Я замер.

— Какой прощальный вечер? — тихие слова отразились от грунтового корта.

На лице Данте отразилось недоумение.

— Какой прощальный вечер? — повторил я, сжимая ручку своей теннисной ракетки. Знакомый шум пронзил мою голову, а ритм сердца ускорился, от чего у моего врача случился бы инфаркт.

— Завтра утром Алессандра уезжает в Бразилию, — наконец сказал Данте.

Мой разум немного успокоился.

— На праздники, — она всегда навещала маму и брата на Рождество. Не так уж и часто на День Благодарения, так как в Бразилии это был не праздник, но, возможно, в этом году ей нужен был еще один отпуск.

— Не совсем, — Данте выглядел так, будто предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь. — Это билет в один конец. Вивиан не знает, когда она вернется.

Билет в один конец… неизвестно, когда она вернется.

Слова Данте преследовали меня всю ночь и следующее утро, когда я сидел за столом и смотрел на рыночные показатели на своем компьютере, даже не видя их.

Накануне Дня Благодарения офис превратился в город-призрак, поэтому это был один из моих любимых рабочих дней. Однако я не мог сосредоточиться на расследовании Комиссии по ценным бумагам или любого инвестиционного счета в моем портфеле.

Алессандра не могла переехать в Бразилию. Мой частный подрядчик подтвердил, что она направлялась в Бузиос, где у ее матери был дом, но, черт возьми, она только что арендовала витрину магазина на Манхэттене. В этом районе невозможно разорвать коммерческую аренду, не заплатив за это ни копейки. Тем не менее, от мысли о том, что она улетит за тысячи миль без даты возвращения, у меня перехватило дыхание.

Как я вообще мог добровольно провести так много часов вдали от нее, когда я отдал бы свою гребаную почку ради того, чтобы снова побыть с ней наедине? Почему я больше боялся потерять все остальное, чем потерять ее?

Я предоставил Алессандре пространство после развода, потому что было слишком рано начитать действовать. Эмоции были слишком сильными для нас обоих, и мне нужно было время, чтобы придумать, как вернуть ее. Я подписал бумаги, но это не означало, что я отказался от нас. Ни в коем случае.

Каждый конец сопровождался новым началом. Я просто должен был убедиться, что мы начнем все сначала вместе.

Зазвонил мой сотовый, отвлекая меня от моих мыслей. Я выругался, увидев номер вызывающего абонента. Опять этот чертов неизвестный абонент. Мне следовало бы перестать брать трубку, но любопытство каждый раз брало надо мной верх.

Как всегда, меня встретила тишина.

Раздражение вспыхнуло, и я выкрикнул предупреждение:

— Если ты не перестанешь звонить, я…

— Присмотри за своим братом, — голос был настолько искажен, что я не мог различить его пол. — Или ты будешь следующим.

Прежде чем я успел ответить, в трубке раздался тихий сигнал об окончании вызова.

Я поручил своему парню проверить звонки, но тот, кто за ними стоит, был достаточно опытен, чтобы их невозможно было отследить.

Чертов Роман. Это должен был быть он. Он постоянно проделывал подобные трюки, пока наша приемная мать не высекла его до полусмерти за то, что он увеличил счет за телефон. Я также не удивлюсь, если за прошедшие годы он научился каким-нибудь черным техническим приемам. Он быстро учился. Жаль, что большая часть того, что он узнал, была связана с той или иной ложью, мошенничеством или манипуляцией.

Я не знал, в какую игру он сейчас играет, но мне это чертовски надоело.

В дверь постучали.

— Сэр? — Марта вошла с нерешительным выражением лица. Ее поведение стало гораздо более сдержанным с тех пор, как я отругал ее за то, как она обращалась с Алессандрой. — Уже одиннадцать часов.

— Буду готов через несколько минут.

Я забыл о встрече сегодня утром. При мысли о том, чтобы сидеть и улыбаться целый час всякой ерунде, мне вдруг захотелось вылезти из кожи вон.

Мне нравился город. Шум и люди заглушили голоса в моей голове; бешеный темп не позволял мне остановиться ни на одном моменте слишком долго. Я обрел безопасность в этом хаосе, но отсутствие Алессандры и присутствие Романа перевернули мой аккуратный, упорядоченный мир. Единственная причина, по которой я не пребывал в постоянной панике, заключалась в том, что у меня была незаметная команда безопасности, охранявшая Алессандру в городе, и еще одна, присматривавшая за Романом.

Это неделя Благодарения. Расслабься. Совет Данте эхом прозвучал в моей голове. Этот ублюдок был занозой в моей заднице половину времени, но иногда у него были хорошие идеи. В конце концов, именно он вдохновил часть моего плана по возвращению Алессандры.

Я подождал, пока дверь за Мартой закроется, прежде чем открыть новую вкладку в браузере.

Не могу поверить, что даже обдумываю то, что собираюсь сделать. Это было настолько надуманно и необычно, что мне казалось, что кто-то другой управляет моими движениями, когда я захожу на знакомый сайт.

Но, черт возьми, я хочу вернуть жену, и если это означает принятие решительных мер, то пусть будет так.

Впервые в жизни я не задумался и не зациклился на том факте, что никогда раньше не пропускал ни одной рабочей встречи. Я просто нажал синюю кнопку, ввел платежные данные и купил билет в один конец в Бразилию.

ГЛАВА 17

— Если мы умрем здесь, я буду винить тебяяяя! — набегающая волна обрушилась на меня и поглотила мое последнее слово. Мир затих, и на бесконечное мгновение я зависла в подвешенном состоянии.

Затем я снова вынырнула, отплевываясь, под хриплый смех Марсело.

— У тебя нет практики, irmã (прим. сестра), — он лежал на доске, лицо его сияло братской насмешкой. — Раньше ты превосходила меня в серфинге.

— Это было много лет назад, — я втянула в легкие сладкий воздух, мое тело болело напряжения. — Манхэттен не совсем известен своими волнами.

Несмотря на унижение на глазах у всех на пляже, моя кровь кипела от адреналина. Вода, солнечный свет, пропитанный солью воздух… как хорошо было быть дома.

Хотя Марсело и я выросли в Нью-Йорке, где наша мать прожила большую часть своей модельной карьеры, в детстве мы каждое лето и каникулы проводили в Бразилии. И только после того, как я вышла замуж, мои поездки сократились до одного раза в год.

Тем не менее, я всегда считала Бразилию своим вторым домом, и была рада, что убедила брата присоединиться ко мне в Бузиосе на последний, но давно назревший отпуск для брата и сестры. Мы приехали в среду и последние два дня провели за едой, плаванием и разговорами. Нью-Йорк казался мне далеким миром. Марсело наблюдал за мной, его веселье сменилось чем-то более мягким.

— Ты выглядишь намного счастливее, чем когда приземлилась. Отпуск пошел тебе на пользу.

— Ага, — я провела пальцами по воде, наблюдая, как солнечный свет сверкает на поверхности. — Мне следовало сделать это давным-давно.

Не знаю, почему мне казалось, что я не смогу приехать сюда без Доминика. Бог свидетель, он совершил достаточно поездок без меня. Возможно, если бы я это сделала, я бы обрела ясность и высказалась раньше.

Было бы все по-другому, если бы я настояла на своем в первый раз, когда Доминик пропустил важное свидание? Может быть. Но я не могла изменить прошлое, поэтому не было смысла зацикливаться на «а что, если».

— Возможно, — сказал Марсело. — Последние несколько раз, когда мы разговаривали по телефону, твой голос звучал грустно.

То, как я говорила, не могло сравниться с той печалью, которую чувствовала, но я держала это при себе.

— Это период адаптации, поэтому я здесь. Приспосабливаюсь.

Это работало. Вроде бы. С тех пор, как я приехала, я думала о Доминике только дюжину раз в день вместо обычных двух-трех дюжин.