Тут же стояли и Хамон, и Бенегер, и Ансеис, слушая речи солдат.

– Послушай, Осмонд, – сказал Бенегер. – Мне кажется, сила тут ничего не решит. Мы явно чего-то не понимаем в этом природном феномене. Будет разумно, если мы разделимся, и часть подождет на лодке. Если корабль преодолеет преграду, оставшиеся пойдут следом. Если нет – у нас будет запасной вариант отхода. Цель у нас в конечном итоге одна, общая: добраться до наших товарищей и помочь им. Но если мы доберемся, а тайны не раскроем, то чем мы им поможем? Паскаль и Мартин говорят дело: нам нужно разделиться.

Так и решили. На лодке остались семь человек, не желавшие ломиться в неизвестность: Бенегер, Паскаль, Флорентин, Жерье, Мартин и двое солдат из других отрядов.

– Ну и оставайтесь! – рявкнул Осмонд. – Мы вас подождем на другой стороне. Хотя на корабле сподручней перебраться, чем на хлипкой лодчонке!

Они слышали отголоски его смеха и видели, как галера черной тенью скользнула в воронку…

По дороге из Валь-Метаса, маленького городка, в сторону столицы королевства Флер-де-Лис бодрой поступью шел юноша, восхищаясь окружающей его красотой. Не случайно ведь королевство славилось своей любовью к цветам, и эта ведущая дорога стала одним из символов дивного края. Жители окрестных деревень взяли на себя труд посадить вдоль дороги лилии всех сортов, создав потрясающий гобелен из цветов, который, казалось, тянулся бесконечно. Только заканчивались одни краски, как следом начинались другие!

Позаботились и о том, чтобы путешественники могли идти, не смотря себе под ноги: дорогу устилала брусчатка лучшего качества. Камни были тщательно вырезаны и уложены, образуя гладкую ровную поверхность, на которой не споткнешься, любуясь местными красотами. Инженеры королевства тоже приложили свою руку к общему шедевру!

Вот пошли и яблони, и абрикосовые деревья, посаженные по обе стороны дороги. Их ветви клонились к путнику, усыпанные плодами, которые мог сорвать любой путешественник. В воздухе витал сладкий аромат цветов, и чудилось, что попал то ли в волшебную страну, то ли в поэму, в которой бард, не стесняясь в цветастых выражениях, живописует места счастья.

Прошагав с десяток километров, юноша подкрепился плодами с деревьев, испил из дорожной фляги и продолжил путь.

– Пока все так, как рассказывал дядя. Если и столица будет такой же, как он описывал, то к чему дальние путешествия, когда вся красота будет под рукой? – сказал юноша сам себе и запел песенку:

О, красотка с ярким взглядом!

Мое сердце к тебе мчится в этот час,

В этой стране лилий и света,

Где дорога полна ароматом.

И когда я продолжаю свой путь

По дороге, что вымощена так гладко,

Я вспоминаю и дядю, уж ты не обессудь,

Что не всем на свете живется сладко!

Закат застал его как раз в тот час, когда он подошел к мильному камню на перекресте дорог. Камень указал, что до столицы осталось три километра. Фруктовые деревья застилали весь вид, так что юноша прибавил шаг, чтобы успеть полюбоваться зрелищем столицы в закатных лучах.

Но как он не спешил, не успел – сумерки наступили раньше. И только уже подползала мысль досады к сердцу, как случилось такое приятное потрясение, на которое и не рассчитывал.

– Ах, дядюшка! Почему же ты мне не сказал об этом? Разве можно было утаить? Хотя… как можно это рассказать? Это надо видеть самому!

Дорога сверкала в лунных лучах, светлячки порхали между деревьями, как песчинки золотого песка, что ветер поднял на воздух. Какие-то удивительные растения открыли яркие лепестки, освещая путь. Золотая россыпь красок мигом обрушилась на потрясенные глаза. Как тут было не расчувствоваться?! Поэтому, когда дорога вывела из лесу и открылся вид на широкую долину, то в первых сумерках было видно, как днем, даже лучше: дивная игра света и теней, лучезарных вспышек и пляшущих огоньков накрывала путешественника с головой. Хотелось, как в детстве, бежать, прыгая то на одной, то на другой ноге. И радоваться! Пожалуй, именно это чувство переполняло больше всего! Виолачис – столица королевства Флер-де-Лис – превосходил все ожидания!

– Да такой изумительной красоты точно не увидеть больше нигде! – восхищенно прошептал юноша и побежал, желая скорее добраться до первых огненно-лиловых шапок зданий.

Город не был окружен крепостной стеной. Королевство никогда не нуждалось в этом. На востоке находился грозный сосед – графство Гор, а со всех остальных сторон тянулись непроходимые чащи плетущихся, раскидистых, развалившихся дубрав, которые постепенно переходили в Заброшенные Леса – место, куда никто не ходил и откуда никто никогда не приходил. Да и добраться туда было нелегко. Одним словом, королевство уже не первую сотню лет утопало в цветах – в основном, в лилиях. Хотя встречались тут и альстромерии, и орхидеи, и даже желтенькие нарциссы. Последние прямо сейчас попадались вдоль дороги, еще более делая ту ярким лучом из далекого леса прямо в самое городское сердце.

Домики встречали плавными линиями. Архитектура представляла собой потрясающую смесь барокко и ренессанса, с возвышающимися шпилями и замысловатой резьбой, украшающей каждую поверхность. Дома были построены из камня, с высокими узкими окнами, пропускающими солнечный свет.

Элегантные здания, каждое из которых было великолепнее предыдущего, тянулись стройными танцующими движениями вдоль по улице. Одни украшались коваными балконами, другие – разноцветными витражами, через которые плясали огоньки в еще не уснувших комнатах. Крыши домов пологие, без резких черт, с витиеватыми завершениями и цветочными орнаментами на каждом углу. Двери сделаны из изящного кедра, украшены резьбой и медными петлями. Видно, что каждый дом построен с особой тщательностью и вниманием к деталям и отражал вкусы хозяев.

Продолжая идти по улице, юноша заметил, что дома расположены по определенной радиальной схеме, причем в центре города сгруппированы более крупные и богато украшенные здания. Здесь начинались большие сады и просторные дворы, через которые мог пройти любой желающий. Здания на окраинах города были меньше и скромнее, но не менее красивы.

И вот, выйдя из одного двора, юноша замер: в вечерних отблесках перед ним возвышался высокий-превысокий дворец в форме широкой башни, у которой каждый последующий этаж становился чуть менее широк. Но поскольку основание было таким протяженным, что и взглядом не сразу было охватить, то это сужение этажей не отражалось на самой башне еще долго-долго, пока, наконец, голова не задиралась на самый верх, выхватывая верхушку, которая парила, казалось, в самих облаках. Так и вспоминалось о богах, что отдыхают на небе, взирая оттуда на людские безобразия.

– Сколько же тут десятков этажей? – удивился юноша.

– И не сосчитать! – рядом раздался нежный женский голос.

– Хотел бы я запечатлеть эту картину при свете дня! – ответил юноша в сумерки.

– У тебя будет такая возможность. Проходи во дворец и выбирай на первом этаже любую свободную келью. Отдыхай, а завтра будет новый день и новые открытия.

И голос растворился в вечерней прохладе, что опустилась на город. Постепенно гасли огоньки в окнах. Народ ложился спать. Юноша воспользовался советом и вошел во дворец. Никто его не встретил, не преградил путь. Здесь не было ни дворецких, ни слуг: только множество открытых дверок в арочных сводах. Хотя нет, не все были открыты. Из-под щели внизу двери тихо выползал чуть заметный отблеск свечи.

Прямо у входа наверх вела витиеватая винтовая лестница с то широкими, то узкими ступенями. Юноша попытался было стать на нее, чтобы подняться и посмотреть верхние этажи, но не тут-то было: какой-то плотный воздух, непроницаемый, как стена, остановил его. В итоге он уперся, как в ватное одеяло, за которым таилась крепчайшая преграда.

– Хм, загадочно. Ладно, завтра узнаю, быть может. А теперь – спать! Дорога была долгая…