– А я должна?

Имард вложил рукоятку ножа в ладонь Тары, приставил острие к своему горлу, даря Нарис власть над его жизнью. Рука Тары дрогнула, но она не стала её убирать. Плотнее прижала лезвие к коже. Внезапный приступ головной боли едва не вырвал стон из уст Имарда. В глазах потемнело. Только не сейчас!

Послышался полный недовольства рык Рэды. Ши прижал меч к её шее, не давая пошевелиться.

Теперь охотники полностью зависели от решения Тары. Поверит ли она его словам настолько, чтобы отпустить?

– Дай нам уйти, – попросил Имард, собственный голос он слышал словно сквозь толщу воды. С трудом удалось всплыть на поверхность, вернуть ясность сознания. Головная боль отступала.

– Лучшие следопыты Этвата пойдут за вами, – ответила Тара, нацепив непроницаемую маску спокойствия.

– Они нас не найдут. Если ты им не поможешь, – горько улыбнулся Имард. Тара знала большинство его схронов и убежищ. Они вместе создали многие из них. Поэтому она так быстро появилась в развалинах поместья Эрдаисов.

Невыносимо долгая пауза прервалась шумным выдохом Тары. Она убрала нож от горла Имарда, спрятала в ножны меч.

– Ши, отпусти её, – сказала она.

Тэпат замер, растерянно уставившись на Тару.

– Это приказ, – сказала Нарис.

Тэпат отпустил Рэду, убрал меч в ножны. Племянница, заправив за ухо упавший на глаза локон, направилась к Имарду. Серебряная серёжка-кинжал в левом ухе Рэды показался всего на миг и тут же спрятался под непослушными волосами.

Тара провернула в руке нож, убрала его в ножны на поясе, развернулась и, не прощаясь, пошла в сторону выхода. Ши подобрал второй меч, направился следом.

– Тхаитран! – крикнул Имард слово искренней благодарности.

Нарис обернулась и бросила ему ножны. С тем ножом, что он подарил ей когда-то. Что чуть не оказался у Рэды между лопаток. Что сейчас стал символом доверия.

Имард благодарно кивнул подруге. Оружие в бегах никогда не бывает лишним. Тара кивнула в ответ и скрылась за стеной.

Он направился к тайнику. Усталость каменной плитой придавливала к земле. Имарду хотелось пойти с подругой, поддержать после такой страшной утраты. Но это невозможно, пока их обвиняли в убийстве потомка золотой крови. Из охотников они стали дичью.

– Поищем убежище понадёжней? – спросила Рэда.

Имард догнал Тару и Ши, когда те дошли до своих лошадей.

– Я найду для тебя убийцу Софэна, – сказал он Таре, пытаясь отдышаться после бега. – Он за всё заплатит. Клянусь.

Охотник протянул руку. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем Нарис её пожала.

В тот же миг Имард словно получил удар под дых. Вспышка света ослепила. Осыпаясь золотыми искрами, она явила взору изменившийся мир.

Вокруг цвёл сад, дальше высилось громада поместья, словно отстроенного заново. Пурпурный флаг с гербом рода Эрдаисов венчал высокую каменную башню. Перед Имардом стояла Тара. Она была другой. Шрамы исчезли. Огненные волосы густыми локонами спускались до поясницы. Лёгкое бежевое платье струилось по её телу.

– Клянусь, – сказал Имард будто чужим голосом.

Тара тепло улыбнулась. Нежно коснулась его щеки, потянулась за поцелуем.

Имард отпрянул, отпуская руку Тары. Видение рассыпалось клочками белёсого тумана. Головная боль ударила по вискам.

– Что с тобой? – озабоченно спросила Нарис. Прежняя Тара Нарис. С убранными в косу волосами, рваным шрамом на скуле, мечом на поясе. За её спиной виднелись наполовину разрушенная башня поместья Эрдаисов.

– Ничего, – выдохнув, неуверенно произнёс Имард.

Великодушие Тхаймоны Дайядор не знало границ. Она никогда не впадала в гнев или печаль. Была, как чистая воля Энга'арта, справедливая и добрая. Только со злом чистейшей формы она не знала примирения.

– «Жизнь Великой Тхаймоны Дайядор», Ипюр Шоробис

Империя Этват, предгорье Дайяринн, клан Риар Дайядор

Рассвет врывался в томный мир. Лучи прорезали плотные низкие облака, оставляя блестящий след на глади Безмятежного озера, и рассыпались мириадами бликов на отполированной стали, со свистом вспарывавшей воздух.

На берегу озера обнажённый по пояс мужчина с двумя изогнутыми мечами в мускулистых руках кружился, словно в танце, многократно повторяя замысловатые комбинации движений. Сочетая прыжки и кувырки с убийственными атаками.

Клинки то таились в его ладонях, ожидая своего часа, то вспыхивали, как молнии, поражая невидимую цель. Оружие двигалось быстро и точно. Шум соснового бора смолкал, даже птицы утихали – будто пугаясь взмаха смертоносных лезвий.

Это место на краю леса помнило тысячи тренировок. Невыносимый зной и промозглый холод не могли остановить Парда. С одержимостью безумца он достигал всё новых вершин мастерства.

Ноги ступали по земле ловко, но твёрдо. Оружие сверкало в лучах восходящего солнца, подобно стальным когтям. Упрямый и яростный. Словно самый выносливый и могучий из горных хищников. Как нельзя лучше, ему подходило имя – Пард Сэмтис, что на изначальном языке означало «Белый Барс».

~ Пард Сэмтис ~

Пард остановил вихрь клинков и замер, входя в состояние медитации. Взгляд недвижимо лежал на глади Безмятежного озера.

Внутри Сэмтиса струился Свет Дэйи – сила медитации. Она наделяла его сверхчеловеческой наблюдательностью, позволяла видеть незаметные другим детали.

Он видел, как у кромки воды опустился и щёлкал еловую шишку клёст. Порывистый западный ветер хлестнул Парда частичками пыли, принеся далёкий запах дыма. Это риардайядорский дозор следил за границей с Империей Вируан.

Против воли перед внутренним взором возник не помутневший за десять лет образ сгоревшего дома. Затылок обдало холодным потом. Воспоминание неумолимо охватывало разум.

Чёрное пятно на фоне заснеженной земли.

Этот образ, подобно лавине, поглотил его, сломал состояние медитации, погасил Свет Дэйи. Пард прижал клинки к предплечьям. Только холод стали и унимал острую душевную рябь, которую не способно утихомирить созерцание водной поверхности. Как бы он не старался.

Холод стали на коже. Это было обещание, данное самому себе после Кровавой войны.

Дочери сейчас было бы пятнадцать.

Пард крепче стиснул рукоятки клинков.

Вируан будет в огне. Вируан падёт. Вируан покорится Этвату. А она – та, кто отдала приказ сжечь его родную деревню – будет разорвана на сотни кусков.

Эти мысли были лучше любой молитвы, они помогали жить дальше. Но сводили на нет чудеса медитации.

Пард уловил лёгкий шелест травы за спиной. Кто-то приближался. Шаги были робкими и неуверенными. Пришедший явно направлялся к нему, но не спешил приблизиться, возможно, боясь побеспокоить.

– Иварсо дарэ'эш! – незнакомый мелодичный женский голос решился на приветствие. – Вы, омпат Пард Сэмтис?

Новенькая. Неуверенно переминалась с ноги на ногу у оружейной стойки. Пард холодно кивнул.

Кандидаты благоговели перед его славой легендарного героя. Чуть ли не художников приводили, чтобы сделать картину: «Я и герой войны, перерубивший в одиночку полсотни вируанцев при освобождении города Артэ».

Если бы кто-нибудь из них видел Парда в этом бою, то не решился бы и на тысячу шагов приблизиться.

– Омпат прислал меня к вам…

– Кто именно? – Пард смерил девушку взглядом.

Хрупкая и красивая. Синие глаза, аккуратные пряди каштановых волос, стройная, небольшого роста.

– Омпат Хаск Хэнадор сказал, что я могу найти вас здесь.

Об этом Парду стоило догадаться, старый лис часто скидывал на него сопровождение «особенных» гостей, чьи высокопоставленные родственники пожертвовали внушительные средства на содержание клана и радушный приём для своих бездарных чад.

– Я же просил не беспокоить меня во время тренировок.

– Омпат Хаск Хэнадор сказал, что вы можете показать мне территорию клана. Меня зовут Айя Сарэтис. – Девушка смущённо поправила локон.