Когда вернулась домой, был вечер. Солнце уже село за горизонт. Пройдя на кухню, я поставила тяжелую суму на лавку. Старушка пекла лепешки.

– Эге, – она подошла ко мне. – Сколько же ты купила? Что бы нам приготовить?

Женщина засуетилась, а я улыбнулась, начав выкладывать овощи на стол.

– Жаль только, мяса нет, – сказала я.

– Ничего, – ответила Геу́ла (так звали старушку). – Я тебе и без мяса отменный ужин приготовлю.

У Геу́лы уже испеклись лепешки, затем она приготовила репу и щи, а я заварила вкуснейший чай из трав, которые купила на рынке. Оставшийся вечер мы провели за разговорами, после чего разошлись по комнатам. Постель моя была заботливо заправлена, и я невольно улыбнулась. Очень хотелось спать, тело все еще немного болело, но я быстро заснула, вдыхая аромат чистого белья.

Солнечные лучи слабо грели мое лицо. Где-то в стене скрипел короед. По комнате уже разносился пробуждающий аппетит запах блинов. Но разбудило меня не это. В комнате, кроме меня, жила одна назойливая муха. Да не просто муха, а та, что кусается. Солнце только-только начало светить, а она уже принялась надоедливо жужжать и пытаться отведать моей кровушки. Не стерпев такого нахальства, я соскочила с кровати и стала ловить эту гадину по всей комнате, но у меня не получалось. Тогда я села на постели и замерла в ожидании ее приземления. Смачный шлепок разнесся по комнате. Заныв от боли и досады, ведь муху убить не удалось, я легла обратно в постель и укрылась одеялом с головой, чтобы она не смогла меня достать. Сонно потянулась, зевнула, потерла ушибленное место и поудобнее улеглась в кровати, положив руку под подушку. Вставать не хотелось. Чувствовала я себя намного лучше, а все благодаря травяному чаю и теплой, удобной кровати.

– Ты уже проснулась? – послышался голос Геулы. – Я услышала шум, поэтому решила позвать тебя к завтраку.

– Да, уже не сплю, – я вынырнула из-под одеяла. – Сейчас подойду.

Женщина подправила сморщенной рукой седую прядку выбившихся из-под косынки волос и, улыбнувшись мне, вышла, а я последовала за ней на кухню. Геула уже приготовила для меня теплой воды.

– Давай, я помогу тебе, буду наливать, а ты – умывайся.

После утренней рутины я сбегала к себе и надела платье, купленное накануне. Когда вернулась, стол уже был накрыт. От блинов шел пар, рядом стояли мед и ягоды смородины. Геула наливала чай в кружки.

– Как вкусно пахнет, – я улыбнулась, посматривая на блины и мед и, заливаясь слюной, села на лавку.

– Кушай, дорогая. Для тебя старалась. Внуков-то нет, угощать некого. Хорошо, что ты тут. Мне не в тягость, а в радость, – она улыбнулась.

Мне вдруг стало жаль старушку. Она была такой милой и доброй. Я просто не могла поверить, что у нее нет никого, и изо дня в день она живет одна.

– Извините, – мне было неловко задавать ей такой вопрос, но любопытство взяло верх. – Где же ваши дети и внуки? Ваш муж?

Геула аккуратно поставила кувшин с горячим чаем на стол, тихо вздохнула и присела на лавочку, напротив меня.

– Давно это было… – женщина положила руки перед собой на стол. – Когда-то мой муж и сын ездили в другой город торговать. Тогда были темные времена. Да что уж там говорить, нечисти и сейчас полно. Где-то неделю им нужно было на все. Бывало, из-за непогоды и две ездили. Но ни через неделю, ни через две они не вернулись. Тогда я обратилась за помощью к одному кузнецу… – она помедлила, вспоминая те дни. – Сейчас его уже и нет на свете, – женщина взяла в руки свой платок, который лежал на лавочке рядом с ней, и начала теребить. – Он собрал людей, и мы пошли на поиски пешком, а у кого лошади были, те на них поехали лес прочесывать. В общем, нашли их рядом. Видно, они домой возвращались. Тела были изуродованы, страшно смотреть. Ох, и убивалась я тогда сильно. Самой жить не хотелось. Но со временем боль утраты утихла. Привыкла жить одна. По хозяйству мне крестница приходила помогать, пока замуж не вышла и не уехала. А если какую-то тяжелую работу, то вон, стоит, погляди на нее, сено жует, – старушка чуть отодвинула занавеску с окна, где видно было, как ее лошадь паслась на заднем дворе дома. – Иногда соседи помогают.

Голос женщины был тихим.

– А ваши братья, сестры?

Я взяла горяченький блин и свернула его в треугольник, намазав медом. Сунула в рот.

– Так, я сирота, – махнула рукой Геула. – Матери и отца не знавала никогда. Говорили в приюте, что подобрали меня в лесу, еще младенцем. Получила переохлаждение, но меня выходила нянька наша. А ты? Есть кто у тебя?

Я, помедлив, отложила свой блин и отпила травяной чай.

– Я тоже одна. Родители мои погибли при странных обстоятельствах несколько лет назад. Я до сих пор не знаю, как именно это произошло, но… помню одно, – к горлу подступил ком. – В тот вечер я пошла на рынок купить молока и задержалась, – говорить мне было тяжело, ведь я помнила все очень четко… – Когда я вернулась, – голос предательски дрогнул. – Обнаружила их…

Глаза налились слезами. Я почувствовала руку на своей голове и подняла глаза. Геула подошла ближе и обняла меня. Слезы хлынули из моих глаз.

– Их тела… Они лежали на полу, кругом была кровь, – затараторила я, заикаясь. – Не знаю даже, кто на такое способен. Они… были измучены… Но ведь меня не было всего ничего… С тех пор я не была дома и не представляю, что сейчас там творится… А из-за своего возраста я даже похоронить их не смогла…

Геула несколько минут гладила меня по волосам. Ее руки были мягкими и теплыми, словно родными.

– Не плачь, дорогая. Когда-нибудь ты обязательно во всем разберешься. Не думай и не вспоминай о прошлом. Живи настоящим и смотри в будущее. Давай-ка, кушай. Нечего тут потоп устраивать.

Женщина намазала блин медом и дала мне. Я вытерла слезы и с благодарностью приняла его.

***

Позавтракав, я схватила грязные вещи, повесила меч на пояс, прикрыв его плащом, и пошла на реку.

По дороге мне встречались женщины, возвращавшиеся с реки. Когда я прибыла на место, абсолютно никого вокруг меня не было. Это немного настораживало. Неужели абсолютно все женщины приходят сюда в одно и то же время?

Я разложила одежду возле себя и принялась стирать свою льняную рубашку. Осмотрела ее. В прошлый раз она треснула по швам, и мне нужно было устранить образовавшуюся дырку. Она оказалась на плече, и я, быстро проговорив заклинание, прикрыла разрыв пальцем, чтобы лопнувшие нити затянулись. Проделав такую же процедуру с другими вещами, я услышала какой-то шум в кустах. Напряглась. Стараясь максимально незаметно тянуться к мечу, резко развернулась и приставила острие оружия к горлу сгорбившегося старика. Тот, в свою очередь, даже не шелохнулся. Его выдержке можно было бы позавидовать. Я внимательно посмотрела на него: некогда черный плащ закрывал всю фигуру, а капюшон скрывал половину лица, из-за чего были видны только морщинистые нос и подбородок.

– В трактире «У хромого» в десять вечера.

После этих слов мужчина абсолютно спокойно развернулся и ушел прочь.

«Новый заказ», – подумала я и, положив меч рядом с собой, продолжила стирку.

Да, я зарабатывала тем, что выполняла разные заказы наемников, и в этих краях обо мне уже знали. Я была этому рада, ведь «сарафанное радио» – лучшая реклама.

Где-то недалеко играли дети. Слышны были плач, смех и разговоры о мальчишках. Последнее позабавило. В реке плавали утки, ловко ныряя за блестящими рыбешками. Вся эта красота природы вызывала чувство умиротворения. Я полной грудью вдыхала свежий воздух и совсем расслабилась.

– Привет!

От неожиданности я дернулась и резким движением подняла меч, вовремя остановившись в паре сантиметров от груди человека.

– Эй-эй! Аккуратнее!

Он выпучил глаза и, подавшись назад, выставил руки вперед.

– Я пришел с миром, не убивайте, – это прозвучало немного шутливо.

Облегченно выдохнув и попутно уничтожив пришельца взглядом, засунула меч в ножны.