут же замечено Госдепартаментом США, где сразу поняли, что речь идет о «новой советской доктрине». Об этом ЦК КПСС был проинформирован письмом из КГБ от 21 октября 1968 года. В письме также сообщалось, что, по оценкам специалистов Госдепартамента США, советская «новая трактовка вопроса о суверенитете» противоречит Уставу ООН и этого же мнения придерживается Генеральный секретарь ООН У Тан. Тем не менее министр иностранных дел СССР Громыко на Генеральной Ассамблее ООН официально подтвердил существование нового подхода к вопросу о «независимости и суверенитете»[841].
Новая линия получила развитие на пленуме ЦК КПСС, проходившем 30–31 октября 1968 года, где с докладом «О внешнеполитической деятельности Политбюро ЦК КПСС» выступил Брежнев. Он сообщил, что в политическом плане «положение в ЧССР и после военной акции с 20 на 21 августа оставалось напряженным». Брежнев заявил, что ввод войск одобрили все, в том числе Вьетнам, Монголия, Северная Корея и Куба, враждебной была лишь реакция Китая и Албании[842]. Однако нас беспокоит, заявил Брежнев, «двусмысленная, далекая от искренности позиция некоторых членов Президиума ЦК КПЧ»[843]. Также «ошибочную позицию» заняла Югославия, что, по мнению Брежнева, было связано с «ревизионистскими тенденциями», а также Румыния, но в последнее время «ее позиции стали спокойнее». Касаясь общих тенденций в оценках советского вторжения, Брежнев посетовал на «нечеткую позицию» Французской и Итальянской компартий, пояснив, что «в политике руководства некоторых западноевропейских компартий имеет место приспособление к настроениям мелкобуржуазной массы, притупление классового чутья, недооценка интернациональных обязанностей»[844]. Между тем реакцией Запада в целом Брежнев был вполне доволен: «Протесты, с которыми в разных формах выступили правительства этих стран, носили, по существу, формальный, символический характер. Они ни в коей мере не коснулись основ наших межгосударственных и в особенности экономических отношений с этими странами». Главное, по мнению Брежнева, военная акция показала, что «всем стало окончательно ясно, что слова КПСС, Советского Союза о твердой решимости не допустить выпадения ни одного звена из социалистического содружества — это не просто пропагандистская декларация»[845]. Так доктрина «ограниченного суверенитета» социалистических стран обрела законченную форму, и ее позднее чаще именовали «доктрина Брежнева».
Н.С. Захаров
[Из открытых источников]
Г.К. Цинев
[Из открытых источников]
Одновременно с вводом войск в Чехословакию прибыли высокие представители КГБ. В их задачи входила организация деятельности оперативных групп КГБ в Праге и Братиславе. Всем этим делом руководили два высокопоставленных генерала КГБ: первый заместитель председателя КГБ Николай Захаров и начальник 2-го Главного управления (контрразведка) и член Коллегии КГБ Георгий Цинев. Работавший в то время первым заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС Александр Яковлев был послан с группой журналистов 21 августа 1968 года в Чехословакию. Он вспоминал, что по возвращении рассказывал Брежневу об увиденной им картине: «…в нашем посольстве в Праге генералы КГБ Захаров и Цинев наводят на всех страх и дезинформируют Москву»[846]. Брежнев принял это к сведению, но никаких выводов и действий не последовало, единственное, о чем он попросил Яковлева, так это не делиться подобной информацией с Косыгиным[847].
У Брежнева вполне сформировалось представление, что военная акция против Чехословакии рано или поздно принесет свои плоды. Уже на пленуме ЦК КПСС 9 декабря 1968 года Брежнев оптимистично заявил, что обстановка в Чехословакии «нормализуется», отметив, что «большую работу» там провел первый заместитель министра иностранных дел Василий Кузнецов, направленный на помощь послу Червоненко[848].
Осенью 1968 года КГБ регулярно информировал ЦК КПСС о событиях в Чехословакии и вокруг нее. Информационные записки подписывали первые заместители председателя КГБ Николай Захаров и Семен Цвигун. Возможно, это объясняется тем, что Андропов с 1 сентября 1968 года был в длительном отпуске[849]. Так, запиской № 2159-Ц от 13 сентября КГБ проинформировал ЦК КПСС о радиопередаче «Би-би-си» в которой рассказывалось о протестах московских писателей против ввода войск в Чехословакию[850]; в записке № 2404-з от 16 октября речь шла о тематике будущих передач радиостанции «Свобода»[851]; в записке № 2502-з от 29 октября говорилось о соображениях редактора газеты «Руде право» Швестки по поводу положения в Чехословакии и о его мнении о некоторых лидерах КПЧ[852]; в записке № 2680-з от 29 ноября — о дальнейших намерениях правительства Франции по развитию отношений с СССР и социалистическими странами[853]; в записке № 2848-з от 27 декабря 1968 года — о положении внутри Итальянской компартии и ее позиции в отношении событий в Чехословакии[854].
Помимо проблем внутри Чехословакии у КГБ появились серьезные проблемы и в самом СССР. Советские пропагандистские декларации о «нерушимом единстве партии и народа» обесценивались после поступка небольшой группы смельчаков, вышедших на Красную площадь с протестом против оккупации Чехословакии. 25 августа 1968 года на площади они развернули свои плакаты с надписями: «Руки прочь от ЧССР!», «За вашу и нашу свободу!». Шесть участников демонстрации были арестованы и вскоре на судебном процессе 9–11 октября осуждены Московским городским судом на сроки от 3 до 5 лет. Об их аресте, следствии и осуждении КГБ, МВД и прокуратура подробно трижды информировали ЦК КПСС записками № 2102-А от 5 сентября; № 2205-А от 20 сентября; № 2371-А от 11 октября 1968 года[855].
Между тем Кремль делал шаги по закреплению своих войск в Чехословакии и наделении их постоянным статусом. Была сформирована Центральная группа войск (ЦГВ). Вскоре решением Политбюро ЦК КПСС (П105/24) от 17 октября 1968 года были сформированы Особый отдел КГБ и Отдел правительственной связи Центральной группы войск. В связи с этим штат КГБ был увеличен на 334 офицера (а по штату на военное время на 426 офицеров), из них собственно аппарат ОО КГБ ЦГВ составляли 32 офицера, а остальные ставки предназначались для частей войск правительственной связи[856].
Все это шло вразрез с данными ранее обещаниями Брежнева Дубчеку. Согласно Московскому протоколу, подписанному 27 августа 1968 года, советские войска должны были быть выведены из Чехословакии «после нормализации обстановки». Однако это не было сделано вплоть до 1990 года[857].
Также сохранялось и присутствие оперативных групп КГБ. Лишь 2 марта 1970 года Андропов направил на имя Брежнева записку (№ 534-А) с предложением упразднить оперативные группы КГБ в Чехословакии. Андропов писал, что в связи с формированием ЦГВ в Праге и Братиславе были созданы оперативные группы КГБ, «за истекший период ими проведена определенная положительная работа». Учитывая произошедшее изменение обстановки, отсутствие советских воинских частей в указанных городах, контрразведывательные возможности групп значительно сократились. Помимо этого, писал Андропов, «их дальнейшее функционирование может быть отрицательно воспринято чехословацкими товарищами», и предлагал «в ближайшее время» работу этих групп прекратить. На письме Андропова имеются резолюция «Согласиться. Брежнев, Подгорный, Косыгин 3.03.1970» и помета: «С-т Андропова Ю.В. сообщено о согласии 4.03.70»[858].
