Наступило 17 мая. Теперь на горе осталась штурмовая группа, а вспомогательная группа собралась в лагере «Эй-би-си», где вела наблюдение за восходителями, которые медленно продвигались вверх. По связи объяснили медленный темп глубоким, рыхлым снегом. Поэтому пришлось устанавливать дополнительный лагерь.

В этот день на вершину Эвереста взошли четверо норвежцев, венгр, пятеро индийцев (трое из них погибли на спуске).

18 мая штурмовая группа продолжила восхождение и уже в темноте вышла на перемычку, а это высота 8350 м.

На таких высотах тяжело работать — нехватка кислорода. Ребята потихоньку стали пользоваться кислородом. Немало хлопот доставляли камни. Бомбардировка усиливалась, как только пригревало солнце: камни оттаивали и срывались с места. По этой причине палатки у штурмовиков были порядком изодраны. Заканчивались камнепады, поднимался сильный ветер, начиналась пурга. Жуткий ветер пробирал даже через пуховики. В такой ситуации выход один — попив чаю, упаковаться в спальник и попытаться уснуть. Тогда ребята подбадривали себя разговорами.

Последний лагерь установлен. Все, кто были в штурмовой группе, вымотались. К тому же на ночлеге выяснилось, что Гриша Семиколенов здорово устал и оставил свой рюкзак на подходе к лагерю. В рюкзаке была еще одна палатка. Всем, кому не хватило места пришлось проситься «на постой»: Саша Бекасов попал в палатку к японцам, Петя Кузнецов попросился к венграм.

А утром Петя вспомнил, что вчера у него было день рождения. Ничего себе отпраздновал!

20 мая 1996 года штурмовая группа, пошла на вершину Эвереста из лагеря-6 в 10 часов утра. Что отметили все наблюдавшие снизу, это очень-очень поздно. Ведь погода стоит неустойчивая. Но зато это было утро штурма.

Петя пошумел у японской палатки, где крепко спали Бекасов и Бакалейников. Ребята вроде проснулись, а Кузнецов быстро собрался и пошел к вершине. На отметку 8848 м он вышел первый, сердце бухало от радости. Было на душе и немного досадно, что с такой высоты ничего не видно. Вершину накрыло облако. Набрал в карман камней-«сувениров».

В 14.15 по китайскому времени вышел на связь П. Кузнецов и сообщил, что он находится на вершине Эвереста! Но так как у него пропал голос, переговоры прошли посредством тонов. Сделав несколько снимков окружающей панорамы, повернул назад.

Погода резко ухудшилась. На спуске с вершины встретил Коханова и Семиколенова. Видимость на горе совсем нулевая. А тем временем к вершине двигались еще трое. Саша Бекасов долго корил себя, что проспал и не успел уйти утром с Кузнецовым. Через некоторое время он с беспокойством обнаружил, что начинают мерзнуть ноги. Попытался идти «в темпе», если это слово применительно к той скорости движения, что на высоте за 8500 м. Не помогло. И он повернул назад. Двое других — Захаров и Бакалейников — упорно продолжали движение. Им не хватило 2–3 часов, чтобы выйти на вершину. Погода испортилась совсем. Но в таких случаях всегда надо помнить, что еще предстоит дорога назад. А она в тысячу раз тяжелее. Слава богу, ребята этого не забыли. Возвращались не по своему маршруту, а по «классике». Так было решено задолго до штурма. Все вымотались настолько, что на обратной дороге с трудом узнавали своих.

21 мая. На следующее утро группа вспомогателей в составе К. Колесников, А. Кузнецов, А. Абрамович, С. Майоров, поднявшись через Северное седло, пошла по «классике» встречать спускающуюся с вершины штурмовую группу. Ребят встречали как могли: чаем, супчиком. Ведь шли долго, 14 часов подряд. Все позади. Позади страхи и переживания. Холод и усталость. Они еще не понимали, что произошло. И как хорошо, что все живы и здоровы. Остальное потом. Жизнь после Эвереста началась. Словно кто-то неведомый качнул маятник, и куранты, тихо отзвенев положенное, пошли дальше. Четко и размеренно. Кто сказал, что возвращаться — плохая примета…

В этот день в лагерь на «Эй-би-си» в час ночи спустились трое восходителей: В. Коханов, Е. Бакалейников, А. Бекасов.

Остальные из штурмовой группы спустились на «Эй-би-си» на следующий день: П. Кузнецов, Г. Семиколенов, Н. Захаров.

У доктора появилась работа — привести в порядок восходителей. Потом, придя в себя, отдохнув, провели фотоссесию на фоне Эвереста. Затем было возвращение в базовый лагерь. Остался лишь Н. Сметанин и кок по имени Гами, чтобы встретить караван яков и отправить экспедиционный груз в базовый лагерь.

А тем временем альпинистский сезон с севера на Эверест подходит к концу. Осталось несколько экспедиций: немцы, китайцы, японцы, норвежцы. Кстати, под вечер в лагере у немцев — громкие ликования, наверное, кто-то из команды поднялся на гору. Что не удивительно, ведь погода 23 и 24 мая была идеальная. Все эти дни — ни осадков, ни ветра. Эх, нам бы такую!

Наверное, это была последняя команда, где работало правило: «Один за всех и все за одного». Одна из причин дружного коллектива — все участники команды хорошо знают друг друга много лет. Вместе росли, вместе лазили на «Столбах», а потом вместе ходили в горы.

Отличительной особенностью экспедиции красноярцев был особый дух команды. Все было пронизано такими понятиями, как патриотизм, коллективизм, особое чувство долга. Сегодня они, увы, не актуальны.

В заключении главы Эверестиады можно подвести итог.

Что может быть важнее в судьбе альпиниста, чем подняться на высочайшую вершину планеты Эверест 8848 м (Саргамахту — по-тибетски, Джомолунгму — по-непальски)!? Да лучше не классическим путем, пройденным уже за 60 лет не одной сотней восходителей, а новым, куда более сложным! Что еще важно, оставить свой след в истории освоения Эвереста.

«Красноярский маршрут» граничит, если смотреть со стороны Тибета, слева с маршрутом команды Японии, а справа с маршрутом команды Китая. Да были опасения — остерегались лавин. При выборе пути подъема главный стратег команды Николай Захаров верно рассчитал все: чуть в сторону и вляпались бы. А шли ведь по диретиссиме, по линии падения воды. «Элегантный маршрут», как выразился после в Катманду один из иностранных альпинистов.

Команда в принципе была готова к любому маршруту, дело лишь в некоторой специальной подготовке, хорошем снаряжении и финансировании, разумеется. У экспедиции «Эверест-96» все сложилось. Начальник команды Сергей Баякин решал финансовые проблемы, капитан готовил команду и снаряжение.

Красноярская фирма «Рок-Пилларс» пошила пуховую одежду, спальные мешки, рукавицы, теплое белье. Каждый выполнял свою задачу. Чего еще желать?

Спонсоров назвать, без которых восхождение не состоялось бы: Сбербанк (генеральный спонсор), банк «Енисей», банк «Металлэкс», фармакологическая фирма «Лили», фирма «Серджи», МЧС России, страховая компания «Сибастроваз», центр международной торговли «Енисей», фирма «ТК», банк «Сибиряк».

Но и без помощи краевой администрации могло ничего не получиться. Начальник управления внешних и международных связей Владимир Овчинников собрал в бизнес-клубе на фуршет банкиров: «Вот, господа, перед вами команда альпинистов высочайшего класса, которые могут принести краю мировую славу. И если вы патриоты своего Красноярья, то скиньтесь, господа, кто сколько сможет, со своих валютных счетов».

Все, кто присутствовал, в бизнес-клубе, пообещали сделать взнос, и слово своё сдержали. Оргкомитет экспедиции возглавил тогдашний первый вице-губернатор Евгений Васильев. Когда все проблемы были решены, тогда появилась уверенность в успехе всего мероприятия.

И успех пришел 20 мая 1996 года, когда трое восходителей Петр Кузнецов, Валерий Коханов, Григорий Семиколенов смогли взойти на вершину Эвереста. Затем была телеграмма — поздравления с выдающимся мировым достижением на Эвересте Президента России Бориса Николаевича Ельцина.

Петр Кузнецов — год рождения 1958, мастер спорта, неоднократный чемпион и призер чемпионатов СССР и России. В команде с 1991 года. Феноменальной выносливости. Он первым ушел из штурмового лагеря на вершину и первым же на нее взошел 20 мая 1996 года в 15 часов по пекинскому и красноярскому времени.