Андропов выбрал политику ультиматумов и запугивания. Политбюро ЦК 17 июня 1983 года утвердило директиву советским послам в ФРГ, Франции, Италии и Канаде с текстами посланий Андропова главам государств. В послании, в частности, был такой пассаж: «Мы за достижение соглашения, но если НАТО все же разместит новые американские ракеты, то нам придется пойти на ответные меры — индивидуально и вместе со своими союзниками. И не надо представлять дело таким образом, будто мы тем самым кому-то угрожаем. У нас просто не будет другого выхода»[1806].

Для внутреннего употребления в ход шла самая оголтелая антиамериканская пропагандистская риторика. Громыко, выступая в июне 1983 года на сессии Верховного Совета СССР с докладом о международном положении, сделал особый упор на факт первого боевого применения ядерного оружия: «Но в памяти человечества не изгладится, кто первым применил его против людей. Никакой риторикой, даже самой обильной, не смыть пятна, которое легло на тех, кто совершил это преступление»[1807]. В свете существовавших в 1945 году в рамках антигитлеровской коалиции союзнических отношений СССР и США подобное заявление Громыко было и бесстыдным, и скандальным. И, по сути, это было фальсификацией истории. Ведь ни в 1945 году, ни позднее Советский Союз на международно-правовом уровне никогда официально не выступал с осуждением атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Но в обстановке острого противостояния 1983 года на этот пассаж, кажется, даже и не обратили внимания.

Гораздо интересней другое. Громыко в этой речи умудрился ни разу не произнести словосочетания «нулевой вариант», как будто этого американского предложения не существовало. Он лишь упрямо твердил о наличии паритета в ядерных вооружениях.

Советские руководители надеялись, что протесты западной общественности против «довооружения» натовской части Европы могут существенно помочь Кремлю. Громыко: «Волна антиядерного, антивоенного движения, поднявшаяся на Западе, — это своего рода народный референдум». И тут же: «Пытаются утверждать, будто это движение повинуется “руке Москвы”. Для нас, разумеется, лестно, что выступления за мир связывают с политикой Советского Союза. Но “рука Москвы” здесь ни при чем. Широкие круги общественности спонтанно выражают в своих антивоенных выступлениях стремление людей отстоять право на жизнь»[1808].

Действительно ли «ни при чем»? В мае 1982 года при передаче дел в КГБ от Андропова к Федорчуку составлялись краткие отчеты-справки о работе ведущих подразделений. В отчете 1-го главка КГБ есть любопытный пассаж: «В последнее время много внимания уделяется осуществлению спецмероприятий, направленных на стимулирование антивоенного движения в Западной Европе, противодействия планам размещения новых американских ракет средней дальности и нейтронного оружия»[1809].

Стоит процитировать и фрагменты записки Андропова 30 июля 1983 года в ЦК. Андропов писал, что до начала развертывания американских ракет в ФРГ и других странах Европы осталось 3–4 месяца: «Его осуществление изменит стратегическую обстановку в невыгодном для нас направлении, прибавит наглость Рейгану и его компании, увеличит военную опасность»[1810]. Андропов предложил «не теряя времени» задействовать все возможности — политические, оборонные и экономические, чтобы попытаться сорвать или максимально затруднить эти планы. В том числе «всемерно содействовать развороту антиракетного движения в парламентах, партиях и народных массах западных стран». Для этого, по мнению Андропова, нужен «единый, скоординированный календарный план» проведения мероприятий против американских ракет, необходимо предусмотреть в нем и новые инициативы и разъяснительную работу, а также некоторые мероприятия по линии Министерства обороны и КГБ, «словом, все, что мы сейчас можем привести в действие для достижения исключительно важной для нашей страны цели»[1811].

Сопроводительные записки А.А. Громыко и Д.Ф. Устинова к материалам для беседы с Гельмутом Колем.

20 июня, 4 июля 1983

[РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 37. Л. 118, 164]

В первых числах июля 1983 года в Москву с визитом прибыли Федеральный канцлер ФРГ Гельмут Коль и министр иностранных дел Геншер. Встреча Коля с Андроповым состоялась 5 июля:

«Коль заявил Андропову в Кремле, что он намерен уже в 1983 году добиться установления в ФРГ новых ракет НАТО, если на предстоящих в Женеве переговорах по разоружению не будет достигнуто соглашение. В отличие от своего предшественника он без обиняков заявил представителям советского руководства о своем стремлении видеть Германию объединенной. Хотя это и вызвало возмущение Андропова, как отмечали наблюдатели, он, тщательно взвесив свою позицию и проанализировав ту роль, которую этот канцлер сможет играть в международных делах, решил все же принять приглашение Коля посетить Германию. Для русских было большой неожиданностью убедиться в том, что новый канцлер оказывает на Кремль и Восточный Берлин более сильный нажим, чем его социал-демократический предшественник, что не ускользнуло от внимания США»[1812].

Конечно, советские газеты опустили те места в речи Коля, где речь шла о немецком единстве. Однако Андропов был впечатлен встречей. В тот же день вечером позвонил Кеворкову и заговорил о канцлере: «Мне он очень понравился: напористый, настоящий “немецкий бык”, из народа. Но — умен, знает, что такое власть, и умеет ею распорядиться. А это как раз то, на чем большинство лидеров спотыкается»[1813]. Андропов вновь задумался об установлении доверительного канала с канцлером по примеру прошлых лет[1814].

Тем не менее в вопросе о ракетах переговоры провалились. И ведь четырьмя годами раньше Андропов, читая очередную речь Громыко, возражал: «дипломатия не может строиться на ультиматумах», а теперь в беседе с канцлером сам ставил ультиматум[1815]. И звучал он угрожающе: «Если уж дойдет до размещения, мы позиции свои сдавать не будем, не оборону свою ослаблять, а примем своевременные и эффективные ответные меры, ограждающие нашу безопасность. Придется отказаться от моратория на дальнейшее размещение ядерных средств средней дальности в европейской части страны. Мы развернем здесь также определенное количество крылатых ракет большой дальности. Потребуется подкрепить обороноспособность и наших союзников, выдвинув на передовые рубежи государств Варшавского Договора более эффективные виды оперативно-тактических ракет повышенной дальности. Наши ответные меры будут иметь в виду и территорию самих США»[1816].

Карикатура на визит Г. Коля в Москву

16 июля 1983

[International Herald Tribune]

Письмо Р. Рейгана В.Ю. Андропову

11 июля 1983

[РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 47. Л. 39]

Записка Ю.В. Андропова А.А. Громыко о подготовке ответа Рейгану