Артём и правда не увидел там банальных роз. Простое высокое пластиковое ведро с белыми ромашками, ярко-голубыми васильками, оранжевыми хризантемами и ещё кучей неведомых ему цветастых сортов выглядело так, словно в него плеснули радугой. Он купил сразу всё. Не веря своему счастью – «Ох, я и не думала, что так быстро всё продам!» – бабушка помогла ему собрать всё в один большой букет. Получилось просто великолепно. Оставив её с пустым ведром и пятитысячной купюрой, он поднялся к Ане в квартиру. Её восторгу не было пределов. Завтрак, само собой, пришлось немного отложить.

Ближе к пяти вечера они снова созвонились с Валерой, договорились, что примерно через час будут. Аня зашла к соседке, попросила присмотреть за кошкой, вдруг останется у Артёма до понедельника.

– Я только домой заскочу, майку переодену, – вспомнил он, когда выезжали из двора. – Валерка там рядом живёт, в нескольких домах всего.

– Конечно, всё, как скажет мой замечательный мужчина, – промурчала Аня, прижимаясь к его плечу.

Забытый всеми навигатор лишь немного оттягивал внутренний карман синей ветровки. Летний субботний вечер словно разогнал всех автомобилистов. Дороги были пустые, поэтому доехали быстро и без приключений. Артём запарковался у подъезда, заглушил машину.

– Я быстро, одна нога здесь, вторая тоже уже почти здесь. Или хочешь, пойдём со мной.

– С тобой! Я пить хочу! – шутливым капризным голосом ответила Аня.

Они поднимаются на пятый этаж. Артём отпирает дверь, включает в коридоре свет. Не разуваясь, идёт налево, в спальню. Аня неодобрительно смотрит ему вслед, скидывает босоножки и отправляется на кухню. Артём снимает куртку, бросает её на диван, то же самое делает с майкой. Он слышит из кухни сдавленный вскрик и какую-то возню. Изучая ряд висящих футболок в шкафу, кричит через плечо:

– Милая, что там у тебя? Таракана увидела? Не бойся его, это Игорь, он за мной крошки убирает!

Артём выбирает бежевую майку с красивым принтом в виде черепа в цветах. Снимает её с вешалки, натягивает на себя. Почему Аня не отвечает?

– Ань? – он разворачивается, собираясь пойти к ней на кухню, но изумлённо замирает на месте.

В коридоре напротив входного зеркала стоит Аня. Она испугана. Прямо за ней Артём видит Константина. Одна его рука сжимает плечо девушки, вторая как-то странно упирается ей в бок.

– Кость? А ты что тут делаешь? Ты что, за нами следил?

– Вот ещё, – фыркает тот. – У нас в детдоме в буфете замок сложнее был, чем на твоей двери. Я тут с утра тебя жду, пока ты с девкой своей развлекаешься. Хорошая она, красивая.

– Ты че, совсем охренел?

Артём понимает, что приятель снова под кайфом. Его глаза лихорадочно блестят, речь быстрая, отрывистая, похожая на скороговорку. Он делает решительный шаг. Вторая рука Кости стремительно вылетает вперёд. В Артёма упирается маленький чёрный зрачок пистолетного дула.

– Я охренел?! Я?! – Костик визжит, срываясь в фальцет. – Думаешь, я не знаю, где ты вчера был?! Решили кинуть меня с дядей Мишей?! Хрен у вас чё получится!

– Погоди, – Артём выставляет перед собой ладони. – Успокойся. Да, я вчера был у твоего шефа, но мы ни о чём не договорились. Он предлагал работать на него, всё верно. Но я ничего ему не ответил, мы ни о чём не договаривались.

– Хватит врать! Я, по-твоему, совсем идиот конченый?!

Артём понимает, что спорить бесполезно. Константин почти невменяем.

– Ладно, что ты хочешь от меня? Что мне сделать? Отпусти Аню, и давай поговорим спокойно.

– Конечно, старичок, поговорим. Ещё как поговорим, но для начала, – Костя хищно ухмыляется, – ты мне отдашь этот свой навигатор! Посмотрим, как вы оба запоёте, когда я вас раком поставлю! Быстро давай его сюда!

Ствол пистолета снова упирается девушке в бок. Артём не раздумывает ни секунды. Отдать самое дорогое ради спасения любимого человека? А как иначе?

– Хорошо, хорошо, только не психуй. Он в куртке, в кармане. Я сейчас возьму её с дивана и протяну тебе. Тогда ты отпустишь Аню, договорились?

– И не вздумай со мной шутить! – Константин с силой тычет пистолетом, и девушка вскрикивает от боли.

Артём отступает чуть назад, наклоняется за курткой. Когда он снова смотрит в коридор, то холодеет от ужаса. За Костиком стоит Сергей Семёнович. Он скалится, обнажая неровные, жёлтые от табака зубы. Галлюцинация сбивает Артёма с толку, мозг очень не вовремя решает подшутить над хозяином. Костя расценивает заминку по-своему. Паранойя в распалённом стимуляторами мозге расцветает невыносимо пышным цветом. Этот грёбаный таксист наверняка что-то придумал. Хочет его обдурить! Но ничего у него не выйдет, сейчас он покажет ему, что с детдомовскими лучше не шутить.

Константин начинает переводить оружие на девушку. Артём видит шторм безумия в глазах бывшего приятеля и понимает, что сейчас произойдёт. Время растягивается густой патокой неизбежных событий. Он швыряет куртку в лицо Константину в надежде, что тот уведёт пистолет в сторону, и кидается вперёд. Грохот выстрела в маленьком коридоре подобен взрыву многотонной бомбы. Аня протяжно кричит, чувствуя нестерпимый жгучий жар, который разрывает её пополам. Она оседает на пол. Артём сбивает Костика с ног. Оба летят в другой конец коридора. Врезаются в дверь ванной, срывая её с петель. Два новых выстрела раскалывают сознание, погружая Артёма во тьму забвения.

Он снова плавает в бесконечной чёрной пустоте. Хотя нет. На этот раз он парит. Дёргается из стороны в сторону, пытаясь сдвинуться с места. Бесполезно. Артём похож на жука, которого подвесили на очень длинных нитях. Вокруг нет ничего. Только ватный мрак. Это невыносимо. Спустя тысячу лет он сходит с ума. Тогда вокруг начинают появляться картинки. Небольшой городок с высоты птичьего полёта. Кажется, это родной Саров. Вот пожилая женщина, она возится в огороде. Поднимает голову вверх, вытирает лоб тыльной стороной ладони. Её рука испачкана в земле. Смотрит прямо на него. Когда-то эта женщина была его мамой. Картинка бледнеет, рвётся и распадётся на части. Теперь перед ним покрытый бордовой тканью гроб. Рядом, вся в чёрном, рыдает она, мама. Падает на колени, обнимает деревянный ящик. Зрелище вызывает мучительную боль. Изображение резко меняется. Под ним коридор съёмной квартиры. На полу лежит, истекая кровью, Аня. Артём рвётся вперёд. Туда, к любимой! Беззвучно кричит, но всё бесполезно. Перед ним вырастают два надгробия. На каждом написаны только имена.

«Артём».

«Анна».

Нет! Он не допустит этого! Нет! Нет! Нет!

Картинки начинают сменять друг друга в хаотичном калейдоскопе.

Опять мама. Надгробие. Умирающая Аня. Надгробие. Мама. Аня. Их бесконечное множество. Они летают вокруг него, как огромные проекции.

Артём напрягает каждую клетку своего тела, тянется к ним. Он должен разбить эти чёртовы слайды! Так не может быть! Так не будет! Словно подчиняясь его невероятному упрямству и злости, невидимые путы начинают слабеть. Лопаются с высоким пронзительным звуком, напоминающим уведомления проклятого навигатора. Наконец-то! Свободен! Артём резко подлетает к изображению с надгробием, со всей силы бьёт по нему ногами. Ещё один удар, и вдребезги разлетается рыдающая мама. С неистовым упоением берсерка он крушит всё вокруг себя.

Так не будет! Нет! Никогда! Он не позволит!

Даже когда рассыпается последняя картинка, Артём не может успокоиться. Бешено озирается по сторонам, высматривая очередную цветастую жертву. Внезапно темнота наполняется низким пульсирующим гулом. Он пробивает его насквозь, заставляет ныть зубы. Артём хватается за голову, ему кажется, что ещё чуть-чуть, и она лопнет от невероятной боли. Опять кричит, но на этот раз его надрывный вопль отдаётся повсюду. Перед ним начинают появляться тёмно-оранжевые буквы, которые складываются в одну короткую надпись.

Смена вероятностей. Новая линия.