Плакать пришлось всерьёз.
Как не хотел гостей угощать.
Вёдрами пролилось
Имя твоё в хрусталь-гожарь[85].
Не зареветь к добру —
Всё пропадёт в зелёной чалме.
Прочижень[86] отопру —
Без рукавиц в росе вечереть.
Видеть стремились,
Щурились на краю.
Ссорились в смирень[87], —
Брошенных не корю.
Брызги в ладонях
Светятся навсегда!
Тропы в проторень[88]
В сумерках отсекал.
07.11.1990 г., гостиница «Украина»,
апартаменты группы «Калинов Мост»
Колывань[89]
Что выпало, то выпало —
Грубеет в твоих руках
И светится волокнами в мозолях.
В ночь замерзает выпарень[90], —
Не зря меня три дня ругал
Его глазень[91] и помнил в усолень[92].
А тропы повелико[93]
звенели в узде,
Дымилось в осень становище:
За так теряли лихо
у каменных стен,
И оживало корневище.
Был бы день
вернуться обратно,
Смыть бедень[94]
промоиной лет.
Стыд скудел
последней заплатой, —
Плача кудель
усмехом не греть.
Раскосые ведут глаза,
Прощают негромкий след,
Мелеют в запахе прищуром.
Венчает путь утёс кресал —
Велением его прозреть
И высечь имена посулом.
Кто просил
вернуться обратно,
Вкус росы
доверить губам,
Забывать
последней заплатой,
Вязь повад[95]
нести на Кубань.
Прятать лицо
в кольцах овчины,
Взять храбрецом
выдох степей.
Угли зачина искать берегами,
Как нарекали
травинку тебе
Вплетать в тугие косы
Задаром,
Рубец шальной рогозы
У сердца беречь.
Лохматит
гордыня устало,
Просится матень[96]
на скулы перечь[97].
Медвежьей лапой
Царапать
Нахрапом!
24.11.1990 г.,
поезд «Москва – Ленинград»
Хопёр мудрый
Как она летела мимо всех,
А мне запала.
Обметала выгребы[98] обугленным крылом.
Зря старался высечь дровосек
Закал испарин,
Пробы головы глупы в любой бурелом.
Целил в ребро…
Прятался в заросли стеблем отмеченный,
Наспех лукавил в ответ.
В миг увековечены края бесповоротно,
Отрекались с вечера дырявым рукавом.
Выросла в упрямый прух[99] скала, —
Разбилась лодка.
Не схватить язвить чуры[100]
В окрест роковой.
Править скобой
В смуту хотелось резво.
Мудрый Хопёр[101]
В хохот утера[102] трезвый.
Щуриться поздно,
Гонит заноза в истень[103].
Красить сурово
Просится слово в узде…
12.02.1991 г., Забайкалье
Скоро
Прянуть на дно,
Прятаться в ревень[104] скважин:
Как не хотели увидеть себя
В травах некошеных,
Гривой нечёсаной
И разбрелись в берегах.
Гонит одно,
Узел долгов развязан,
И не придётся пером засыпать
В сумерки гожие —
Клёкот плечо саднит:
Скоро ветра запрягать.
Уносили лихо холодом из дома прочь,
Лик искали в скалах, ликовали в снах,
Плакали, смеялись, облака читали.
Кречет-молния, студёный меч, колчан,
тугая тетива,
Полёт стрелы пернатой —
Смертельный праздник навсегда.
14.02.1991 г., Забайкалье
Зрячий
Тронулись вечером
Свистами вечными;
Не образумились, когда закачало.
Лопнули выдурью,
Сотами вытекли, —
Торную выбрали, умытые чалым.
И не заметили
Солнечной метины,
Угомонили сны чёрной травою.
Как обещал не мять
Слабый побег ума, —
Кто за тобой придёт медному вою?
Ныне зрячий
Слёзы прячет.
Как зарекали стать слепым без исхода.
В рёв распродан
Плеск полотен,
И не темнеть окрест тропой доброхоту.
День условлен —
Полем ровным,
Встретимся без рубах раскланяться в пояс.
Взгляды тешить
Бурным стрежнем[105], —
Высветить на щеках румянами ояснь[106].
14.02.1991 г., Забайкалье
Даждо[107] (Для его стрелы)
Встрече со мной не ленись
Греть облака.
Успеть обернуться вниз
Плеть обрекать.
Править вчистую углы,
Щуриться сильным, —
Пусть будет нарыв укрыт
Пряжей двужильной.
От холма к другому
Не хожены тропы,
В сумерках влекомый
В запахи смол.
Светлым обручённый
В крохи даробы[108],
Трепетом прощёны
Взят на измор.[109]
Неповадным плеском
Туманились броды.
День грубел болезно,
Дышал на износ.
Юг не тронул робко,
Север взбородил,
Небодобрым Хлопко.[110]
Руку занёс.
Пробуй только вслед заплакать —
Я вернусь к тебе обратно
В ревень обернуть ладони-щеки.
Даром закалить румяны,
Щебет заплести в моряны[111],
Исцелить рассерженных дождём.[112]
Бусы расподарить[113] в нитки,
Шёпотом напьюсь – «уснитки»[114] —
Вижу, мама, рёваные Чоки[115].
И блестит моя косица,
Рваной шапкой золотится
Для стрелы скуластого Даждо, —
Для его стрелы.
Ты куда завёл своей кривой
По бездорожью?
Отлюбил тебя молвой-травой,
Лукавой дрожью.
Уронили ветреной росе
Обиды-ласки.
Не осталось выбраться лазей
Палёной ряской.
05.03.1991 г., Новосибирск
