– Бэйб, в чём дело?

– Я не хочу больше оставаться в этом доме, – тихо заговорила я.

– Отойдём? – махнул головой Денис в сторону сада, и мы углубились в темноту. Я обо что-то споткнулась.

– Всё время забываю, что ты – полукровка, – сказал Денис, хватая меня за руку. – Для нас темень – не проблема!

Он помог мне дойти до скамейки. Ты была холодной, и я уместилась на самом краю. Денис уселся рядом.

– Бэйби, ты замёрзла? – и он крепко обнял меня и поцеловал в макушку. И я сразу же расслабилась. И чего, дура, испугалась? Вот он же, Денис, рядом со мной. Разве не этого я хотела, когда отправилась за ним на месяц за тридевять земель?

– Так что случилось, Бэйби? – тихо спросил у меня Дэн, продолжая крепко обнимать меня, проводя руками от моих ключиц вниз, к кончикам пальцев рук.

– Дэн, а я могу поселиться где-нибудь в другом месте? Например, у тебя в доме? Ты можешь спросить разрешения у своего отца? Мне здесь не нравится…

– Бэйб, да я не против, конечно, да и папахен бы ничего не сказал… Но у нас в стае свои законы. Альфа Чернов старый олд, ему по душе патриархат… Так что, незамужним молодым волчицам не положено проживать в доме двух холостых волков.

– Может, рядом есть гостиница или пансион?

– Есть… В областном центре. Только, зачем ты тогда приезжала сюда, а-а, бэйб? Я не смогу ездить в город каждый день, не будет времени. Папахен припахал меня чинить его тачку… Или ты согласна ездить в «Озерки» на такси каждый день? Кэш карман тянет?

– Денис, ну, что ты… Ты же знаешь, что денег у меня с собой в обрез. Конечно, я всё понимаю, только думаю, что мне здесь не очень и рады. Чувствую себя, как в тюрьме…

– Окей, бэйб… Я тебя понял! Завтра не срастётся, а вот послезавтра папахен повезёт альфу на какую-то супер-пупер важную тусовку альф, и мы сможем увидеться! Прямо с утра! Разве это не айс, бэйби? Сможем чилиться хоть весь день! Разве не ролф?

– Да, Денис… Было бы здорово!

– Так не вешай нос, бэйб. Постарайся стать для Алёнки френдли, она кульная бэйба. Мы с ней тусим лет с десяти.

– Не знаю, не знаю… Не хочется мне с ней задруживать…

– Ты огорчаешь меня, бэйб… А как же «все мои друзья – твои друзья»? Это же ты мне задвигала?

– Ну, хорошо, Дэн… Я постараюсь! – И Дэн поцеловал меня в щёку. Тогда я шепнуло ему на ухо:

– А в губы?

Дэн сочно чмокнул меня в рот, слегка обслюнявив, и ответил:

– Не спеши, бэйб… Всё будет! А теперь давай прощаться! Бай, вкусненькая бэйби!

И он опять поцеловал меня в макушку. Я в его объятьях забыла обо всех своих страхах и сомнениях. Я была влюблена… В комнату я летела на крыльях, не замечая ни ступенек, ни стоящей в темноте коридора Алёны.

– Ой, – вздрогнула я от испуга. Мне показалось, что глаза у Алёны светятся жёлтым светом.

– Ррр-радуешься? – зарычала она. – Думаю, что недолго будешь….

– Да что я тебе сделала? – почти закричала я, но Алёна молча развернулась и ушла. Я постояла ещё несколько минут, и только собралась уйти в комнату, как услышала где-то неподалёку тихий скрип двери. Нас опять подслушивали.

Следующий день прошёл относительно спокойно. Альфа был занят, постоянно отвечал на телефонные звонки и ни на кого не обращал совершенно никакого внимания. Мне удалось даже спокойно позавтракать, почти не обращая внимания на Алёну, которая была задумчива и тиха. Меня воодушевило обещание Дениса провести со мною весь завтрашний день. Да и я успокоила вчера вечером себя словами: «Аля, не переживай! Всё будет хорошо! Я здесь временно, да и радоваться нужно, что приняли тебя, чужого человека, в своём доме. Кормят и платы не требуют!»

Ещё подумала, что нужно позвонить тёте. Она дозвонилась до меня ещё в аэропорту. Потом у неё было дежурство на сутки. А сегодня как раз выходной: можно и поговорить нормально.

Когда я вышла из столовой, то невольно услышала несколько фраз, что громко произнёс альфа, разговаривая с кем-то по телефону. Пока я поднималась по лестнице, то до меня долетало:

– Да… Я всё понял… Приму всех, как положено… Да! Не сомневайтесь в нашем сибирском гостеприимстве! Даже так? Нет у нас с ними никакой вражды, ты ошибаешься. Так… Есть конфликт интересов…

А потом альфа вышел из дома, а я направилась в свою комнату, радуясь, что хозяева про меня сегодня забыли. На улице пошёл дождь, и я, по своей привычке, уселась на подоконник, переставив какое-то растение в горшке, и стала смотреть на капли, стекающие вниз по стеклу. Меня эта картина успокаивала и завораживала, вводя, что ли, в особый транс, мой медитативный транс. В этом состоянии я любила воткнуть в ухо наушник с приятной медленной музыкой и просто так сидеть, не думая ни о чём, разве что о Денисе, его поцелуях и объятиях. Тётя, пару раз заставшая меня в этом мечтательном состоянии, говорила, что я – настоящая тургеневская барышня с грустным взглядом и лёгкой полуулыбкой. Может быть, я и не спорила.

Когда дождь закончился, уже наступило время спускаться на обед. Я и спустилась, обрадовавшись тому, что оказывается в столовой было накрыто на одного. Как раз напротив моего места. Это было чудесно! А жизнь-то налаживается! Я улыбнулась молоденькой девушке, принёсшей на подносе еду и поблагодарила её. Наваристая уха и рыбные биточки ещё больше подняли моё настроение: рыбу я обожала.

Тётя не раз удивлялась этому, говоря, что волки редко едят рыбу, предпочитая мясо. Но, видимо, альфа Дениса и его дочь были всеядными. Либо у тёти был недостаток информации. Тётя! Точно!

Я побежала наверх, чтобы позвонить домой.

– Алло, Аля?

– Да, тётечка Мариечка, это я.

– Извини, я спросонья. Сама понимаешь, дежурство!

– Не извиняйся… Это мне надо было звякнуть тебе чуть позже… Как ты там? – спросили мы одновременно друг у друга и засмеялись.

– Ничего, нормально. Живу вот у альфы в Доме.

– У альфы? Почему у альфы?

– Так гостиниц тут нет. А в доме у Дениса не очень удобно. Там нет женщин.

– А мать твоего Дениса где?

– Так она умерла, когда Денис был ещё маленьким. С той поры его отец так и не женился. Живёт один. Водителем вот работает… Возит альфу…

– Всё равно не пойму, откуда такая честь…

– Может, альфа хотел, чтобы мы с его дочерью подружились?

– Да? И как она тебе?

– Помнишь, я тебе рассказывала про свою одногруппницу, Лику Аграновскую?

– Ну…

– Так вот, та в сравнении с дочерью альфы – ангел во плоти…

– Так всё плохо, Аля? Может, гостиница?

– Во-первых, далеко, тётя, во-вторых, дорого. Да и зачем тогда я летела сюда, если видеться с Денисом я не смогу.

– Если что, то меняй билет и дуй сразу домой! Поняла меня? – строго спросила меня тётя.

– Да, я так и сделаю! Не переживай!

После нашего пусть недолгого, но обстоятельного разговора, я немного успокоилась. Тётя ждала меня и поддерживала всегда и во всём. Я была очень рада, что после смерти мамы не оказалась совсем одна, вернее, обрела вторую мать. Мне захотелось поплакать, и я подумала, что, видимо, у меня скоро должны были начаться месячные.

У волчиц другая физиология, но я не была волчицей в полном смысле слова, и поэтому имела каждый месяц вполне себе человеческие проблемы. Пускай, и не такие сильные, как у моих человеческих подруг. Критические дни проходили у меня безболезненно и с очень маленьким количеством выделений. У волчиц в принципе такого понятия не было. У них раз в полгода была течка, что как раз и являлась признаком половой зрелости волчицы и готовности её к деторождению.

У меня эти дни начались в пятнадцать, а у молодых волчиц течка наступала не ранее девятнадцати – двадцати лет. Это мне тоже рассказала тётя. Вот откуда она про это узнала – она мне рассказать, как раз, и забыла.

Но потом мои мысли заскользили в сторону Дэна. Как я по нему соскучилась! Не видела его совсем ничего – и вот, уже тоскую. Я решила ему набрать, но абонент был недоступен. Что там за починка автомашины такая, что телефон нужно отключать. Я от досады совсем раскисла. И решила набрать своей сокурснице Юле, с которой мы если не дружили, то так, приятельствовали.