Литмир - Электронная Библиотека

Но накинув пару стаканов портвейна, для смелости и брутальности, поправил очки и проверил свежесть своего дыхания, подышав в ладошку. Как будто это важно на расстоянии полутора метров, или ожидая, что после подаренных цветов она бросится ему на шею, страстно поцелует в губы, после чего с придыханием скажет: «Я так долго ждала именно тебя» …

В общем, вид у молодого человека был поистине решительный, даже воинственный. Слегка слипшиеся волосы, мокрые от мелкого дождя на улице, очки, которые, по-видимому, достались ему по наследству, легкий румянец на бледном лице – портвейн сыграл свое, и букет цветов с математически подобранной беспроигрышной колористической комбинацией.

Марго, а сегодня ей хотелось называть себя так, приготовилась, когда парню оставалось идти до ее столика метра четыре. Если честно, взоры многих посетителей обратились на молодого человека, а разговоры стихли. Не обратить на него внимание было практически невозможно. Если в воду засунуть голубя и объяснить, что теперь он карась, то тот выглядел бы более гармонично, чем молодой человек в баре «Зеро Поинт».

Марго намеренно не поднимала глаз. Просто потому, что не хотела обидеть этого славного гения и наградить его совсем не той улыбкой, на которую он рассчитывал. Кроме того, она ему сочувствовала. Когда-то давно она переживала что-то…, нет – не то же самое, но она его понимала.

– А знаете ли вы что…, – фразой из учебника по физике для пятых – седьмых классов начал он свой двухминутный монолог.

Как выяснилось, он и преподавал физику в средней школе за два квартала от бара. Она плохо помнила, что он говорил, потому что ее захлестнули воспоминания. Понимая, что надо ответить и страстно желая не нанести ему душевную травму, она ответила: «Спасибо, я подумаю…».

Он даже цветы забыл отдать от радости, потому что богини не разговаривают со смертными, чаще всего… Правда вернулся еще через пол часа и молча отдал цветы, – спасибо и на этом.

Надо отдать ему должное, он все-таки заставил ее что-то почувствовать сегодня. Конечно, не симпатию, влечение или что-то в этом роде. Что-то розово-милое, на грани.

Но ненадолго. Она себя ненавидела. Маргарита, коктейль, стал не актуален. Виски – вот ее сегодняшний «кавалер».

А ненавидела за то, что невольно или намеренно она дала этому бедняге шанс. А еще за четкое понимание того, что она, кажется, не может больше любить. Ни его, ни кого-то другого.

Вот он, выигрышный билет! Стоило немного потерпеть, и этот парень, если, конечно, он не маньяк, пьяница или псих – всю оставшуюся жизнь будет ее боготворить, лелеять и пылинки сдувать, воспитает ее будущих детей. И ей абсолютно ничего не надо делать, просто позволить…потерпеть…привыкнуть и может быть когда-нибудь она его… Нет.

За следующий час она отложила в сторону планшет, и занималась постановкой алкогольных рекордов. В какой-то момент молодые люди перестали к ней подходить вообще, если только не желали себе беды. Ей хотелось накричать на всех, или стукнуть кого-нибудь. Экстрима добавляло давно зудящее желание «припудрить носик», но она не могла остановиться и встать из-за стола. Она отчетливо понимала, что это не к добру, но «тормоза» не работали.

Целых полгода она работала над собой. Бегала по утрам, ходила на йогу, устроилась на новую работу, даже с психологом встречалась три раза в неделю. Все, казалось бы, налаживается, но ложась спать и вставая утром, она понимала, что в душе дыра, и она – пустая. Все дни были похожи друг на друга. Подруги устали пытаться познакомить ее с кем-то. Раньше походы по магазинам спасали, на пару часов ее отпускало, но не в последнее время. «Помогите мне кто-нибудь», – иногда стучало в голове.

– А может вообще остаться одной? Зачем мне кто-то? —говорила она сама себе периодически, глядя в зеркале, и понимая, что ей не нравится то, что она видит в отражении.

– Сейчас все наладиться, куплю себе новую квартиру, потом заведу ребенка, мужчина для этого уже не обязателен, воспитаю сама, – это уже сейчас Рита говорила сама себе.

Вопрос воспитания будущего ребенка матери одиночки был для нее крайне прост. Если родиться девочка, надо сделать все, чтобы она была не похожа на нее и все будет хорошо. А если мальчик? Нет, мальчик не родится.

В какой-то момент далеко зашедших размышлений ее как водой окатило. Рядом стоял официант и настойчиво спрашивал, не заказать ли ей такси. Однако дело было не в нем. Как это ни парадоксально, алкоголь улетучился в минуту. Она встала, и на удивление уверенной походкой пошла в туалетную комнату.

Что-то было не так. Новое, незнакомое ощущение как гул или назойливый звук где-то рядом с ней, который заставляет двигаться, что-то делать. Посмотрела на себя в зеркало, страх какой: волосы спутались, помада смазалась, на блузке пятно… За пять минут она умылась, и более или менее привела себя в порядок.

Сев за стол, ее единственной мыслью было: «что за черт?». Ощущение усилилось, в животе забурлило.

– Неужели я отравилась? – сказал она, приложив ладонь к животу.

И тут произошло нечто еще более странное. Звуки во всем баре, а их было много, исчезли. То есть люди открывали рты, играли, пили, но звуков не было.

Над дверью паба висел колокольчик, чтобы официанты слышали, когда кто-то пришел. И вот этот колокольчик она услышала. В полном беззвучии звон был как от церковного колокола.

В бар вошел мужчина среднего роста лет тридцати пяти. Волосы чуть длиннее обычной прически среднестатистического мужчины его возраста, в потертой кожаной куртке, джинсах и немного старомодных коричневых ботинках.

Она глаз не могла оторвать от него. Не то чтобы он ей сильно нравился, нет. Просто она не моргала, а голова сама поворачивалась в его сторону.

Мужчина сел за барную стойку и поздоровался с барменом. Было ощущение, что они знакомы давно. Он выпил стакан воды со льдом. После чего сказал, что зайдет в следующую пятницу и вышел. Из-за того, что остальные звуки были приглушены, она слышала слова мужчины так, будто он сидел рядом.

Прошло, наверное, минут десять, а она так и не вставала. Такого дискомфорта она не испытывала давно, потому что не понимала, что с ней происходит. Это не симпатия или желание – он вообще не в ее вкусе. Но при этом она точно знала, где проведет следующую пятницу.

Когда она вошла в свой подъезд, с удивлением заметила, что люди здороваются с ней. То есть, она поняла, что до этого они не здоровались.

Маргарита зашла в квартиру, разделась, встала перед зеркалом… Кивнула себе и легла спать.

КАН.

– Вы видите это? Там, в районе Японских островов? Наши метеоспутники уже несколько месяцев показывают противоречивые данные.

В течение недели шел симпозиум, посвященный проблемам экологии, глобальным климатическим проблемам и метеопрогнозированию. Молодой и амбициозный, Юрий Кан, родился и вырос в семье военного метеоролога, большую часть жизни провел в бараках, командных пунктах и штабах.

Он месяцами бывал в открытом море, неделями сидел в подземных, укрепленных и скрытых от предполагаемого оружия массового поражения, бункерах. Родители так и не поняли, когда он успевал учиться.

В свои двадцать пять он уже защитил докторскую диссертацию по алгоритмам появления и движения торнадо, прогнозированию землетрясений, смерчей и других опасных для человека явлений природы.

Однажды даже получил лично в руки значок отличия от какого-то политического деятеля Мексики, за то, что с мельчайшей точностью спрогнозировал появление крупного смерча в Соноре, чем спас множество жизней.

Возможно, что через пару лет он возглавил бы кафедру в институте или получил политическую должность, если бы не его новая идея.

Девять месяцев назад при анализе данных с трех спутников он обнаружил аномалии, которые он сам назвал «атмосферными тенями». Это места, метеоусловия над которыми не поддаются логике, математически не моделируются стандартными способами, а иногда вообще с трудом просматриваются со спутника или других средств наблюдения, несмотря на ясную погоду.

2
{"b":"863761","o":1}