Пард прошёл вперёд, перекрыв вид, он был значительно выше Айи. Оцепенение спало, слух выделил из разнообразных звуков Риар Дайядора голос юноши, который декламировал молитву «Вознесение Тхаймоны»:

«Воплощение всех добродетелей, Великая Тхаймона, пролей свет своей мудрости, покажи мне вечность в одном миге…»

Два ученика, одетые в простые серые робы и вооружённые копьями дежурили у арки, один нёс караул на стене. Он и читал молитву.

– Лин! – обратился к караульному Пард, подойдя к арке. – Медитируешь на посту?

– Д-да-а, – вздрогнув, пробубнил черноволосый ученик, – Омпат Мон настаивает, чтобы я всегда практиковался.

– Только медитация должна помогать тебе в карауле, а не отвлекать.

Айя с любопытством смотрела на Лина, ей нравилась эта молитва и хотелось узнать об омпате Моне, который настаивает на медитациях. Но Пард кивнул на ворота, намекая, что пора идти дальше.

Как только они прошли арку, Лин окликнул:

– Омпат Пард, а вы можете показать мне тот комплекс с двумя мечами?

– Твой омпат – Мон Этрадор, – холодно ответил Пард.

Пока Пард говорил с Лином, Айя увидела, как по дорожке вдоль ворот к ним приближался Бэлот, которого они видели на тренировочной площадке. Теперь он бежал с огромным коромыслом на плечах, изо всех сил стараясь не расплескать воду из вёдер.

– Лин, а где второй караульный? – спросил Пард, внимательно осмотрев ворота.

– Дарион? – Лин оглянулся по сторонам. – Только что был здесь…

– Бэлот, разыщи Дариона, – сказал Пард ученику с коромыслом, который как раз добежал до арки.

Бэлот остановился, поставил вёдра на землю.

– Осмотри всё вокруг, а потом проверь казармы средних учеников, – продолжил Сэмтис.

– Да, омпат Сэмтис, – почтительно сказал Бэлот и пошёл вдоль стены до лестницы.

«Разве не мог он просто отлучится? – подумала Сарэтис. – Зачем устраивать поиски?»

Во дворце Батиса было много караульных на стенах, но Айя ни с одним из них даже не разговаривала. Ей казалось, что караульные – одни из самых безалаберных стражников.

Айя и Пард подошли к монументальному зданию из серого камня. Из книг она знала, что оно называется «Святилище».

По периметру площади перед Святилищем, разбившись на пары, ученики оттачивали бросковый приём против вооружённого противника.

– Встали в строй! – прокричал один из учеников, воины образовали идеально ровную линию. – Приветствие омпату! И…!

– Иварсо дарэ'эш, омпат Пард Сэмтис! – разнёсся стройный хор голосов.

– Продолжайте тренировку, – разрешил Сэмтис, направляясь к массивной кованной двери главного входа в Святилище. Рядом с ней стояли двое риардайядорцев с алебардами. Они вытянулись в струнку, пока Айя и Пард проходили внутрь здания.

Открывшийся взору зал поражал громким великолепием сферических сводов. Каждый шаг разносился торжественным эхом. Витражные окна под самым потолком давали мягкое, почти волшебное освещение. Глаза Айи, беспорядочно бегали, цепляясь то за одну интересную деталь настенного и потолочного барельефа, то за другую.

Белизна стен потускнела, обросла желтизной и серостью, осыпались местами фрески, но ещё можно было разобрать истории, запечатлённые древними мастерами. Воины, схватившиеся в смертельной битве. Извивающийся чёрный змей, держащий в страхе детей и женщин. Воительница, проткнувшая копьём сердце огромного дракона. Пещера, с россыпью драгоценных камней у входа и цветами, проросшими на пепелище.

– Удивительное место, – прошептала Айя.

– Удивительное, – улыбнулся Пард. – Посмотрим, останется ли оно для тебя удивительным после того, как ты помоешь здесь полы в сотый раз.

– Ученики моют полы?

– Конечно, а ещё носят навоз на поля, – усмехнулся Пард и окинул Айю скептическим взглядом. – Свет Дэйи – лишь крупица наших будней. Риар Дайядор – это пот и кровь. Сомневаюсь, что такая садовая роза, как ты, – готова к работе и тем более к отборочным боям.

Айя сжала кулаки.

– Я справлюсь! – Сарэтис выдержала напор его пытливого взгляда. – Мой наставник из столицы сказал, что я лучшая его ученица за последние три года.

– Ну и кто этот садовник?

– Вы не можете так говорить об учителе Кэнулисе! – возмутилась Айя.

– Как же, как же, Великий Райкар. Главная нянька детишек Лоэтраков, – усмехнулся Пард. – Но ведь рода Сарэтис в Совете нет?

– Меня принял род Батисов. После войны.

Айя увидела, что на лице Парда на миг отразилось сомнение.

– Ты под протектом дайяриннского Лоэтрака? Стать новобранцем это тебе всё равно не поможет, – отрезал Сэмтис. – Ладно, на этом мы завершим нашу прогулку, думаю путь в казармы ты в состоянии найти.

– Стойте, а как же главное достояние клана? Я хочу увидеть наконечник копья, которым Тхаймона сразила древнее…

В зал вбежал Бэлот и не позволил Айе договорить.

– Омпат Пард, разрешите доложить! – отчеканил он.

– Докладывай.

– Караульный Дарион найден мёртвым с отрубленной головой.

– С отрубленной головой, – тихо повторила Айя.

Ей стало страшно. Что-то происходило, как будто непроницаемая тень закрывала солнце. Страх смешивался с разочарованием – это должен был быть лучший день в её жизни.

– Чего ты стоишь? – Сэмтис посмотрел на Айю. – Немедленно иди в казармы.

Онемевшая Сарэтис попятилась в сторону выхода из Святилища.

– Живо! – бросил ей Пард, и Айя побежала со всех ног.

В казармах царил полумрак. Одинокое окно давало мало света. Кто-то из новоприбывших спал, посапывая на нарах, кто-то ходил в коридоре. Половицы мирно скрипели под ногами кандидатов. Будничное спокойствие места дарило иллюзорную безопасность. Айя выдохнула. Вьюн, который словно червь в яблоке, проделал дыру в бюсте Тхаймоны. Смерть караульного. Реликвия, которую она так и не увидела. Тревога не покидала.

Нары, засыпанные слежавшейся соломой; запах грязной одежды, потных тел; пол был весь в песчаных следах ботинок. Айя не знала, куда ей сесть – не могла отделаться от брезгливости.

– Ты чего стоишь на проходе, Позолоченная? – раздался за спиной мелодичный голос.

Обладательницей его была черноволосая девушка двадцати лет, с двумя кинжалами на поясе.

– Простите, – сказала Сарэтис, и отступила дальше вглубь комнаты. – Только меня зовут не «Позолоченная».

– Да я знаю, как тебя зовут, – игриво ухмыльнулась незнакомка. – Айя Сарэтис. Хочешь, чтобы я поклонилась?

Глубокий вдох позволил спокойно ответить:

– Не нужно.

Девушка легонько стукнула Айю по плечу. Не понятно на что это было похоже, то ли на дружеский жест, то ли на издёвку.

– Правильно. Здесь мы равны, так что можешь не ходить с высоко задранным носом, ожидая, что все попадают ниц.

Айя непонимающе посмотрела на собеседницу.

– Я не ожидаю этого, – произнесла она.

– А видок у тебя именно такой, – девушка рассмеялась. – Вряд ли тебе интересно, но меня зовут Калэйя.

Калэйя махнула рукой и прошла к нарам. Плюхнулась на пыльную солому, и ещё пару мгновений мостилась там, напоминая одойскую гончую. Большую короткошёрстную собаку с длинными изящными ногами, которую использовали в охоте на лис за её скорость.

Айя, почувствовав усталость, подошла к нарам. Достала из дорожной сумки книгу «Жизнь Великой Тхаймоны». Долго смотрела на солому, прежде чем присесть.

«Придётся привыкнуть», – мысленно сказала она, открывая книгу.

– Эй, Айя? – донёсся из-за двери мужской голос.

Знакомый. Похож на голос одного из кандидатов, шедших с ней в Риар Дайядор из Томарана.

– Лэфэм! – Айя встала и прошла к двери.

Угадала. Это был он и его постоянный спутник Вэс с алебардой в руках.

– Это же женская часть. Вам сюда нельзя… – опешив, сказала Айя.

Низкорослый, поджарый Лэфэм всегда будто специально сильно распахивал серую рубаху, чтобы показать побольше гладкой мускулатуры. Он был неприятным, даже похабным, но сейчас Айя радовалась и ему. Хотелось отвлечься.