– Спасибо большое, Басилио! А что в ней не так? – мне стало интересно, где я, по мнению историка, просчитался. В конце концов, я путешественник, а не учёный, и могу быть неточным! Басилио начал показательно загибать пальцы:

– Убийство Чарлея Честного давно зафиксировано, и Таопи здесь не при чём – раз! Мудрецы, цвет интеллигенции Таопи, у вас предстали в образе слабоумных сумасбродов – два!

– Погодите, мудрецы и были чудаками! – возразил я. – Мыслители-теоретики, которые могли многому научить своё племя, но решившие, будто это – ниже их достоинства!

Басилио укоризненно посмотрел на меня, и я дополнил:

– Простите, я слишком увлёкся своей историей, а Унахи был именно такого мнения о Мудрецах. Этот рыбак мне понравился, но он слишком далёк от Неба.

– Положим. Наконец, вы совершенно упускаете из виду русалочью магию. Келина – достаточно умная девочка, чтобы не устранять пиратов точечно, а накрыть их Туманом, или, хотя бы, спеть песнь Жажды!

Туманом называлось излюбленное заклинание русалок, которым они превращали корабельные доски в гниль, а Жажда – вызывала непреодолимое желание погрузиться на как можно большую глубину. Но на это у меня был заготовлен ответ.

– Келина решила, что Океан больше не поможет ей, и все силы отдала ярости Вулкана. То, что она не бросилась в лобовую атаку, было вершиной благоразумия с её стороны!

Басилио снова посмотрел на меня с уважением.

– Браво, Альберт. Умение отстаивать свою точку зрения – вот, что мне в вас нравится!

Здание Театрума сегодня было оживлённым, ведь проходил день экскурсий! Мсье ла Дахар, величественно вышагивающий перед толпой туристов, громко и чётко рассказывал порядок проведения «Пьесы о Братьях-Императорах», любимой истории ушедшего мэтра. В этот момент меня подловила Мика, подхватила под локоток, и увела прочь. В полумраке коридоров театра, глаза вампирши мерцали двумя рубинами.

– Альберт, я прочитала твою историю, и знаешь… ты смог создать чудесную героиню! Келина просто невероятна! – восхищённо прошептала Мика. – Поэтому я очень хотела бы попросить раскрыть мне немножко её секретов!

– Каких, к примеру? – я не сообразил, что от меня хочет мастер-секретарь, но та снова хитро огляделась по сторонам, и продолжила:

– Понятное дело, каких! Кибо, конечно, милашка, каждой девушке такого надо, но… Унахи, он же не просто её знакомый, верно? Будь Келина жива, могли бы они сойтись вместе?

Я облегчённо выдохнул: в начальнице проснулась жажда романтических секретов, оставленных между строк!

– Унахи нужна девушка поспокойнее, которая ждала бы его дома с рыбалки, а не дралась лучше него самого, и они оба это понимали.

– А… что насчёт Плаксы Роджера?

– Это даже не рассматривается, «сухопуты» вообще не могли заинтересовать Келину! – отрезал я. – И почему Роджер?

– Он самый красивый из всех пиратов, и не такой моральный урод. – Мика отвела взгляд, и слегка улыбнулась. Надеюсь, меня не заставят выполнять работу «бумажных сводников», и писать этот эпизод самому?

– Если бы пираты не имели перед собой цель вырезать всех таопи, у них мог бы быть шанс, верно. Но это противоречит историческим событиям. – отрезал я, умолчав о своей «поправке» к последнему бою Чарлея Честного. Кажется, я понимаю, почему Басилио и Мика настолько непримиримы в вопросе романтической литературы!

– Ну и ладно, сама напишу! – вампирша тонко хихикнула, потрепала меня по макушке, и танцующей походкой устремилась в кабинет. Дожидаясь конца экскурсии, я поднялся наверх, навестить квартиру хозяина театра, где провёл небольшой мозговой штурм. О чём я мог бы написать следующие истории? Солнечные острова до сих пор согревали мою душу, и требовали уравновесить мрачную историю чем-то весёлым и лёгким. А может, пойти навстречу Басилио, и написать повесть, которая выставит Мудрецов в благородном свете? Надо будет уточнить, как шартиец относится к альтернативной истории.

Через час освободился и третий «экзаменатор», готовый обсудить мою работу. Как я и предполагал, мсье ла Дахар очень хвалил сцену финальной битвы и драматичность гибели последней таопи, но пожеланий или критики он не высказал.

– С Басилио я согласен, «Дочь Вулкана» украсит готовящийся выпуск! Но потом можешь отдохнуть. У нас настолько много работ, что тебе придётся подождать неделю-две, Альберт. Максимум – три! Не переживай, небольшое жалование получают все, кто работает на Театрум, таковы правила! – лучезарно улыбнулся певец.

– Это радует, а что я буду делать остальное время, когда напишу новую повесть?

Чёрный кэр задумался, приложив палец к толстому подбородку, но нашёл решение:

– Пиши что-нибудь ещё! Стихи, романы, попробуй себя в живописи! Говорят, талантливый человек талантлив во всём! Наконец, можешь снова приходить в квартиру, за вдохновением. Когда лампочка довольна, театр привлекает особенно много посетителей! А у меня сегодня… о, боги, целых четыре экскурсии, и два концерта! Когда я столько успею, ха-ха!

Певец тепло рассмеялся и покинул квартиру, оставив меня наедине со своими мыслями. Промедитировав таким образом ещё пару часов, я сел за печатную машинку. Что помешает мне начать новую историю прямо сейчас? Правила Театрума были довольно мягкими; никто не думал гнать меня из квартиры-экспоната, а я, в свою очередь, был бы рад снова получить такой же заряд вдохновения, как пару дней назад. С этими мыслями я наметил несколько эпизодов из альтернативной истории Таопи, если бы они дожили до наших дней, сохранив свой нехитрый уклад.

Планы были расписаны до лета: работа, изучение Руара, налаживание добрых отношений с соседями, поиски идеального путешествия для леди Рори, и всё остальное, не менее важное. В ту ночь я думал, что так и будет, потому что был переполнен впечатлениями от свежего номера «Театрума», выделенный мне, как автору одной из повестей; остальной тираж разойдётся по книжным лавкам завтра на рассвете.

Руар настолько спокойный город, что здесь существует добрая традиция – не запирать на ночь двери, дабы не помешать войти счастью, блуждающему по ночным улицам. Когда я услышал хлопок двери внизу, я вспомнил о других, менее дружелюбных городах, а также недавнему наплыву туристов. Поэтому спустился вниз, на всякий случай схватив с полки латунный жезл: таким даже тролля оглушить можно!

– Альберт, просыпайся! Нужна твоя помощь! – раздался снизу звонкий женский голос. Остатки сна слетели напрочь, я поправил халат, и выскочил в коридор. Можно ли считать ночную гостью «счастьем», я не успел понять.

В какой-то момент я решил, что сплю! В коридоре стояла невероятно колоритная и неожиданная для Руара леди. Грациозная юная девушка с ярко-алыми волосами, зачёсанными на островной манер. Белое платье ручной работы открывало босые ноги и сильные руки, покрытые причудливым узором татуировок. На шее висело ожерелье из вулканических стекляшек и ракушек – традиционное украшение русалок. И глаза: мерцающие в темноте, ярко-оранжевые, переполненные необузданной яростью. Моё сердце почти выпрыгнуло из груди: передо мной стояла Келина Ма’напи, Дочь Вулкана.

– Келина? Что случилось? – вырвалось у меня прежде, чем я сообразил, что выдуманная героиня оказалась в реальности, и требует помощи.

– Беда пришла в деревню, наступил час Мудрецу выйти из уединения, и воззвать к Небесам! – провозгласила русалка. «Начало четвёртой главы», – опознал я знакомую реплику. Кажется, меня перепутали с чудаковатым Або. Может, Унахи и не доверял витающим в облаках «детям Неба», но Келина была убеждена в непогрешимости чудаковатых отшельников.

Мысль, что Мика решила довести шутку до конца, и создала фантом, чтобы тот «поздравил» меня с дебютом среди ночи, я отмёл сразу, как слишком глупую. Даже Тив, умей он создавать такие качественные иллюзии, не стал бы так глупо шутить. Просканировав девушку быстрым колдовским взглядом, я пришёл к выводу, что это – живая русалка, которая, к тому же, обладала явным даром к магии огня, а точнее – могла спровоцировать выход магмы в любом месте, породив вулкан. Чего я не желал, так это сгореть во время извержения внезапно проснувшегося вулкана в центре города! Нужно было что-то делать.