Пард задержал на ней взгляд: серебристый блеск в синих глазах, светлая робость улыбки, лёгкий трепет в тонких пальцах. В сознании всплыли комья грязного снега, залитого кровью, разрубленные тела, покрытые инеем, и хрупкая ладонь в руках, мертвенно-ледяная.

– Омпат Сэмтис?

Улыбка озаряла юное лицо Айи.

Напоминание о потере полоснуло сердце кинжалом, но поманило за своим зыбким призраком.

– Хорошо, – спокойно ответил Сэмтис, убрал мечи в ножны на поясе, пошёл к соломенному навесу, взял со скамьи верхнюю часть робы янтарного цвета. – Иди за мной.

В глазах Айи засияла благодарная радость.

«Так и быть. Уважу старого лиса, – заключил про себя Пард. – Не в первый раз, и не в последний…»

Сэмтис повёл Айю мимо Безмятежного озера, на ходу надевая робу. Тропа вела их вверх, к скалам, утыканным полуразвалившимися постройками, которые использовали как полигоны для Испытаний новобранцев.

Скоро глава клана назначит дату Испытаний. Пард окинул Сарэтис оценивающим взглядом:

– Зачем ты прибыла в клан?

Айя удивлённо распахнула глаза. Непроницаемая синева, которая бывала на море после бури – таков их цвет.

– Как зачем? – ошарашенно спросила она. – Почему вы спрашиваете?

– Просто посмотреть?

– Нет, конечно! Пройти Испытания. Стать частью клана!

Пард усмехнулся. На что надеялось это хрупкое и изнеженное создание, придя в Риар Дайядор? Поступить в клан не помогут деньги и влияние богатых родственников. А больше ей не на что было полагаться. Ни силы, ни ловкости, только налёт аристократической грации, которая не пригодится на Испытаниях.

– И что ты знаешь о нашем клане, кандидатка Сарэтис?

– Риар Дайядор на изначальном языке означает «Вихрь Силы». Клан основан около трёхсот лет назад Тхаймоной Дайядор для защиты Этвата, – уверенно отчеканила она.

Пард скучающе вздохнул.

– Со временем, – продолжала она. – В стенах клана были накоплены обширные знания в области воинских традиций…

Казалось, что Сарэтис цитировала наизусть какую-то книгу.

– … и обретения Света Дэйи. Са'Омэпад15 – глава клана, имеет право занять трон Императора Этвата, но по традиции всегда отказывается от этой чести в пользу Совета Лоэтраков. Это…

– А кроме всех этих высокопарных фраз ты что-нибудь знаешь? – прервал её монолог Пард.

Кандидатка недоумённо свела брови, стала похожа на загнанного в угол бельчонка. Сэмтис усмехнулся.

Тем временем они подошли к ансамблю из нескольких внушительных зданий, соединённых высокой каменной стеной.

– Это руины древнего храма Энга'арта, и при нём разводили грифонов, – сказал Пард, снимая повисшее напряжение.

– Я читала об этом у Ипюра Шоробиса. Но он считает, что это выдумки. Не могло быть в храме Энга'арта грифонов. Они – порождения Сварты.

– Неужели этот Шаробоис всё знает? – Сэмтису не понравилось, что кандидатка позволила себе усомниться в его словах.

– Ипюр Шоробис, – поправила Айя, – Нет, конечно. Я слышала, более древние книги хранились в Большой библиотеке разрушенного Золотого Града. Говорят, от неё ничего не осталось… Но вдруг ошибаются… Мы же пойдём туда в Паломничество?

– Я бы на твоём месте не стал заглядывать так далеко, – сказал Пард, пытаясь охладить пыл Айи, но та не обратила внимания. Её взор был поглощён развалинами храма.

~ Айя Сарэтис ~

Айя чувствовала благоговейный восторг, рассматривая руины, выложенные из серого дайяриннского гранита, величественные стены строений начала эпохи Тёмной воды.

Обращение омпата Парда Сэмтиса на «ты» – смущало. В высшем свете «тыкать» друг другу было за гранью приличия. С Айей никто так не разговаривал за исключением названной сестры Хэпаты. Впрочем, Сарэтис знала, что простолюдины редко соблюдают церемонии, и к этому придётся привыкнуть. Как и к остальным неудобствам. Айя уже побывала в казармах, где жили кандидаты. Выстроенные вдоль стен деревянные нары и сундуки для личных вещей были там единственной мебелью.

– Дальше у нас тренировочные площадки для учеников, – сказал Пард, ведя Айю по вымощенной серым камнем тропе.

Она с любопытством наблюдала, как на большой засыпанной песком террасе полсотни учеников в одинаковых серых робах выполняли различные упражнения. Слышался стук деревянных мечей и боевые выкрики. Тренировочная поляна была огромной, ученики терялись на её просторах.

– Так много места для тренировок… – восхитилась Сарэтис.

– И так мало учеников, – сказал Пард с досадой. – После войны матери боятся отдавать детей в клан, да и дети предпочитают заниматься торговлей.

– Война унесла много жизней… – сказала Айя, выдавая горечь утраты.

Прошло десять лет, как она осталась сиротой. Родители и старшие братья были убиты вируанцами. Время оказалось плохим лекарем, легче с годами не становилось.

– Почему ты решила стать воином? – спросил Пард.

Айя без колебания отрапортовала:

– Я выбрала этот путь, чтобы совершенствовать тело и дух. Чтобы очистить разум от тумана и мыслить ясно. Хочу постичь Свет Дэйи.

– Свет Дэйи? – Пард закатил в насмешке глаза.

Этот человек будто специально старался выбить из колеи. Она не ответила и перевела взгляд на одного из учеников: высокий плотный юноша, вооружённый обоюдоострым мечом, выполнял сложную комбинацию замысловатых движений. Айю поразило, с какой ловкостью он обращался с огромным клинком, длинной чуть ли не с её рост.

– Удивительно, – нарушила молчание Сарэис. – Как ему удаётся оставаться на ногах при такой длине меча, он же крутится как ураган?

Длинные полы серого плаща развевались, как знамя на ветру.

– Думаешь, ему помогает Свет Дэйи? Нет, это годы упорных тренировок, – с иронией сказал Пард. – Но, он не так хорош, как кажется, если ты обратишь внимание на опорную ногу, то увидишь, что он постоянно отрывает пятку.

В подтверждение слов ученик потерял равновесие и едва не упал, удержавшись в последний момент. Айя раздосадовано вздохнула.

– Почему вы смеётесь надо мною? Разве в Риар Дайядор приходят не для того, чтобы постичь Свет Дэйи?

– Жди здесь.

Пард направился к ученику.

– Бэлот, ты повторяешь ошибку. Из-за этого ты неустойчив, – сказал ему Сэмтис.

Пард взял у Бэлота меч и показал: как правильно исполняется не получившийся приём. Сначала быстро, затем дважды медленно, подробно объясняя: в чём ошибка, и что нужно поправить.

Айя засмотрелась на Сэмтиса. Движения Парда были точными и смертоносными, в каждом присутствовала какая-то неудержимая внутренняя сила. Такой силы не было даже у наставника Райкара Кэнулиса, обучавшего её в Томаране.

– И не забывай про укоренение, – добавил Пард, отходя от Бэлота.

Сэмтис вернулся к Айе, оглядел её сначала строгим взглядом, а потом посмотрел в глаза и стал мягче, будто увидел в них что-то приятное. Он повёл её мимо хижин, из которых выходили ученики с различным оружием.

Айя раньше слышала о Сэмтисе, о его воинских подвигах и славе, но никогда не восхищалась им. Своим будущим наставником она видела Са'Омэпада Сэура Гзоудора. Вот кто был по-настоящему Великим.

Они вышли на широкую мощёную дорогу. Вдоль неё росли безобразной формы неухоженные кусты самшита. Сарэтис сокрушённо вздохнула, оглядывая растения. В Томаранском замке за вечнозелёным самшитом ухаживали, добиваясь идеальной сферической формы.

Выше по склону громоздилась стена с монументальными крепостными воротами. В книгах из библиотеки Лоэтрака Батиса говорилось, что когда-то ворота покрывал тонкий слой лабрадорита. Камень этот на свету переливался, как радужная оболочка человеческого глаза. Существовало поверье, будто лабрадорит увеличивал силу духа.

Сейчас же Айя видела бежевые известняковые блоки. Издалека остатки облицовочной плиты казались островками чёрной плесени.

Из украшений остался только бюст Тхаймоны Дайядор, вытесанный на фронтоне ворот. Стоило подступить ближе, как ужас царапнул Айю по хребту холодным острием. Тёмно-зелёный, матовый отросток вьюна, опоясал шею статуи, пророс меж губ и вырвался наружу через левую глазницу. Сарэтис замерла, вглядываясь в пугающую картину.