Напротив нее стоял еще один стул спинкой к пленнице. На нем лицом к Миране сидел какой-то смертный мужик средних лет, явно босс, судя по надменной физиономии и властному взгляду, которым он окатил вошедших громил. Он равнодушно смотрел на девушку, грызя при этом яблоко.

– Микки, – произнес босс.

Микки – мордоворот с поставленным ударом – тут же наотмашь отвесил ей оплеуху.

– Где дурь взяла? – подождав, пока Мирана перестанет трясти головой, спросил он.

– Не знаю, – ответила она.

Новая оплеуха с другой стороны не заставила себя ждать.

– Видишь моих мальчиков? Они великие специалисты по работе с памятью, лучшие в Империи, – без ложной скромности сообщил босс. – Так что лучше напряги мозги, пока тобой всерьез не занялись.

– А если вспомню, меня отпустят? – наивно спросила Мирана.

– Конечно, – ответил он.

Мордовороты весело улыбнулись.

«Ага, конечно, на тот свет, забыл добавить», – подумала пленница.

– Не могу вспомнить, – захныкала она.

На босса это явно не произвело никакого впечатления.

– Микки, – повторил он.

На этот раз избиение длилось дольше, гораздо дольше.

– Это так, для затравки, – сказал главный. Дальше будет веселей, – он кивнул на разнообразное инструменты.

Один из мордоворотов жестко повернул ей голову, чтобы пленница поняла, что ее ждет.

– Мне ее дали, – с трудом сказала Мирана.

– Кто дал?

– Не знаю! – И, не дожидаясь новой порции ударов: – Мужик в таком же костюме.

– Как он выглядел? – продолжился допрос.

– Ну, челюсть большая и глаза выразительные, – с трудом проговорила Мирана, кровь заливала лицо, и получалось сплошное хлюпанье.

– Зови всех, – приказал босс мордовороту, стоявшему ближе к выходу.

Он подошел к ней и, взяв ее за и так редкие волосы, оттянул голову, чтобы она смотрела вверх.

– Лучше, вспоминай, а то… – он выразился нецензурно, но и без перевода все ясно.

Сбор не занял много времени, толпа мужчин, человек двадцать, сгрудилась возле двери, ожидая дальнейших приказов.

– Все здесь? – грозно спросил босс.

Повинуясь его взгляду, оставшиеся палачи отошли к группе только что прибывших, проверить. Рядом остался только Микки.

На то, чтобы освободиться, разорвав удерживающую ее на стуле веревку, продемонстрировать Микки, что не он один здесь обладает поставленным ударом, и швырнуть босса в толпу громил, ушло меньше секунды. Микки еще летел к стене, а босс к своим, когда удар разрывающего души заклинания обрушился на всех сразу. Крики боли заполнили пыточную камеру. Сила вливалась в нее, тело засветилось, завершая преобразование, и ее крик от неимоверной боли присоединился к остальным.

Все закончилось, боль отступила, какое-то время Мирана просто стояла, тяжело дыша.

«Зеркала здесь, конечно же, нет», – решила она, оглянувшись.

В комнате все были уже мертвы, кроме Микки, валяющегося без сознания. Откинув волосы, уже нормальные, длиной по пояс, красивого темного оттенка, Мирана без особых усилий усадила находящегося в отключке Микки на стул и тщательно прикрутила его веревкой.

– Просыпайся, красавец, – ядовито сказала Мирана.

Ее внимание привлекло ведро, стоящее в углу, и она уже хотела окатить Микки содержимым, но внезапно принюхалась. Нюх, на удивление, не говорил ничего. Это было странно. Внимательно рассмотрев жидкость, она поняла.

«Ничего себе! Горючая жидкость! Так они что, в итоге поджарить меня собирались?! Вот же садисты, маньяки, мать их!»

Хорошо выругавшись, она двинула Микки по физиономии. Хорошая пощечина всегда помогает, он пришел в себя и непонимающе уставился на нее.

– А где уродина? – спросил Микки.

– Я за нее, не возражаешь? – пропела Мирана.

Судя по его лицу, он ничего не понял.

– Я красавица? – спросила Мирана, приблизив лицо к нему.

Она действительно была красавицей. Никакой асимметрии, все было идеально, второй глаз выглядел абсолютно нормально. На нее можно было любоваться целую вечность. Микки промолчал, совсем выбитый из колеи.

– А что нужно красавицам прежде всего? – продолжила красавица.

– Мужик, – ответил Микки.

– Деньги, идиот, – она покачала головой, пораженная его тупостью, и отвесила оплеуху, чтобы думал, прежде чем говорить. И медленно, неторопливо, четко выговаривая каждое слово, спросила: – Где твой босс прячет деньги?

Амбал помотал головой. Это могло означать как не знаю, так и не скажу. Разбираться не было никакого желания. Взяв его за огромный подбородок, Мирана приподняла ему голову и посмотрела в глаза.

– Микки, я же по глазам вижу – ты умный мальчик и не последний в вашем междусобойчике, и знаешь, где твой босс держит деньги.

На самом деле никакого ума в его глазах видно не было, может, если копнуть глубже, в район таза, что-то и найдется, но заморачиваться тоже не хотелось. Двадцать оплеух хватило для начала беседы.

– В сейфе, – с трудом сказал Микки, сжавшись и с опаской смотря на руку, занесенную для двадцать первого удара.

– И где сейф?

– В кабинете.

– Где кабинет?

– На втором этаже. – Процесс сдвинулся с мертвой точки. – Развяжи меня, покажу, – предложил Микки, на его лице промелькнуло несвойственное ему хитрое выражение.

Мирана рассмеялась.

– За дурака, дуру, – тут же поправилась она, – меня держишь? Милый, я тебя на руках донесу. – Слова прозвучали с удивительной нежностью.

Оторвав стул с привязанным к нему Микки от бетонного основания, она взяла стул за спинку, прихватив пальцами ворот костюма, а то вдруг мальчик выскользнет и придется за ним по дому носиться. Слегка наклонив так, чтобы пола касались только две ножки, потащила стул следом за собой. Взобравшись на второй этаж, Мирана поставила стул в небольшом коридоре, начинающемся сразу после лестницы. В коридор выходило три двери.

– И куда дальше? – спросила она Микки.

Тот головой указал на дверь в конце коридора. Как ни странно, она была заперта. Легкое движение бедра – и дверь распахнулась. Комната, без сомнения, была кабинетом.

– А он не дурак поесть! – воскликнула бывшая пленница, смотря на стоявший тут стол со всевозможными закусками. – Где сейф?

– За картиной, – ответил Микки, похоже, он начал догадываться, что она не совсем обычная девушка.

Сейф действительно был за картиной. Пока Мирана рассматривала магическую защиту, а также сам сейф, Микки пришел в согласие с собой. Поток брани и угроз, детальные описания ее дальнейших мучений, а также сексуальных сцен с ее участием лились из него нескончаемым потоком. Он замолчал только тогда, когда оторванная крышка сейфа с глухим грохотом упала на пол.

– Хорошая работа, мальчики, – похвалила Мирана, с удовольствием обозревая содержимое сейфа.

Его снова прорвало, особенно когда она, найдя большой мешок, принялась выгребать в него содержимое сейфа.

– Проорался? – поинтересовалась грабительница у Микки, закончив свое дело.

Он непонимающе уставился на нее.

– Видишь ли, Микки, ты у нас не просто грешник, ты, гад, своими кулаками, можно сказать, подпортил божественный нос, а это уже святотатство. И кара соответствующая.

Мирана посмотрела на него.

«Нихрена не понял, пора заканчивать с витиеватыми фразами», – решила она и просто сказала:

– Я тебя съем! – и плотоядно облизнулась.

Это до него дошло.

– Как съешь? – непонимающе спросил Микки, явно сомневаясь в ее возможностях.

– Что значит как? – в ее голосе прозвучало сильное недовольство его непонятливостью. – Сначала руку, потом ногу, а потом и голову откушу, – равнодушно сообщила Мирана, подходя к нему, и потыкала пальцем в его ногу. – Мясистый, это хорошо, – довольно сказала она.

С минуту Мирана с деловым видом смотрела, прикидывая размер его конечностей, а потом, поднеся две руки к своему рту, принялась растягивать его. Рот, конечно же, не растянулся, зато пантомима удалась – волны ужаса, идущие от Микки, наполняли ее силой, сравнимой с той, которую она поглотила в подвале. Видимо, трансформация еще не закончилась. Внезапно вернувшееся обоняние заставило ее прекратить свой спектакль.