– Как вы поняли, что он охлаждал себя водой?

– Следы перегрева и резкого охлаждения с последующей деформацией, особенно на тонких листах радиаторов, коррозия и показания свидетелей.

– Мог ли он иметь доступ к водоёмам?

– Мы думали об этом, но в радиаторах не было следов жизни из водоёмов. Да и ангелы не пускают к водоёмам никого, от их взора нельзя ускользнуть.

Вечер был унылый и тяжёлый. Рабочий день заканчивался, шесть солнц постепенно спускались к горизонту, добавляя оттенки золота на все поверхности. Сизые растения становились чуть зеленее.

– Окей, я не собираюсь нормально разговаривать завтра с Сайером, и ты не сможешь отговорить меня от этого, – предупредила Лили.

– Я не только не стану отговаривать, я, пожалуй, даже присоединюсь, – ответила Алинук, перекладывая стопку накопителей.

– Что это за куча? – спросила Лили, чтобы немного развеять уныние.

– Новая порция на хранение в архив. Не понимаю, почему всё это говно нельзя просто удалить.

– Очевидно, чтобы на каждую жалобу было доказательство, какие плохие из нас врачи, – заметила Лили.

– Ах да, само собой, – засмеялась Алинук. – Ну всё, я готова, что у тебя?

– Пару вещиц дозаполнить, и всё.

– Хорошо, я буду ждать внизу на парковке. Встретимся там.

Алинук сидела в поде вместе с другим коллегой. Лили припоминала, что он работал хирургом.

– Привет, Лили, – поздоровался он.

– Кемдер утверждает, что знает лучший бар в пригороде! Звучит восхитительно и заманчиво, не находишь? – воскликнула Алинук. Казалось, усталости от рабочего дня у неё совсем не осталось.

– Да, разумеется, – сказала Лили, улыбнувшись.

В под со стороны Лили внезапно постучали, Лили вздрогнула, подняла глаза и увидела за стеклом Берге.

– Ой, – невольно произнесла она. – Ребят, подождите секунду.

– Само собой, – ответила Алинук. – Если что, есть свободное место, – добавила она, пока Лили снимала свою фиксацию к поду.

– Берге, что ты тут делаешь? – удивлённо сказала она, выбравшись из пода. – У меня от испуга запасные камеры включились на голове.

– Я не намеревался тебя пугать. Надеюсь, не помешал, – сказал он явно в хорошем расположении духа.

– Что-то случилось? – уклонилась от ответа Лили, пытаясь выяснить, почему Берге решил прийти к ней на работу.

– Нет, просто сегодня священники читали проповедь для пациентов, и я решил зайти за тобой после рабочего дня. Я вижу, вы с коллегами уже имеете планы, – тут стало очевидно, что Берге было некомфортно, но он не хотел уходить. – Не буду вас отвлекать, думаю, мы сможем поговорить как-нибудь в другой раз.

Лили не дослушала конец фразы. В её голове вдруг промелькнула мысль. Как и все такие мысли, а именно глупые и рискованные, она была стремительной и спонтанной, словно предупреждающей о том, что над ней нельзя долго размышлять, а нужно просто действовать сейчас и разгребать последствия позже.

– Берге, хочешь знать, как действительно живут те, кому ты читаешь проповеди? – решительно спросила она, смотря ему прямо в камеры. – Хочешь увидеть реальность, с которой ты живёшь бок о бок каждый день, но о которой ничего не знаешь? Хочешь понять тех, кому так хочешь помочь, но не помогаешь, потому что в своей бесконечной правильности ты эгоистично игнорируешь реальность?

Берге немного опешил:

– Так, Лили, стоп. Слишком много обвинений. Что ты несёшь? – удивлённо спросил он.

– Да или нет? – нетерпеливо спросила Лили.

– Я отвечу да, потому что ты явно хочешь услышать от меня «да», – произнёс он недоверчиво. Попроси его кто-то другой, он не согласился бы никогда и ни за что.

– Отлично, садись в под, – ответила она и полезла в него первой.

– Отличная компания! – обрадовалась новому лицу Алинук, вводя точку назначения. – Познакомишь? – обратилась она к Лили.

– Это Берге, – быстро ответила она, прежде чем Берге мог успеть что-то ответить сам. – Берге, это Алинук и Кемдер, мои коллеги.

– У, как интересно, – заинтригованно произнесла Алинук. – Берге, чем ты занимаешься?

– Я помогаю ассембледам, – уклончиво ответил Берге.

– Значит, агент разведки, – включился в разговор Кемдер. – Угадал?

На воцарившееся неловкое молчание Кемдер отреагировал несколько обиженно:

– Смешная же шутка, ребят, ну вы чего?

– Иногда меня пугает, что мы так сильно похожи в своём поведении друг на друга, – задумчиво произнесла Лили. – Мне кажется, большинство ассембледов начинают своё утро одинаково. Все мы думаем, что мы сами выбрали свой распорядок утра, но так ли это? Есть ли этот выбор, и есть ли свобода воли, или всё это лишь иллюзия?

– Что может быть лучше после неудачной шутки, чем серьёзный депрессивный вопрос, – усмехнулся Берге.

– Мне интересно, как вы познакомились, – спросила Алинук, повернувшись к задним сидениям, насколько это позволял фиксатор.

– Действительно, – добавил Кемдер.

– Я помог ей однажды, – ответил Берге, не зная, как избежать прямого ответа.

– Любопытно, – произнёс Кемдер с оттенком недоверия. – Значит, это не ты к ней на приём пришёл, а она к тебе? Психотерапевт что ли?

– Лили весьма интересная личность, трудно ускользнуть от такого обаяния и остаться равнодушным, не находите? – Берге извивался, но лгать ему раньше не приходилось, и это было заметно.

– Точно не разведчик, – заключил Кемдер. – Ладно, мистер секретность, не будем тебя теребить, не сдавай только наш бар властям, он слишком хорош.

– Что ж, у меня теперь завышенные ожидания от этого заведения, – улыбнулась Алинук.

Подовая магистраль в какой-то момент изменилась внешне. Она всё ещё прекрасно работала, но навигатор местами переставал показывать расположение, некоторые метрики на дисплее перестали отображаться или показывали неверные значения. От конечной станции нужно было пройти ещё некоторое расстояние по весьма интересным местам.

– Давно не ходил на своих двоих, – посетовал хирург. – Непривычно без асфальта и без возможности использовать колеса.

Расположение бара было неплохим: незаметный вход с охраной и пропуском по паролю скрывался у основания заброшенного жилого дома-дерева в полупустынном районе купольного города и не был заметен со стороны. Дерево выглядело очень депрессивным: ветви кое-где пообломались и попадали вместе с листьями-квартирами, а где-то продолжали висеть на растянутых коммуникациях – трубах и проводах, готовые вот-вот упасть со ствола, упирающегося в небо, в самую скорлупу. Осколки и россыпи строительного материала, обрывки коммуникаций валялись повсюду. Всё поросло пушистой сизой травой, даже сами дома-деревья были заселены растениями. Кое-где росли небольшие рощицы деревьев и кустарников. Трава была выше роста ассембледов. Порхали бабочки, в траве рыскали мелкие животные. По сломанной ветке пробежала кошка.

– Как ты узнал про это место, Кемдер? –поинтересовалась Лили.

– Скажем так, оно само меня нашло, – ответил Кемдер уклончиво.

–Как вы думаете, сколько этому зданию лет? – спросила Алинук, медленно поднимая глаза по стволу к самой верхушке.

– Я бы сказал, что не меньше двух сотен, – предположил Кемдер. – Судя по форме листьев, окон, ветвей. Я видел фото и видео тех времён. Ассембледы тогда выглядели иначе, с тех пор их тела сильно изменились.

– Думаю, было как минимум две-три версии, – подтвердила Алинук.

– Да, – продолжил Кемдер. – Так вот, требования к жилищу были несколько иные тогда.

– Интересно, как выглядела тогда жизнь в целом, – задумчиво произнёс Берге.

Они помолчали.

– Почему чиновники не утилизировали это всё и не переиспользовали? Неужели обновление коммуникаций и подовой магистрали оказалось сложнее, чем сооружение абсолютно новых зданий с нуля? – Лили надеялась, что кто-то из их компании уже интересовался этим вопросом и знал ответ.

– Вероятно, ты права насчёт стоимости обновления. Скорее всего мы это уже не узнаем. Возможно, старые версии домов не подлежали обновлению вовсе, ассембледов старого поколения дизассемблировали по истечению срока службы, а дома к этому моменту уже разрушились частично без поддержки? – рассуждал вслух Кемдер.