Рита пока не ела. Ждала Яна. Смотрела на стол и понимала, что она готовила человек на шесть-семь. Хотя конечно не рассчитывала, что Мишель потребляет пищу со скоростью электровеника.

Ян действительно спустился быстро. Сел за стол, и начал с кофе. Он всегда начинал с кофе. Рита тоже приступила к трапезе. Какое-то время, все ели молча.

Телефонный звонок. Это был мобильный Алекс. Она нехотя взяла трубку.

– Да, алло, да слушаю. – она как раз доедала кусок пирога.

– Да, – все здесь, все под контролем, у нас праздник. Не может быть!  Ладно, поняла.

Алекс натянуто улыбнулась всем, и продолжая разговор, вышла на улицу.

Спустя пару минут телефон Риты также дал о себе знать. Номер был не определен.

– Алло, да, это я. Но я уже все подписала и, кажется, мы все выяснили вместе с участковым. Это срочно? Хорошо.

Звонок был из больницы. Оказалось, что, когда она привезла в больницу того мужчину с травмой головы, она подписывала бумаги как его жена, не обращая особенного внимания, что именно она подписывает. Было некогда вчитываться в ситуации, когда пациент без сознания с травмой головы требовал медицинской помощи. Теперь, когда он очнулся и начал говорить, сообщив что никогда не был женат – возникли юридические трудности и нужно было срочно, желательно до его выписки что-то срочно переоформить. По крайней мере радовало, что его собираются выписывать – судя по всему, состояние молодого человека улучшилось.

– У меня есть неотложное дело, но я постараюсь быстро вернуться! Сейчас вызову такси, это не займет много времени, я уверена, – с неохотой добавила Рита.

– Если ты собираешься все сделать быстро, то вариант с такси не очень подходит, – добираться до этих мест машина будет не меньше часа, тем более, что объяснить, куда конкретно нужно приехать, будет трудновато. Я тебя отвезу и подожду, пока ты закончишь с делами, – спокойно констатировал Ян.

Рита хотела было возразить, но не смогла придумать ничего вразумительного. К тому же она не хотела показаться странной и действительно хотела вернуться как можно быстрее. Хотя более странной ситуации, как ехать вместе с Яном в больницу к тому, второму мужчине, сложно было представить.

– Езжайте, конечно, и Алекс с собой захватите и можете ее где-нибудь оставить, подальше, мне больше достанется, – продолжая жевать, воодушевленно заявил Мишель.

Рита не до конца понимала свои ощущения. Как только Ян предложил свою помощь, ей стало как-то не по себе. С другой стороны, события последних дней развиваются так необычно и стремительно, что она уже оставила попытки анализировать, взвешивать «за» и «против». Все получалось так, как получалось.

– Буду рада компании, – сказала Рита и как-то легко стало.

Они быстро оделись, оставляя Мишель за кухонным столом. Он не поворачиваясь, помахал им рукой. Алекс не было на улице.

До машины шли молча. Пикап Яна стоял в несколько десятках метров от дома. Сев в машину, Ян спросил:

– Куда едем?

– В больницу Святой Марии.

МАРК.

Я не понимал, когда сплю, а когда бодрствую. Кажется, я шел на поправку, то есть голова болела меньше, я мог уже жевать и говорить, но с головой что-то было явно не так. Ко мне раза два в день приходил психиатр или психолог и пытался со мной беседовать. Когда я более или менее просыпался, беседа получалась. Когда же я спал или был в полудреме, я видимо тоже отвечал, но мало что помнил из происходящего. Судя по реакции психолога, разговоры со мной спящим были для него не менее занимательны. Кажется, он спросил, не буду ли я против, если он побеседует со мной вместе со студентами. Потом я подписал какие-то бумаги.

Я открыл глаза. Мое тело лежало на берегу в мокром песке, волны доходили до щиколоток. При попытке встать боль пронзила левое бедро. На мне были лохмотья. Медленно, на четвереньках, я отполз подальше от воды, где было не так сыро. Я сел, перевел дыхание и огляделся. Это был остров или полуостров. Чуть правее я видел дымящуюся гору, наверно вулкан.

Очень хотелось пить, во рту было так сухо, что я не чувствовал своего языка. В нескольких метрах от меня лежала ветка дерева, видимо недавно был сильный ветер и шторм, так как таких веток, сломанных мелких деревьев было предостаточно. Я взял длинную слегка изогнутую ветвь, обломал мелкие и, опершись на получившийся посох, встал.

На себя обращало внимание небо. Облаков или туч не было, но ощущение промозглости не покидало меня, когда я смотрел вверх. Серое и тяжелое, оно как будто давило на меня. Позади послышались голоса.

Ко мне шли трое. Их кожа была смуглая. Рост чуть ниже среднего, крепко сбитые. Как ни старался, я не мог определить их возраст. Женщина и двое мужчин. Сразу было понятно, что она главная в этой троице. Глаза пытливо смотрели на меня. Мужчины тоже смотрели, но по-другому, они похоже охраняли женщину, но большой опасности от меня не чувствовали поэтому шли достаточно расслабленно. Метрах в трех от меня они остановились. Вернее женщина знаком остановила своих спутников, а сама приблизилась вплотную. Один из мужчин открыл было рот, но не успел ничего сказать. Женщина повернулась к нему и тот промолчал. Она снова развернулась ко мне, как будто оценивая.

Помимо прочего бросались в глаза ее волосы. Они то ли были сплетены в мелкие косы, толщиной вдвое меньше мизинца, то ли в принципе росли таким образом, доходя до нижнего края лопаток. У мужчин волосы были седые почти полностью и только у корней имели цвет.

Еще минуту мы стояли, смотря друг на друга. Потом она взяла мою ладонь, повертела ее в своих грубых руках и заговорила со мной. Я не знал языка, однако понимал, о чем она говорит.

Ее звали Игуана, и она знала, что я появлюсь, хотя предполагала, что это случится позднее.

В этот момент я понял, что сплю. Я вспомнил, что лежу в больнице с травмой головы. Мне было любопытно, смогу ли я сейчас проснуться. Как только я собрался это сделать, она снова взяла меня за руку, и сказала, что еще рано уходить. Она должна показать меня племени и начать учить. Если я сейчас уйду, то никогда больше ее не увижу и не смогу стать тем, кем должен. Любопытство пересилило, я решил пока не просыпаться.

Она подвела меня к двум мужчинам, назвав имя каждого, но мне сложно было даже просто повторить про себя их имена, слишком сложно они звучали. Когда они разговаривали между собой, я не понимал их речи. Это был просто набор звуков, прямого перевода внутри головы, как при разговоре с Игуаной, не было. Мы шли минут пятнадцать, проходя мимо низких пальм и небольших кустарников с яркими плодами, я таких раньше не видел. Игуана предупредила, чтобы я ничего без ее разрешения не ел.

Мы подошли к небольшому поселению. Несколько жилищ из глины и соломы стояли вокруг центральной площадки, в центре которой был костер. Сейчас перед костром сидели две женщины с почти полностью седыми волосами и готовили, по-видимому, какое-то мясо, по крайней мере запах был приятный. Они не обратили на нас никакого внимания, а вот дети с широко открытыми глазами, не моргая, смотрели на меня. Я успел убедиться, что охранники, по крайней мере здесь внутри деревни, нужны были не для того, чтобы я не навредил кому-нибудь, а чтобы не навредили мне. Они прогоняли особенно ретивых малышей. В основном, детям было не больше шести – семи лет, и они были все абсолютно лысыми. Было и несколько подростков девочек, на мой взгляд лет одиннадцати, они не обращали на меня никакого внимания. У них были короткие седые волосы. Они обрабатывали шкуры животных. Вскоре к ним присоединилась четвертая, чуть старше, у нее тоже были короткие волосы, но седые только на половину, также ее голова была украшена какими-то ракушками. Она с любопытством смотрела на меня. Игуана поманила ее пальцем.

Девушку, как выяснилось, звали Мата. Большую часть разговора я не понял. Но когда Игуана показала на меня пальцем, девушка сжала кулаки, и через несколько секунд поздоровалась со мной, в смысле, в этот раз я ее понял. Я представился в ответ.