Игорь надул щёки и пожал плечами. Он не знал, какие из этого можно сделать выводы. Слишком много было вариантов.

Одно очевидно – терять нечего, Насте нужно позвонить.

– Надо же! Кого я слышу?!

– Привет, Настя, ты прости за беспокойство. У меня есть к тебе один вопрос.

– Вся во внимании.

– Такая штука… Я сейчас разыскиваю одну вещь… над которой давно нужно было… поработать… Понимаешь, о чём я?

– Не-а.

– Мне очень нужно найти эту штуку. От этого зависит моя жизнь.

– Чего-о?

Игорь закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Помоги мне, Настя. Я начал думать, что ты, переезжая… в конце… захватила её.

– Астахов, я не понимаю, что за чушь ты несёшь. О чём ты, скажи толком! Что за вещь?

– Ну… – Игорь некоторое время думал, рискнуть ли, и… рискнул. – На самом деле я сам не знаю, что это.

– Ты вообще нормальный?! Или ты напился? Чего тебе от меня надо?

– Да, это звучит глупо и странно. Но я пропадаю, Настя. У меня не осталось времени… Маленький шанс найти это. Мне нужно сделать то, что я должен был сделать и… ну, как-то не срослось… Забыл или ещё чего… Может быть, я тебе что-то обещал…

– Если и обещал, то всё в прошлом, мне от тебя ничего не нужно. Я никак не возьму в толк: это ты ищешь что-нибудь, чтобы ухватиться и не запить?

– Да нет. Хотя… – он припомнил вчерашний вечер в компании бутылки водки, – оно по-всякому теперь сложиться может. Ну, раз не тебе… Тогда просто нужен свежий взгляд на проблему. Взгляд со стороны. Что есть такого, чего я не сделал, не достиг.

– Ха, спроси лучше, чего ты достиг! Ведь у тебя были идеи, проекты, увлечения, правильно? Где они, где это всё?

– Настя, пожалуйста, не начинай снова…

– Ты же хотел совета? – Было слышно, как собеседница щёлкнула зажигалкой и затянулась сигаретой. – Получай. Если ты ищешь стимул к жизни… Жизнь после тридцати и всё такое… Смешно вообще, знаешь, но ладно… Выбери самое простое из того, что тебе нравилось в молодости и… Вперёд! Начни с этого. Вот…

– Самое простое? Что это – «самое простое»? Может, есть ещё мысли поконкретнее?

– Слушай, Астахов, ты, по-моему, просто паришь мне мозг.

– Да нет, Настя. Послушай…

– Знаешь что?! Иди к чёрту, Астахов! Сам разбирайся со своими вещами-невещами…

Трубка разразилась короткими гудками.

Игорь отложил телефон и блуждающим взглядом обвёл комнату. «Самое простое из того, что нравилось в молодости…» Нет, это не подсказка, это так… Как совет преодолеть небольшой личный кризис – возможно, но для ситуации, в которой оказался Игорь, это не подходит. А если всё-таки… Ну, что ещё делать?.. Его взгляд упал на старое семейное фото с родителями, стоявшее в традиционном для многих людей месте – в серванте. (Кстати, он искал по вазочкам в серванте? Искал…) Если всё-таки…

Ему показалось, что он что-то нащупал, невесомое, готовое раствориться…

Всё-таки… Всё-таки… Всё-таки…

Сейчас-сейчас… Нужно ухватиться, удержать, облечь в слова возникшее ощущение… разгадки? Нет, но ощущение правильного направления мысли. Уже кое-что.

Игорь сорвался с места и метнулся к тумбочке. Там, на второй полке лежали распиханные по пластиковым бочонкам фотоплёнки. Одна, две… пять… девять… двенадцать. Некоторые подписанные, большинство безымянные. Проявленные давным-давно, но почти все так и не отпечатанные.

Он всё собирался однажды выбрать лучшие кадры, прикупить несколько красивых фотоальбомов, заполнить их памятными прямоугольниками фотокарточек, но желание это никогда не переходило в активную фазу.

А что? А ведь похоже на ответ задачки?! То, что собирался сделать, но так и не сделал. То простое, чем нравилось заниматься в молодости, – тоже подходит. Фотографировать Игорь раньше очень любил, первую плёнку отщёлкал ещё в детстве и карточки печатал сам, в завешенной одеялом ванной комнате в мистическом свете красного фонаря.

А как он на самом деле завидовал работам Порфирьича!..

Плёнки, плёнки…

Сердце забилось часто-часто. На миг бросило в пот, следом холодок пробежался по позвоночнику. Неужели это и есть ответ?

Игорь достал одну, размотал, глянул на просвет. Поход в горы. Большая компания. Красивые места. Он сам с какой-то девушкой, не рассмотреть. Настя? Нет, этой плёнке лет семь, если не больше.

Вторая. Дядя Витя и его дочка Ленка, совсем маленькая. Где же это? Кто к кому в гости ездил?

Третья. Новый год. В общаге, что ли? Множество лиц. Не вспомнишь так сразу, не разберёшь.

Нужно печатать. Нужно смотреть. Обязательно.

Ответ, наверняка, не сами плёнки, а фотографии. Или то, что на них. Это – ключ. Поэтому…

Он поспешно разыскал на кухне чистый пакет, сложил туда серые и чёрные цилиндрики и побежал к шкафу одеваться.

Плёнок было так много, что ему пришлось заказывать печать в двух местах, чтобы не ждать следующего дня. Даже с полагающимися оптовыми скидками за всё набежала приличная сумма. Игорь даже засомневаться, хватит ли ему наличности. Впрочем, хватило. В одном месте ему пообещали выполнить заказ к трём часам дня, во втором – в четыре. До этого времени нужно было себя чем-то занять. Он по инерции вернулся к дому, но вдруг почувствовал, что подниматься наверх, в квартиру, где царит полный разгром, где так явственно ощущается запах безысходности и тень убегающего времени, решительно не хочется. Там его точно охватят сомнения в том, что фотографии – это ключ к загадке, снова вернётся злость и депрессия. Нет, уж лучше прогуляться, отвлечься, не дать себе усомниться.

Под подъездом на лавочке спиной к дорожке сидел соседский мальчишка лет одиннадцати. Сидел и задумчиво смотрел на начинающийся от его ног газончик. Единственным достойным внимания объектом на этом клочке земли являлся розовый куст, увенчанный несколькими крупными бутонами. Игорь вспомнил, что точно так же парнишка сидел и вчера утром, когда Игорь отправлялся на поиски старых друзей и новых приключений. Вчера, окрылённый и преисполненный оптимизма, он выскочил на улицу и пробежал мимо, даже не задумавшись, чем так занят его сосед по подъезду и почему он не в школе. Впрочем, причину последнего можно было объяснить гипсом на правой руке.

Игорь присел с противоположного края на лавочку, мучительно пытаясь вспомнить, как зовут парня. Такой информации в голове, увы, не водилось. Тогда он сказал просто, стараясь изобразить голосом максимум дружелюбия и хорошего настроения:

– Привет, дружок. Что с твоей рукой?

Ответная реакция поразила Игоря до глубины души. Мальчишка, не говоря ни слова, поднялся со скамейки и, не оборачиваясь, пошёл к подъезду. Это было уже слишком! Ошеломлённый Игорь хотел окликнуть его и рассказать кое-что про вежливость и уважение к старшим, но вдруг заметил тонкие проводки наушников, ведущие к ушным раковинам.

Мда… Бесполезно. От него шугаются даже дети!

Мальчишка скрылся за дверью подъезда. Игорь вздохнул, посидел с минутку и тоже поднялся. Побрёл на автомате со двора и дальше… Побрёл, что называется, куда глаза глядят, но вскоре опомнился, так как лишённое контроля тело повлекло его самым привычным рабочим маршрутом к остановке автобуса. Нет, это не годилось. Игорь вздохнул, развернулся и пошёл в парк.

Он побродил немного аллейками меж ёлочек, акаций и каштанов, получил ещё одно расстройство оттого, что его не узнал прогуливающийся там старый учитель математики Пётр Валерьяныч. Впрочем, старик не замечал его и раньше. Возможно, он не замечал и не помнил никого из своих бывших учеников.

В парке он бродил недолго. Шумный проспект, где в фотостудии сейчас зрело его спасение, а может и разочарование, притягивал магнитом. Игорь нащупал в кармане две квитанции и, тоскливо вздохнув, зашагал туда.

В половине пятого он уже разложил все фото по дому. Было их почти четыре сотни. Сначала он стал просто просматривать их одну за другой в пачке, но потом показалось, что правильнее сделать по-другому. И он разложил отпечатанные фотографии по всем горизонтальным плоскостям спальни. Стол, диван, пол, какие-то коробки, в которых он утром рылся и бросил… Отовсюду на него смотрели знакомые и позабытые лица. И Игорь тоже смотрел на них.