Вместо эпиграфа: Дайте танк (!) – Я

Ничего не изменилось – через два часа уже выходить, а я по-прежнему оттягиваю сборы до крайнего, почти экстремального, срока. Будто мне есть что собирать. Один рюкзак – покидать туда сменной одежды, и больше не возвращаться. Именно такой план, и не стоит от него отклоняться. Шесть пар носков – много? Лишним не будет, всё-таки Fila, к тому же носки – дело расходное. Нижнее бельё, верх и один сойдет – тот, что на мне. Купальник, косметичка – в нескольких экземплярах, аптечка. Толстовка – на случай холода, ветровка, лонгслив, три футболки, два топа: чёрный – скрывать бока и пудрово-розовый для девочек, мало ли что. Джинсы, плюс полётные джоггеры, в которых поеду. Паспорта, кошелёк – его запихнем где-нибудь сверху. Папка с билетами, бронями и всей маршрутной раскладкой. Блокнот, ручка, три книжки. Вот последний пункт в этом списке особенно важный. Лучше было попробовать утрамбовать горные тапки из Decathlon. Нет, перебор – вес ручной клади во всех билетах у меня ограничен. Но, с другой стороны, уезжать куда-то без второй сменной обуви? Конечно, ещё шлёпки нужны – без них лучше никуда и не ехать. Бедный рюкзак, он столько пережил. Этот серо-бирюзовый рюкзачок Dakine с геральдическими узорами видел больше, чем многие люди за всю свою жизнь. Он был со мной практически во всех поездках – практически, но не во всех. Если бы можно было выйти за него замуж, я бы это сделала – всё равно, более надёжного спутника мне не найти.

Алик сказал, что будет через полчаса, а я даже квартиру толком убрать не успела. В принципе, здесь достаточно чисто, нужно просто холодильник отключить от сети, и избавиться от оставшегося содержимого. И всё-таки нет у меня понимания, что я буду вдали от дома так долго. Ты думала, произойдет какой-то катарсис? Оборвёшь все связи и внезапно осознаешь суть мироздания, откроешь истину смысла жизни и узришь своё предназначение? Так не бывает, а жаль. Это всё ещё ты, обычный день, никаких кардинальных перемен не произошло, и единственное, что сейчас от тебя требуется – попытаться не опоздать в аэропорт. 

28 июля 2019 г.

Алик распотрошил половину моего рюкзака. Что вообще парни могут понимать в прокладках и влажных салфетках?

– Меня не будет почти два месяца, а это Always по акции! – как могла я пыталась убедить его в рациональности своих действий и необходимости в трёх упаковках.

– Ты всё это можешь купить и на месте, – тяжело выдыхая, он придавил выпирающие из разреза молнии внутренности, и поднял на меня глаза. – Сейчас у тебя перевес, и я пытаюсь избавиться хоть от чего-то.

Мы притащили из ванной весы, и начали увлекательную игру в регистрацию багажа посреди студии, заваленной моим барахлом. Бывший сосед по парте на уроках литературы, который всегда приносил с собой нужные книги, в отличие от меня, и по совместительству один из самых близких моих друзей, без единой эмоции на лице забраковал большую часть каких-то, как мне казалось, очень значимых мелочей. Мягкие и объёмные вещи мы упаковали в прочный пакет. Всё остальное я уверенными движениями разбросала по шкафам в хаотичном порядке.

Может показаться, что я довольно пренебрежительно отношусь к организационным моментам, но это не так. Прорабатывать маршрут я стараюсь всегда максимально подробно, учитывая все, даже самые незначительные, тонкости, вплоть до времени стыковок между разными видами транспорта. Но процесс выбора того, что буду на протяжении всего пути нести за своей спиной, никогда не доставлял мне удовольствия. Сколько бы раз я не пыталась вычленить только самое нужное, в конечном итоге выяснялось, что без многого спокойно могла обойтись.

Благодаря Алику, ну или вопреки, через двадцать минут мы спустились в метро. На самом деле, я была счастлива, что он решил меня проводить, и пусть только до Речного вокзала. «Значит, ты хочешь проехать через половину России и Азии менее чем за два месяца, – отреагировал он, наконец, на мой неадекватный план. – Хорошо, в этот раз ладно, но, когда через пару лет ты придёшь ко мне, и с вот этой своей улыбкой заявишь, что отправляешься в Антарктиду дрейфовать на льдине, я скажу – нет». Тогда вслух я не стала говорить, что если бы представилась такая возможность, то, скорее всего, была бы в первых рядах – лишь улыбнулась в ответ, радуясь про себя его одобрению, и облокотилась на дверь с надписью «Не прислоняться».

Скрытному Алику нужно было успеть на встречу с очередным тайным другом, о котором он, как обычно, ничего не хотел говорить, поэтому, когда мы добрались до места, он обнял меня на прощание, и посадил нас с рюкзаком и пакетом в маршрутку. Боги авиакомпаний были ко мне благосклонны, и онлайн-табло показывало задержку рейса на один час. Необходимость в спешке отпала, мне больше не требовалось бежать на досмотр, жадно глотая воздух с металлическим привкусом крови в горле. Можно было спокойно сидеть возле дальнего входа, фотографировать самолеты, выглядывающие со стоянки, и публиковать одухотворенные посты в социальных сетях.

Путешествующие люди – что может раздражать ещё больше? Мы с Аликом частенько находили взаимопонимание на почве приступов подступающей желчи, вызванных порцией очередных «хвастографий» общих знакомых в ленте. Громкие высказывания в подписях о вольной жизни в вечной дороге, поисков своего «я» и прочей дребедени – пощёчина тем, кто сидит за прожиточные копейки на паршивых работах в редко проветриваемых офисах и просматривает уведомления. Лучше бы новообращенные «дауншифтеры» со своей иллюзией свободы прочувствовали всё многообразие ответственности, когда обязательства вынуждают тебя отдаваться в добровольное рабство на пять дней в неделю по сорок часов. Вот с таким опытом самопознания я бы ознакомилась с неподдельным интересом – безмолвной рефлексией человека в агонии, каждые пятнадцать минут направляющего взгляд в правый угол экрана, в надежде зафиксировать приближающееся окончание рабочего дня. Но так никто не договаривался – неудачами и личными переживаниями с негативной окраской в сети делиться не принято, в противном случае всем бы стало понятно, что за фасадами аккаунтов, зачастую, скрываются, мало чем отличающиеся друг от друга, обычные люди. Правила таковы, что презентационная версия должна содержать только визуальные подтверждения твоих успехов, будь то на эмоциональном или событийном фронте. В погоне за впечатлениями, переоткрытие мира стало просто немыслимо без предоставления отчета эфемерной толпе. Безусловно, я также не оставляю попыток принимать во всём этом участие – в моём возрасте ещё сложно сдерживать порывы стремления к общности. Можно сказать, что это превратилось в своеобразное соревнование, где победившим становится тот, кто перестает в нём нуждаться.

С этой позиции, «пакетники», кучкующиеся в организованные группы с четким распорядком дня, выглядят гораздо честнее. Они хотя бы не навязывают никому своих ложных суждений, и могут добросовестно отдыхать, наслаждаясь жизнью соизмеримо оплаченной путевке. Есть немало плюсов в передаче сторонним людям управления за своим пребыванием в пространстве на период действия ваучера. Так ты, вечно напряженный, наконец, расслабляешься, и позволяешь течению нести тебя, прям как в детстве с родителями. Но ходить хвостиком за воспитателем и ждать, когда будут кормить по расписанию, в лучших традициях БДСМ, где от тебя не требуется выполнять сложных мыслительных операций – не мой вариант. Я одержима контролем, мне всегда нужно чётко понимать куда я еду, как и что там собираюсь увидеть, и мне крайне сложно позволить кому-то принимать эти решения за меня.

Всю эту «поездочку» сложно назвать чем-то особенным – в конце концов, сейчас даже кругосветкой никого не удивишь. Для меня это целый поступок, но, в сравнении со среднестатистическим отпуском учредителя какого-нибудь «общества», крайне посредственное достижение. «Гринч – похититель ощущения собственной значимости» – у меня явный талант к обесцениванию. Всего одна пересадка в Риге, и на следующее утро ты уже в совершенно другой стране, среди гор, рек и озёр. Нынешняя доступность передвижений по миру обычным смертным, вроде меня, поражает сознание. Изначально, в моих планах было преодолеть этот путь по земле, а не по воздуху. Увидеть Баскунчак и «Родину-мать», проспать в поезде Кызылкум и побывать в городах, о которых столько слышала в детстве – Самарканд и Ташкент. В Казахстан я бы въехала через Киргизию, захватив по дороге кусочек Иссык-Куля, но, видимо, это будет уже в какой-нибудь следующий раз. Программа была и без того крайне насыщенной, пришлось эту часть слегка обкорнать с целью экономии денег и времени. К тому же, очень кстати случилась распродажа в Ryanair, и мне удалось сократить неделю пути до семи тысяч рублей и одной ночной пересадки в Латвии. Когда, разбирая балкон, в доме, где я выросла, сестра нашла сверток с крупной суммой наличности и подписью: «На свадьбу внукам», у меня не возникло вопросов о том, как распорядиться со своей частью. Хочется верить, что мой выбор одобрили бы.