– Ты меня больше не любишь? – вопрос Кирилла застал меня врасплох. Выпить захотелось еще больше, но бутылка и бокал стояли на слишком большом расстоянии от меня. Может быть, пришло время сказать правду? О том, что я не люблю Кирилла и вряд ли вообще когда-то любила его. Как он отреагирует на это?

– Не самое удачное время для этого вопроса, – ответила я и попыталась отойти от мужа, но он неожиданно схватил меня за руку и резко притянул к себе. В точности как его отец, даже взгляд был таким же.

Я опешила и попыталась вырваться из цепких рук своего мужа. Однако, все мои попытки оказались тщетными. Кирилл как будто озверел вконец. Схватил меня за руки, развернул к себе спиной, а потом вдавил меня животом в стену, а сам прижался сзади, уперевшись в мои бедра пахом. Я поняла, что запахло жареным, мой муж нечасто бывал в таком состоянии, видимо, я очень сильно разозлила его своим поведением.

– Ты делаешь мне больно! – выдавила я, но уже была окончательно прижата к стене. Кирилл лихорадочно расстегивал ремень на брюках, я слышала бряканье его ремня, и мне стало понятно, что именно меня ждет.

– Ты заслуживаешь этой боли, – прошипел он мне в ухо, а потом я почувствовала, как он стянул с меня пижамные штаны, оставив в трусиках, которые тоже с легкостью были сорваны одним движением мужской руки.

– Я не хочу секса! – я снова задергалась, но опять сделала себе только хуже. Кирилл был настроен на секс, и ничего не могло остановить его намерений.

Я только ойкнуть успела, как его член бурей ворвался в меня и принялся двигаться внутри меня, причиняя боль. Я не была готова к сексу, даже расслабиться толком не успела, а про возбуждение и речи не шло. Хотелось плакать, а Кирилл с силой входил в меня, и при каждом его движении я ударялась головой о стену. Мой муж сам делал только хуже: и без того бессмысленный секс перешел на новый уровень: теперь я ненавидела и Кирилла, и нашу с ним близость.

Руки Кирилла сжимали мои плечи, он с силой и рычанием входил в меня, двигался уверенно и жестко. Я не помнила своего мужа таким, и, честно говоря, запоминать таким совсем не хотела. Я держалась руками за прохладную стену, пыталась поймать равновесие и сделать хоть что-то, что помогло бы мне избавиться от жуткой боли проникновений. Мой муж меня насиловал, наказывая за то, что считал моим прегрешением.

– Дрянь! – выдавил он в конце, и я ощутила, как семяизвержение вторглось в меня, а мой муж задрожал от нахлынувшего на него оргазма.

Кириллу было хорошо, а я ощущала себя куклой, которую использовали по банальному назначению. Кирилл отпрянул он меня, схватил с пола свои брюки, после чего скрылся в ванной. Я продолжала стоять у стены, хлюпая носом и чувствуя, как по ногам стекает его сперма. Жуткое чувство брезгливости обрушилось на меня с такой силой, что я была готова открыть окно и сигануть вниз, не жалея ни о чем.

Возвращение домой свекра заставило меня подхватить упавшие на пол штаны от пижамы, натянуть их, а еще успеть натянуть на лицо дежурную улыбку. Кирилл продолжал плескаться в ванной, а я встречала свекра на кухне.

– Что случилось? – спросил он, сдвинув брови.

– Все в порядке, – отозвалась я, хотя ни о каком порядке и речи не было. Наверное, выражение моего лица нагоняло жуть, потому что Андрей Иванович смотрел на меня словно на умалишенную.

– Я же вижу, что что-то не так, – буркнул он, – Где Кирилл?

– Ваш сын в ванной, – сказала я, а потом, слегка подумав, добавила, – Он не отличается дружелюбием в последнее время.

Андрей Иванович криво усмехнулся:

– Еще бы! С такой женой как ты я бы тоже особенно не церемонился.

Кровь отхлынула от моего лица. Андрей Иванович снова пытался меня уколоть, сделать мне больно. Я чувствовала себя кошкой, готовой к нападению в защиту собственной чести и достоинства. Мне было обидно от того, что отец моего мужа считал меня никчемной женой, хотя раньше рассуждал иначе.

– Почему же? – с вызовом в голосе спросила я. – Чем я плоха? Чем я не оправдала ваших ожиданий?

– Я тебе уже говорил, – ответил свекор и, повернувшись ко мне спиной, налил из пластиковой бутылки воду в стакан, а потом с жадностью его опустошил, – Ты не сделала моего сына счастливым.

– А почему вы решили, что в этом исключительно моя вина? Может быть, Кирилл сам не хочет быть счастливым. Может быть, он не любит меня. Разве в этом есть моя вина?

Андрей Иванович пожал плечами:

– Я не знаю. Ты должна была сделать Кирилла счастливым, заставить его думать о будущем, в котором нет места для вредных привычек.

Я хотела возразить свекру, но тут из ванной вышел Кирилл. Разговор сам собой затих, а я долго злилась, запершись в ванной, и подбирала обидные слова, которые так и не успела озвучить своему свекру. Я считала, что мужчина несправедлив по отношению ко мне, я хотела переубедить его в этом, но потом вдруг задала сама себе вопрос: для чего? Зачем мне было переубеждать Андрея Ивановича в чем бы то ни было? Он прекрасно знал всю подноготную начала наших с Кириллом отношений, он был в курсе всех перемен, которые происходили между мной и его сыном на протяжении пяти лет брака. Так зачем же мне переубеждать его в том, что и без моих слов было очевидным фактом?

Теперь пришла моя очередь обижаться на мужа. Я была недовольна тем, что Кирилл взял меня силой, перед этим здорово обидев своими словами. Я не собиралась разговаривать с мужем до тех пор, пока он не извинится передо мной. Было бы идеально, если бы еще и мой свекор взял свои обвинительные слова обратно, но на это рассчитывать мне не приходилось.

Через пару недель после того, как в нашем доме появился Андрей Иванович, я начала чувствовать себя уставшей и разбитой. Я все время пыталась играть какую-то роль, соответствовать чьим-то представлениям об идеальной жене и хозяйке, только вот пока сама для себя не определилась с тем, кому вообще была нужна эта бессмысленная актерская игра в моем исполнении. Точно ни мне, ни Кириллу, и уж, тем более, не его отцу.

– Может быть, хватит дуться? – задал мне вопрос мой муж спустя четыре или пять дней после секс-фиаско на кухне. – Пообижалась и хватит.

Я с удивлением посмотрела на мужа.

– Если это попытка извиниться передо мной, то она неудачная.

Теперь вытянулось лицо моего мужа.

– Интересно, за что я должен извиняться перед тобой?

– Хотя бы за тот мерзкий секс у стены, а еще за те слова, которые ты сказал до того, как изнасиловать меня.

Кирилл мрачно рассмеялся, и от его смеха мне стало не по себе.

– Дорогая моя, спешу напомнить тебе, что ты – моя жена. О каком изнасиловании ты говоришь? Что за бред?

– Я не хотела секса. Ты сделал это против моей воли, насильно. Слово изнасилование тоже происходит от слова насилие. И я его не приемлю.

– Какая ты важная, – хмыкнул Кирилл, – То, что я не могу получить по праву от своей жены, я вправе взять силой.

Слова моего мужа меня шокировали.

– То есть, в следующий раз, когда я не приготовлю тебе яичницу, ты будешь выбивать ее из меня силой?

Мой голос звенел от возмущения, но на Кирилла это не произвело впечатления.

– С яичницей я смогу справиться сам, а вот секс мне можешь дать только ты.

Я повела плечами:

– Может быть, ты просто плохо смотришь по сторонам? Я думаю, что вокруг тебя немало баб, которые дадут тебе, стоит только щелкнуть пальцами.

Мои слова звучали не менее обидно, чем те, что говорил мне Кирилл несколько дней назад. Я видела обиду на его лице, понимала, что перегибаю палку в нашем с ним общении, но ничего не могла с собой поделать. Пришла пора признаться в том, что я не люблю своего мужа, не берегу его чувства, а еще мне плевать на то, что он может подумать обо мне.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.