Под ноги страссам невесть откуда шлёпнулась книжка. На открывшейся страничке, детишки катали снежные шары.

– Наглядное пособие, – пояснил андроид. – Как правильно конструкции из снега лепить. Начинайте, до Нового года не так много времени, скоро Куранты будут бить. Салют, опять же, как пропустить?

Всё, что говорил Ж-84, казалось тенеистым немыслимой тарабарщиной. Из выше сказанного, они уловили одно – снеговиков нужно восстановить быстро, иначе камней не будет.

Сверяясь по картинке, как могли своими когтями, они за три часа накатали шары и, водрузив один на один, окликнули, занятого следующими расчётами, Борто.

Тот хмыкнул. Под ёлочкой, будто доживая свои последние деньки, стояли очень старенькие на вид, косые и кривые страшилища.

Андроид покачал головой. – Ладно уж, катитесь с моего праздника.

Он протянул драгоценности старшему, бантик пылал ярко-фиолетовым огнем.

Страссы, взглянув на добычу и на улыбающегося Ж-84, ринулись к кораблю. Барьера не было, прожектора выключились, давая возможность образоваться тени. Несколько мгновений, и от недавних налётчиков не осталось даже следа.

Покинув странный сектор, уже в открытом космосе, они связались с заказчиком.

– Так точно, все до последнего! – отрапортовал старший, покачивая корзинкой. – Через два дестанга будем.

Он разъединил связь, перевёл взгляд на напарника и с ужасом осознал, они никуда не летят. Корабль застыл в пространстве.

Бортовой интеллект молчал, отчего-то стало зябко. Последнее, что успели заметить страссы, впадая в глубокий анабиоз, была бесполезная корзинка тусклых стекляшек. В холодильном отсеке корабля, во всем блеске ультра ситалов, стоял и улыбался, сложенный из идеально ровных шаров, снеговик.

А где-то в секторе «М» Борто, андроид класса Ж-84, любовался мириадами взрывающихся искорок. Счастливого Нового года! – тепло пожелал он тридцати двум снежным фигуркам. И в отблеске тёмно-янтарных глаз засверкали удивительные Миры.

Крупными шагами Винс, высокий худой мужчина с впалыми щеками, слегка желтоватой кожей и пробивающейся стальной щетиной, шел к акватории. Его карие глаза в свете заходящего солнца, приобрели какой-то дьявольский, почти чёрный оттенок с пляшущими огненными сполохами. Сжатые губы и нахмуренный лоб свидетельствовали о крайней сосредоточенности. Видно было – решение, порожденное не сиюминутным желанием, но долгими размышлениями, давалось с трудом.

Дойдя до воды, Винс остановился, постоял немного, слегка подавшись вперед, будто преодолевая последний барьер. В голове зазвучала музыка, та же самая, что и утром, когда он – стопроцентный технарь, впервые её услышал. «А я ведь мог стать композитором», подумал он тогда, списав вырисовывающиеся звуки на предельное напряжение, испытываемое им уже пятые сутки.

Мужчина прикрыл глаза, расслабляясь и успокаиваясь, повременил еще несколько минут, затем, стряхнув оцепенение, двинулся по значительно выдающемуся волнорезу дальше. На самой крайней точке он присел, опустил руку в воду, пробежал пальцами по шершавой каменной поверхности, будто нащупывая что-то, замер, и в следующее мгновение выпрямился. Вода стала расступаться, являя взору металлический корпус сверхмалой субмарины. Винс ловко прыгнул к люку и, больше ни капли не раздумывая, забрался внутрь.

Поглотив высокую фигуру, подлодка исчезла также быстро, как и появилась. Казалось, прошло не больше минуты, а она уже опять поднялась на поверхность. Люк распахнулся. Мужчина ступил на мостик. Он даже не обернулся, понимая, что уже не увидит и намёка на аппарат, а вместо этого заскользил взглядом по открывшемуся виду. Местное светило рассыпало мириады квантов на всё окрест. Мужчину охватила волна внутреннего ликования. Как можно было сомневаться! Он осторожно двинулся с места, боясь пропустить что-либо из этого нового мира. Интересная планета! Необычные формы предметов, будто меняли очертания, трансформировались в пространстве, тем не менее, казалось, были самыми стабильными из всего, что когда-либо приходилось видеть Винсу. Живых существ он пока не заметил, но это не печалило, скорее, наоборот. Нечасто удаётся побыть с собой наедине.

Через пару часов прогулки мужчина ощутил лёгкий приступ голода. Возникло осознание, что неплохо было бы перекусить. В поисках подходящего заведения, он наткнулся на какое-то подобие кофейни. Во всяком случае, рисунок на светящемся табло над входом был идентифицирован им, как чашка знакомого земного напитка.

Внутренний интерьер помещения показался странным. Пустой зал с такими же меняющимися стенами, как и всё, что довелось увидеть за последнее время. Лишь посредине что-то похожее на барную стойку с агрегатом – кофемашиной и несколько табуреток вокруг. При этом, ни души… «Самообслуживание!» понял Винс. Он подошёл ближе и надавил зелёную кнопку. Из бокового отверстия появилась чашка, замигали лампочки, приглашая сделать выбор напитка. Винс всегда любил латте, а картинка безошибочно подсказала, куда нажимать. Чашка стала наполняться, в помещении разлился терпкий аромат. Мужчина забрал чашку и присел на ближайший стул.

– Недавно здесь? – раздался голос поблизости.

От неожиданности Винс чуть не уронил напиток. Он резко обернулся. На соседней табуретке примостилось странное существо. Тело его, по всему видать, жёсткое, напоминало смятый мусорный контейнер. Руки, напротив, больше всего походили на яркие развевающиеся шёлковые ленты. Голова – клубок шерсти с глазами и ртом, ноги – бамбуковые палки. При всей своей неординарной внешности, инопланетное чудо изъяснялось на родном языке Винса.

– Добро пожаловать в сектор 685969, – продолжал монстр.

Заметив изумление, чудовище скрипуче расхохоталось.

– Я здесь год по земным меркам. Также, как ты, прибыл в поисках лучшей доли.

– Ты? – сдавленно прошептал Винс.

– Уроженец планеты Земля, – подтвердил новый знакомец. Затем, подумав, уточнил: – Россия, Ставрополь.

– Но как… – Винс не мог подобрать подходящих слов, чтобы задать вопрос о внешности бывшего однопланетца.

– Это? – подмигнуло существо, проводя лентами вдоль бакообразного туловища. – Любовь к кофе, как и у тебя. Кстати, я Горт.

Ничего не понимая, Винс уставился на собеседника.

– Этот напиток сходен с земным только по органолептическим свойствам, – доверительно продолжил Горт. – А по сути, является катализатором исполнения желаний. Самых причудливых и необычных. За каждую чашку можно загадывать одно желание, и оно исполняется. Причем сразу.

– Ого! – Винс глянул на ещё не остывший напиток, – Так это же здорово! Можно намечтать себе всего, чего душа пожелает.

– Не торопись, – Горт закашлялся. – Дело в том, что желание исполняется только то, о котором ты думаешь в момент последнего глотка. А это всегда случайность. Очень сложно удержать мечту, скажем, о красавице-жене. В последний момент, тебе привидятся ленты в её волосах, и вместо любимой, получишь руки – разноцветные кусочки ткани.

– Всегда так? – Винс недоверчиво посмотрел в чашку.

– Нет, – вздохнул собеседник. – В том и дело! В большинстве случаев, желаниям суждено сбыться… Это затягивает… Не знаешь, когда случится сбой, надеешься, не сейчас.

Горт помахал лентами: – А дальше «Бах!», и ты – монстр, на которого не то что женщина, пиранья планеты Ворлум не посмотрит. А они, как тебе должно быть известно, едят всё.

Страшилище приблизилось к кофемашине и привычно нажало кнопки. Чашка эспрессо была опустошена в одно мгновение, и тут же его шея украсилась галстуком, смотревшимся довольно нелепо на смятом контейнере.

– Это одна из осечек? – предположил Винс.

– Не угадал, моё настоящее желание, – хихикнул монстр. – Всегда мечтал о зелёном галстуке в жёлтый горох. В оперу сегодня направляюсь, нужно соответствовать.

Он уже готов был исчезнуть, но землянин остановил:

– Ты говоришь пятьдесят на пятьдесят?

– Девяносто пять на пять, в пользу исполнения, в том-то и беда… не советую начинать… – последние слова Винс едва расслышал.