— Ты не сказал, в чьих в руках… — скалилась Киара засовывая мою ладонь все дальше и дальше. — Чуешь, каким жаром отдает? А все из-за тебя… Давай же, почувствуй…

Господи помилуй… Ктож меня с комплиментами за язык-то тянул⁈ Это она из-за Эмбер башкой поехала или по жизни озабоченная⁈ Как бы еще не изнасиловала прямо посреди дороги… Представляю рожу федерала, если он решится выглянуть в окошко.

Наблюдавшие за сценой дружинники начали неловко покашливать и недвусмысленно наглаживать рогатины, вполголоса отпуская сальные комментарии. Судя по тому, что никто из них не побежал докладывать о «кукушонке», инспектор с князем и впрямь ждали моего появления.

Правда, совсем не такого… Спасибо хоть висельников со столбов сняли, а то совсем чересчур бы вышло, на кладбище лобзаться.

Не сумев вырвать руку честно, мне пришлось пойти от обратного, и засунуть ее по самые помидоры. Буквально.

Взвизгнув от интересных ощущений в нежном месте, Киара немедленно отскочила, выпучивая глаза и закрывая срамные места.

— Ну, раз с прелюдиями закончили, может уже внутрь зайдем? Там как раз контрацептивы заждались, порвать надо. — ответил я на ошарашенный взгляд, вытирая мокрые пальцы о штанину.

Блин, у нее вообще все лавандой пахнет! Это видовая особенность или мыло специальное? Еще не хватало инспектора с «колышком» встречать… Слава богу от Гена не видит! Чудом удалось оставить его под предлогом «охраны» Эмбер.

— Болван… Какой же болван… Основной инстинкт и тот атрофирован! Между влажным лоном и лютой смертью правильно выбрать неспособен! Тьфу на тебя, бестолочь! — разгладив платье и шумно фыркнув, Киара уверенно зацокала через сад к охраняемой двери. — Идем уже, закончим с твоей жизнью поскорее! Глядишь, там кто умнее сыщется…

Но раздраженный тон не мог скрыть румянца на щеках. Как и сбившегося шага.

— Значит, и ты стесняться умеешь…

Я хотел с гордым видом заявить, что все эти женские штучки на меня не работают, попутно пересказав про особистку, которая через то же место пыталась удержать меня от вылазки во время осады, но вовремя прикусил язык.

Не знаю, игра это, банальная жадность, или я и впрямь ей чем-то приглянулся, но лишний раз давить на больную мозоль не стоит. Хотя бы чисто из благодарности — не каждая ведьма согласиться сунуть голову на плаху вслед за контуженным придурком, с которым она поимела несчастье завести знакомство.

Та же Эмбер, несмотря на все томные вздохи, прикрыть мою спину особо не порывалась… Как и свои сиськи, впрочем.

Подтверждая версию Гены по поводу аудиенции, караульные не пытались преградить дорогу и молча пропустили в резиденцию, словно так и надо. Задница Киары занимала их куда больше, моей побитой туши.

Вместо дорогих духов и низменных удовольствий в нос ударило мужским потом и ламповым маслом. За стойкой привратницы караул несла сразу тройка бородачей при полных кольчугах да панцирях.

Широкие северные плечи резко контрастировали с привычными фигурками сотрудниц, усиливая чувство неправильности. Словно в собственный дом как гость приперся.

— Ба-а-а… Гляди, кого студеным надуло! — воскликнул ближайший великан, вскакивая из-за стойки и приветливо протягивая пятерню.

Но рукопожатия не состоялось — почувствовав на себе хмурые взгляды товарищей, усеянный шрамами мужик смущенно огладил бороду, и ткнул кольчужной рукавицей в коридор:

— Ступай, не задерживайся… — он виновато опустил глаза. — Рылом не вышел, дабы княжичей в ожиданиях томить. Пшел-пшел…

Оскорбление звучало донельзя бледно. Похоже, этот бородач был одним из немногих, кому посчастливилось пережить осаду без увечий, а значит нам довелось в одном строю шагать.

Все же схалтурил федерал, политбеседы с личным составом не проводил, против меня не науськивал. Видать, вся заготовленная лапша на княжеских ушах повисла.

Новая догадка подтвердилась быстро, стоило лишь забраться по лестнице и добраться до второго этажа. Главный зал красовался парадом отточенных рогатин и одной гладкой бороденки. От вида целого леса из громадных мужиков, выстроившись подле князя и буравящих нас тяжелыми взглядами, даже Киара опешила, рефлекторно прячась за моей спиной.

В пафосной позе скрестив руки на груди, метросексуал будто позировал для постера какого-нибудь блокбастера. Поставь на заднем плане горящий вертолет и замени строй бородатых на полуголых девчонок — кинотеатры лопнут от набившихся толп. Елки, я уж и забыл, какая у него бицуха огромная… Терминатор колхозный.

— Какой же ты… — зашипела ведьма за спиной, прячась от частокола грозных великанов. — И меня слабоумием заразил! Знала же, знала — а все одно, в пекло за тобой сиганула… Истине отец учил, доведут духи и мужики до смертного костра…

— Нашла кого слушать, твой отец в канаве лошадь… Ай, ладно. Проехали.

Я бы наверное тоже обосрался от такой внезапной засады, но за последнее время успел выработать иммунитет не только к женским ужимкам, но и к выпендрежу феодалов — строй грозных мужиков не вызывал ничего, кроме раздражения. Специально ведь ждали, готовились, прихорашивались, князь позу покруче подбирал… Чтоб прямо внушало! Вон, аж ножны на другой бок перевесил, дабы заметнее было!

И это правящий класс, элита, сильные мира сего! Тьфу… Те же дети, только письки большие и мечи не игрушечные.

— Глядишь ты… — завел князь отрепетированную в голове речь. — Своим ходом под ясны очи не являлся, а как дармовщиной потянуло, на всех четверых заспешил…

— Слушай, мне до клоунады, я вообще-то наедине поболтать с тобой думал…

Но Рорик оказался слишком занят самолюбованием, чтобы слушать других.

— Злым за предобрейшее платить изволил… — почти слово в слово повторил он слова сотника. — Так не сетуй на судьбинушку, а свое же вероломство кляни! Сколько веревочке не виться…

Княжеская рука рванула к ножнам в драматическом жесте, но позабыв про перевешанные ножны, в пылу куража он ухватился за промежность. По строю дружинников прокатилось приглушенное хрюканье. Заслышав реакцию подчиненных, князь слегка смутился.

Судя по отличающимся комплектам доспехов, нынешняя его дружина представляла собой сборную солянку, присланную с чужих земель. Видать, братья и отец парня по десятке «скинулись» или типа того. Негоже полноправному члену такой крутой семьи без настоящей дружины ходить, а опытные бойцы, подлецы такие, на деревьях не растут. Дарили, ясный пень, кого не жалко, что непременно задевало гордость самих «подарков».

Во всяком случае, былого уважения к пахану как у предшественников в глазах «новичков» не водилось. Для них молодой громила всего лишь младшенький сынок своего куда более крутого папки. Задиристый сопляк и заносчивый мажор, возрастом и опытом вполовину меньше их, мозгами с курицу, силой с муху, а про пипирку и сравнивать страшно.

Зря это они, конечно. Не застали они, как князь самолично штурмовал ворота Грисби и не видели как отчаянно бился при осаде. Зато чрезмерно ухоженную бороденку заметили сразу. А ведь я сам порой таким грешу — Гену за пацана сопливого почитая. Гордо забывая, что молодой он может и молодой, а пороху понюхать уже успел. И с бароном, и с демонами, и с разбойниками.

Мда… Короче, вот отчего Рорик так на меня взъелся, что аж целую сцену разыграл — перед «молодым пополнением» я его ненароком унизил. По самому больному месту попал, когда позволил помоями на сцене закидать, да Куролюба с города выпустить. После такого перед этими бородатыми дембелями уже не отмыться — навеки слабовольным говном заклеймят. Все как в поговорке про тысячу мостов и один облизанный хрен.

Потому ему кровь из носу как нужно заставить меня обделаться да ползать на коленях. Оттого всю дружину и собрал, дабы своими глазами видели. Крепко я его задел…

Вернее, не я, а инспектор, но на федерала жало поднимать чревато — оторвет.

Сзади послышался смешливый шепот Киары.

— Знаешь, а твой бубнеж порой не так уж плох… Не зря с тобой пошла, так и знала, — опять отмочишь!