Вот и теперь вожди двух рас встретились, чтобы решить вопрос с помощью кровопролития, а не ораторских навыков. Это не означало отсутствие хитрости, но изначально сводило на нет все возможности компромисса. В живых останется кто-то один, значит, следует обмениваться ударами, а не словесными выпадами. Нужно убить, а не убедить в своей правоте.

— Ва-а-а-а-р! Ва-а-а-а-а-а-р! — звонко ударил несколько раз по щиту рукоятью шестопёра Горрык. — За Орду!

Торин ничего не ответил, приготовившись встретить атаку почти в два раза превосходившего его ростом орка.

Горрык, не мудрствуя, нанёс первый удар по щиту, проверяя крепость противника. Вождь гномов без видимого усилия поднял тяжёлую плиту, служившую ему ограждением, принимая удар, от которого у иного сломались бы кости. На щите осталась неглубокая вмятина, но и только.

— Неплохо, неплохо, — оценил Горрык недрогнувшую защиту усиленного механизмами гнома. — А как насчёт этого?

Верховный хан перешёл в полноценное наступление, обрушивая на кряжистого коротышку удар за ударом. Помимо шестопёра, в ход пошли кромка щита, пинки латным сапогом и даже коленом.

Товарищ Торин поворачивался на месте вслед за кружившимся вокруг него орком, но лишь пару раз был вынужден сделать небольшой шаг назад.

— Для такого старого пердуна весьма похвальная способность держать удар, — похвалил врага Горрык. — Но одной защитой тебе бой не выиграть. Ну-ка, попробуй сделать что-нибудь мне!

Зеленокожий гигант провокационно развёл руки в стороны, дразня гнома, чтобы вынудить того на атаку. Но товарищ Торин играть по чужим правилам не привык.

С невероятной для такой грузной махины скоростью, гном сделал несколько выпадов. Не с целью поразить орка клевцом в жизненно важные органы — вождь лихнистов прекрасно понимал, что против опытного воина столь прямолинейная стратегия едва ли имеет шансы на успех, — но лишь тараня противника большим прямоугольным щитом. Не в силах противостоять чудовищной массе, Горрык был вынужден отступить, чтобы сохранить равновесие.

— Ну ты и кабан, Торин! Дерись давай, хватит толкаться!

Однако кряжистый коротышка упорно продолжал напирать, раздражая орка с каждой секундой всё больше. Задумка гнома стала ясна, когда краем глаза Горрык уловил удар без замаха, направленный ему прямо в колено. Практически в самый последний момент бывалый вояка рефлекторно блокировал коварный приём, чудом спасая суставы. Щит содрогнулся, приняв на себя удар молота.

— Охо-хо! Вот это я понимаю, вдарил так вдарил! Словно кобыла лягнула, — внутри Горрыка разгорался хорошо знакомый по яростным битвам огонь. Игры кончились, этот противник оказался действительно сильным.

Больше времени и сил на реплики не было, два воина сошлись на глазах тысяч зрителей в смертельном поединке, аналогов которому в истории не было.

Свистел воздух, стонали щиты, принимая удары. Гнулась казавшаяся такой прочной и непробиваемой сталь. Товарищ Торин усиленно пытался повредить ноги Горрыка, а орк с не меньшим энтузиазмом старался сокрушить чрезмерно умную голову. Интенсивность боя не оставляла сомнений, что борьба продлится недолго. Либо щиты, либо броня, оружие, кости и мускулы такого издевательства долго не выдержат.

Щит Горрыка сдался первым. От ударов практически в одно и то же место изделие человеческих кузнецов прогнулось, став практически бесполезным. Верховный хан швырнул подвёдшую его часть брони в лицо Торина. Воспользовавшись моментом, прыгнул в сторону и, держась обеими руками за шестопёр, обрушил оружие на открывшееся на секунду левое плечо гнома.

Удар был столь мощным, что от отдачи Горрыку даже пришлось отступить. Руки дрожали, ощущение было, будто он со всего размаху долбанул по стене. Но физическая дрожь быстро прошла, сменившись дрожью моральной. Рукоять шестопёра прогнулась, одно перо отвалилось, но Торин… Целёхонький стоял на ногах!

Массивное ядро-наплечник лихниста никоим образом не собиралось ломаться, а сложная система шарниров распределила удар по большой площади, позволив гному пережить если не убийственный, то тяжело калечащий удар практически без последствий.

Не теряя ни секунды на пафосные реплики, товарищ Торин несколькими короткими шашками сократил дистанцию, от души звизданув-таки высоченного орка по давно примеченному колену. В отличие от шестопёра, острый клювовидный выступ клевца без труда пробил и броню, и суставы ордынца.

От боли перед глазами у Горрыка потемнело, но он нашёл в себе силы нанести новый удар, понимая, что это его последний шанс убить гнома.

Вынужденный тратить драгоценные секунды на извлечение оружия Торин опять испытал свой доспех. На сей раз от удара по спине ему пришлось пошатнуться и выпустить из сжатых усилием губ спёртый воздух, но это был весь ущерб.

Против своей воли, верховный хан опустился на одно колено, а потому ответный удар пробил ему грудь. «Клюв» клевца нашёл сердце орка, хотя многие и считали, что у жестоких созданий никакого сердца отродясь не было.

Но оно было, причём вовсе не маленькое. Возможно, не самое доброе, но вполне себе даже отзывчивое по отношению к близким. И уж точно функциональное, толкающее по венам горячую кровь. Без сердца, как и без мозгов, не живут, кто бы ни думал обратное.

Можно сказать, что Горрыку повезло. Удар попал в самое яблочко, даруя практически мгновенную смерть. Ни долгих мучений, ни горечи от осознания поражения. Неизбежного поражения, ведь, как и предсказывал Рычача, в ином случае товарищ Торин не вышел бы на поединок один на один.

А так, раз — и всё. Навстречу к друзьям и сородичам на тот свет.

Остальных орков ждала куда менее милосердная участь.

Мёртвое тело верховного хана медленно заваливалось набок, шокированные орки на стенах ещё не успели понять, что случилось, а гномы уже деловито готовились к бою. Расступались шеренги, выдвигались на выгодные позиции машины с уже разогретыми паровыми пушками. В самом сердце Арнарофера планомерно высаживался с аэростатов десант.

Товарищ Торин спокойно вытащил из смертельной раны оружие, высоко поднял его, демонстрируя лихнистам и оркам. Затем отдал один короткий приказ:

— Убивай!

У него не было иллюзий насчёт «Канституцыи оркав», каких-то там ценностей и иных нелепых формальностей. Хороший орк — мёртвый орк. Брать в плен зеленокожих можно будет в конце великого похода лихнистов. Когда никаких очагов сопротивления не останется.

А сейчас пришла пора убивать.

Вошедшая в легенды Битва за руины продолжалась после поединка вождей недолго.

Громовой залп почти сотни пушек застал столпившихся деморализованных орков врасплох. Следующие залпы окончательно разнесли внутренние стены и всё, что было перед, над и за ними.

Сумевшие пережить обстрел орки разбежались, но лишившись руководства и координации, стали лёгкой добычей для методично зачищающих город гномов.

К вечеру всё было кончено. Арнарофер вновь сменил хозяев. Третья Орда развалилась.

Пришло время гномов. Лихнизм стремительно покорял континент.

От светлого будущего больше нигде не укроешься. Истина в последней инстанции найдёт всех.

А рады вы этому или нет, никакого значения не имеет.

Как и все окружающие, Ламелия напряжённо всматривалась в небо над горизонтом, ожидая самого худшего. К сожалению, для пессимизма действительно имелись все основания.

Внимание собравшихся было приковано к тёмному пятну, которое быстро увеличивалось в размерах, приобретая форму гигантского эллипсоида. Заходящее на западе солнце освещало с каждой минутой всё больше подробностей, и надежда, что дозорные неверно опознали летательный аппарат, как и то, что тот проплывёт по своим делам мимо, таяла словно дым. Было кристально ясно, что огромное воздушное судно гномов направляется прямо к ним.