– Итак, – Рамус покрутил головой, хрустнув хрящами, – в сенате очень недовольны командующим экспедиционного корпуса на Акраганте. Дела продвигаются крайне медленно, и я жду, когда недовольство это достигнет той точки, чтобы предложить Кодрата. Но, – он посмотрел на Кодрата, – мы должны быть готовы. Кодрат, тебе придётся предложить новую стратегию войны.

– Я работаю над этим, Рамус.

– Времени всё меньше.

«Вот оно что, Кодрат может возглавить группировку войск на Акраганте». Гай всё ещё не понимал, что связывает всех этих людей.

– Вергилия, после назначения Кодрата у нас открываются новые возможности. Я планирую возглавить Военный магистрат, а ты, – Рамус закашлял, – ты уверена? Я предполагал до последнего, что на должность сенатора ты предложишь Константина. Но ты…

– Я предложила себя и уверена до сих пор, что так будет лучше.

– Будут выборы, Вергилия. Женщин в Сенате не было больше сотни лет. Будут ли голосовать за тебя?

– Конечно, – кивнул Кандид, – я об этом позабочусь.

– Ты просто учёный, изучающий мозг больных людей, Кандид. Это почётно, но недостаточно.

– Я хоть раз подводил наш скромный дружеский круг, Рамус?

– Ни разу, Кандид. Но сенатор – женщина… это слишком большой риск.

– Разве, Рамус? А не напомнить ли тебе, в каком положении ты был на момент твоих собственных выборов. Всё это просто игры насекомых, не более.

Рамус вздохнул и откинулся в кресло. Кандид загадочно улыбнулся, а затем медленно поднялся. Взглянув на Вергилию, он еле заметно кивнул.

– Что ж друзья, у меня много дел.

Он направился к двери. Проходя мимо Марция, он наклонился и еле слышно сказал:

– Иди за мной, Гай.

Гай взглянул на Вергилию, она также едва заметно кивнула ему. Тогда он встал и вышел следом за Кандидом.

Гай и Кандид вышли из здания и шли по замощённой плиткой мостовой. ИО-155 пекло нестерпимо, яркий свет слепил глаза. Сухой, обжигающий воздух никак не давал надышаться. Тяжело дыша, Гай рассказывал Кандиду о своём доме и восстановлении.

– Я не чувствую никакой связи с этим местом, с этими вещами. И даже сейчас, просматривая видеозаписи моей семьи, я чувствую, что это всё никак не относится ко мне.

– Я понимаю тебя, Гай.

– Я как будто живу не свою жизнь. Всё мне кажется пустым, бессмысленным. Смешно, но при этом все вокруг знают меня лучше меня самого. Вергилия и Константин говорят, что я подающий надежды военный, но я не понимаю, чего они от меня ждут.

– Я понимаю тебя, Гай.

– А ещё. Я не чувствую ничего, кроме физиологических потребностей. Я смотрю на людей вокруг, они испытывают интерес, радость, гнев. Я понимаю это умом, но сам не могу почувствовать. Недавно, когда я шел вдоль улицы, недалеко от моего дома, вонючий плебей, одуревший от алкоголя, налетел на меня и чуть не сбил с ног. А затем стал оскорблять грязными словами. Видимо, он хотел спровоцировать меня на драку, но мне было всё равно. Я просто пошёл дальше, а он кричал и угрожал мне вслед. Видимо, я должен был испытать гнев, но ничего не почувствовал.

Кандид с еле заметной улыбкой кивнул ему.

– Послушай меня, Гай. Всё, что ты описываешь, нормально для людей, переживших такое событие. – Кандид остановился и посмотрел в лицо Гая. – Ты и в прошлой жизни не особо уделял внимание религии. Но именно Fatum поможет тебе восстановиться. Ведь важна не сама ситуация, о который ты мне рассказал, а вопросы, которые мы к ней задаём.

– И какие же вопросы мне следует задать?

– Позволь, я немного расширю твои познания о религии, – Кандид как будто отвечал на другой вопрос. – Она родилась не на пустом месте. В её основу вошли верования звездных скитальцев. Они верили в душу. Это энергетическая субстанция, ядро которой наше сознание, и она способна переселяться из одного тела в другое. На ранних этапах земной цивилизации это понятие имело несколько иное значение, но до нас оно не дошло. Звездные скитальцы верили, что их душа может передаваться их внукам и более поздним потомкам. Поскольку численность жителей космического корабля поддерживалась постоянной, то это имело смысл. Всю свою жизнь они проводили внутри ограниченного пространства, и идея перерождения давала им стимул не сойти с ума и довести корабль до новых миров. Каждый из них мечтал снова увидеть небо над головой. Но не лично, конечно, а в теле своего потомка. Понимаешь?

– Какое это отношение имеет ко мне?

– Слушай внимательно. Рождаясь каждый раз, душа начинала свой путь как бы с чистого листа, забывая предыдущую жизнь. О жизни своих предков люди узнавали также из записей видео и фото. Новое тело, новый опыт. Но они не обязаны были жить таким же образом, как в предыдущем воплощении. Теперь понимаешь? У тебя появился шанс пережить перерождения в течение одной жизни. Начать с чистого листа. Раз ты совсем не помнишь прошлое, и оно не вызывает в тебе никаких эмоций, так избавься от него совсем. Унеси все напоминания о прошлой жизни в подвал, прекрати поиски старого себя. Теперь тебя должен интересовать главный вопрос.

– Какой же…

– Кем ты станешь в своей очередной жизни?

Гай замер. Казалось, земля качнулась под его ногами, как бывает при землетрясениях. Он готов был поклясться, что услышал, как вопрос Кандида отдаётся многократным эхо в его голове, вот только голос с каждым повторением становился всё более хриплым, мертвым, … демоническим. Этот вопрос он уже раньше слышал в своём кошмаре. Он посмотрел на Кандида и тихо спросил:

– Откуда вы знаете?

Но Кандид лишь улыбнулся в ответ и продолжил:

– Скоро Кодрат возглавит экспедиционный корпус на Акраганте. Тебя пригласят вместе с ним. Не отказывайся, следуй за своей судьбой, и ты создашь нового себя.

Некоторое время они шли молча. Гай был потрясен услышанным.

– Я думаю, вы правы, магистр Кандид, – сказал он через некоторое время.

– Если тебе что-то нужно, обращайся ко мне, Гай.

После встречи в Авентино Гай вернулся на свою Виллу в Каракатан. Слова Кандида не прошли мимо него. Он стал читать новости и изучать хронику военных действий на Акраганте.

В отличие от Кора-Сала и Ирдорана, Акрагант был поделён на страны, и военные действия велись по принципу «от страны к стране». Ряд стран объединились в Альянс, который совместными усилиями вел успешные оборонительные действия против Кора-Сала. Войска Кора-Сала, формируемые из плебеев, были крайне неэффективны, солдаты бросали оружие и разбегались при первом же контрударе противника, а легион, формируемый из патрициев, был слишком малочисленным, чтобы сдвинуть фронт. В результате уже почти десятилетие война велась фактически за одни и те же территории, которые переходили из рук в руки между войсками.

В военных частях плебеев то и дело вспыхивали бунты. В новостях Кора-Сала это подавалось как следствие духовной незрелости и низких моральных качеств плебеев. Марций полагал, что руководство республикой располагает более подробной информацией, хотя и недоумевал, зачем будущим рекрутам, которых вербовали из плебеев, постоянно говорить о том, какие подлые и трусливые их будущие боевые товарищи.

В конце недели в новостях сообщили, что в одной из частей вспыхнул бунт, спровоцированный массовым распространением сомны. Сообщение прошло вскользь, хотя обычно новостные комментаторы не упускали возможности отпустить едкие шуточки в адрес плебеев. Гай вспомнил, что в соседнем городе Мартамарис не так давно тоже был мятеж, который Катор назвал «наркоманским бунтом». Гай позвонил ему, и тот охотно согласился заехать к нему вечером.

Константин приехал, когда уже стемнело и с озера Каракатан потянуло вечерней прохладой. Они разместились на плетеных лежаках во дворе виллы Марция. Константин достал бутылку коньяка и разлил по рюмкам, которые нашёл в ящике кухни. «Он знает мой дом лучше меня самого», – усмехнулся про себя Гай.