– Почему ты помогаешь ему? – Запротестовал Маркус. – Он убил нашего короля!

– И королеву, – беспечно продолжил слуга, словно то, о чем он говорил, – простой и известный факт. – А маленькая Элиза заперта в клетке. Да-да, я знаю, но-

– Что?! – Маркус вскочил и со всей злостью схватил своего собеседника. Тот уронил бумаги на пол. Маркус поднял его так, что ноги не касались земли. – Почему ты ничего не предпринял??

– Что я должен был, по-твоему, сделать??? Кроме того, я не видел всего этого! – отчасти солгал он. – Я видел уже спящую в клетке Элизу и слышал, как лорд отдавал приказ избавиться от трупа! Ему нужно кормить своего дракона.

Он болтал ногами и пытался освободиться. Глаза Маркуса на несколько секунд потускнели, совсем как у людей, пораженных колдовством. Маленький человечек вздрогнул и еще больше задергал ногами.

– Маркус! Маркус! Отпусти меня! – Закричал он. Маркус в миг снова стал самим собой, поставил слугу на пол, извинился и сел на кровать. Маленький человек захрипел и начал собирать свои бумаги обратно в стопку.

Я тоже превращаюсь в монстра? Я не должен злиться. Иначе я буду как все. Как он сам.

Маркус поразмыслил и признал, что, вероятно, слишком остро отреагировал. В конце концов, он и сам ничего не предпринял, чтобы спасти Элизу и королеву. У него совершенно не было шанса сделать это, так что он не мог винить и Торина.

Точно. Торин его зовут.

– Ты тоже становишься злостным существом. Тебе нужно убираться из замка, если хочешь остаться в здравом уме, – предположил Торин.

Маркус смотрел в одну точку на полу, пытаясь убедить свой разум, что он хороший человек, не хочет обвинять Торина, и его кратковременный гнев вырвался наружу лишь из-за слишком большого количества недавних тяжелых событий. И что Ксартракс никогда не сможет превратить его в злодея. Какой бы могущественной ни казалась его магия.

Маркус вздохнул.

– Тебе нужно кое-что знать.

Маркус объяснил Торину, что люди, нечистые сердцем, теперь порабощены и заморожены. Они все еще были живы, но их разумом управлял Ксартракс.

– После метеоритного дождя и нашествия кабаллимов, темные чары порабощают оставшихся выживших людей. Но только тех, чье сердце нечисто. Так сказано в книге. Значит, я не плохой человек. Уверен, что в замке со мной ничего не случится. Прости, что напал на тебя. Я обещал королю, что спасу его дочь и жену, но… Погоди. – Внезапно Маркус вспомнил, что Торин так и не ответил ему. Тот же, казалось, и не удивился рассказу о пророчестве, ибо не выказал никакой реакции. – Ты так и не ответил на мой вопрос: почему ты ему помогаешь??

– Ладно! Ладно… Скажу я тебе. Раз уж мы тут разоткровенничались. На меня не подействовало это твое заклятие из книги. Я встретил лорда, и он отнесся ко мне благосклонно, потому что я убедил его, что могу быть полезен. Он спросил меня, знаю ли я хорошего прорицателя. Я сказал, что знаю, и именно поэтому он не убил меня и не наложил на меня заклятие принудительно. – Он с невинным видом развел руками после сказанного. – А что бы ты сделал, если бы тебе угрожали?

– Боролся бы! Или умер.

Торин закатил глаза и бросил на стол стопку вырезок с новостями из местных газет в один листок, которые появлялись каждую неделю на всех деревянных досках во всех городах и деревнях Пятого Королевства.

– Или притворился бы, что ты на стороне врага и готов ему услужить, – дополнил Торин и поджал недовольно губы. Он понимал, что сказал только часть правды. Возможно, ему и хотелось бы признаться, что это он показал Элизу Ксартраксу и что именно из-за него маленькую принцессу заперли в холодной клетке, но ему, обыкновенным образом, не хватало смелости.

Торин не мог придумать ничего лучше, чтобы остаться в живых, когда столкнулся с жестоким существом в коридоре. Существом, не знающим пощады. Впрочем, он знал, что даже такие монстры, которые не нуждались ни в ком, ценили верность своих слуг. И Торин воспользовался этим, даже будучи вынужденным заплатить за содеянное высокую цену и рискнуть еще одной жизнью.

– Ты жалок, Торин.

Маркус неодобрительно покачал головой.

– Зато живой и свободный.

– Сомневаюсь.

Торин пожал плечами и просто продолжил свои поиски, то и дело бормоча вариации имени знаменитого прорицателя.

Маркус же думал, что ему делать. Он был зол, но, как очень хороший слуга, не показывал этого. Кроме того, он знал, что не должен позволять себе погружаться в пучину гнева, иначе это кончится для него печально.

Маркус чувствовал себя виноватым из-за того, что сидит здесь и ничего не делает, чтобы найти Арона и отдать ему книгу, благодаря которой принц получит хоть какие-то подсказки.

Он винил себя за то, что не смог спасти Элизу и королеву.

Он пал в собственных глазах и больше не уважал себя.

Арон и кабаллим стояли застыв, оба с выпученными друг на друга глазами. Кабаллим очень походил на других, дьявольских, однако, ему недоставало еще четырех ног, а едва заметные крохотные крылья на корпусе напоминали неразвитый зародыш. Рог же на его лбу красовался так же, как и у других монстров.

Возможно, он — другой вид?

– Скажи, пожалуйста, ты совсем спятил? – Начал конь, вздернув копыто в сторону Арона и пытаясь прикоснуться к нему.

– Не трогай меня! И нет, я не… Я просто удивился!

Арон увернулся, медленно отошел от странной лошади и прильнул к дереву, постепенно соскальзывая с него. Принц испуганно осмотрел кабаллима, а тот, недоумевая от вопиющего, на его взгляд, поведения, продолжил свой вопросительный монолог.

– Парень, ты кто вообще такой, что вопишь на меня? Ты что, никогда не видел говорящую лошадь? Тебе сколько лет?!

Он все еще не мог успокоиться, что юнец повысил на него голос, а теперь еще и выказывал страх.

– Да не кричу я на тебя! Мне восемнадцать. Ну… послезавтра. И-

– Нет, погоди, – прервал конь, даже не придав значения его ответу, – ты, видать, не отсюда, я понял.

– Конечно, отсюда! Но… – Арон замолк. Он не знал, стоит ли рассказывать о себе. Тот факт, что зверь разговаривал с ним, а не нападал, не означал, что ему можно доверять.

Арон вдруг заметил, что далеко позади этого кабаллима стоял еще один, обнюхивая землю. Только у того, по сравнению с говорящим, были красные глаза, которые горели, как тлеющий метеоритный камень.

– Тихо, не двигайся, – прошептал перепуганный Арон, переводя взгляд на монстра. Но говорящий кабаллим вновь не придал этому значения и выглядел еще более недовольным. К тому же, совсем не сбавил тон.

– Чего? Пытаешься меня отвлечь? – Недоверчиво спросил он, стукнув копытом по земле. – Чтобы на шкуру пустить? Знаю я вас!

– Но…

– Никаких «но»!

Он начал ходить на месте взад-вперед, как это делают возбужденные лошади.

– Прекрати! Там кабаллим! – Сказал Арон, раздраженно, тихо и твердо, снова попытавшись указать назад, потому что злобный конь уже приближался к ним.

Это, однако, не помогло, и говорящий кабаллим начал много болтать о том, как он считает это неуважительным, что жители деревень плохо знают волшебных существ и сразу же окрещивают их опасными, то и дело тыча в них первым попавшимся острым или режущим предметом и вопя, будто их самих режут. Какое беспредельное невежество для него то, что люди для королевской семьи – просто работающие на них тупицы и что сия “великая” чета до сих пор официально не объявила магию чем-то нормальным, посему многие боятся существ, не похожих на них.

Арон зажмурился, как иногда делают дети, когда хотят избавиться от чего-то неприятного.

– Да, и это еще не все! А ты, – рявкнул конь, так что Арон даже вздрогнул, – смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Он открыл глаза. Медленно, один за другим, как будто все еще боясь увидеть реальность. И реальность действительно не встретила его радужно: монстр позади не ушел, – он уже был здесь, потому что явно услышал громкую болтовню. Арон глубоко вздохнул и вскрикнул: