— Эти люди…

— Эти их друзья, — махнула рукой Анжелика Пантелеевна. — Всех этих людей не должно быть в моем доме. Я хочу, чтобы ты вмешалась.

Я удивленно распахнула глаза и вполне искренне заморгала, не понимая, какое именно к этому всему я могу иметь отношение. Вмешалась? Я что здесь, хозяйка?

Нет, и вряд ли ею когда-либо буду. А Кирилл — та ещё заносчивая скотина, и то, что он позволял собою руководить, пока рядом крутилась Ася, совершенно ничего не значит.

— Вы же здесь хозяйка, — пожала плечами я, хотя прекрасно понимала, что формально дом давно уже принадлежит Кириллу. — Почему вы сами не хотите указать им на дверь? Я просто, — пришлось использовать слово, которое меня дико раздражало, зато понравилось Воронцовой, — прислуга.

— Личная помощница, — раздраженно исправила она меня.

— Но вам же нравится Ася?

Судя по тому, как скривилась Анжелика Пантелеевна, я что-то не так понимала. Потому что она сделала уверенный шаг ко мне навстречу, схватила меня за руку и, склонившись к уху, прошептала:

— Забудь об этом. Будь моя воля — этой мерзкой девки не было бы в пределах моего дома. Но никому другому, включая Кирилла, не надо об этом знать. Поняла меня?

Я растерянно кивнула.

Это было уже третье мнение Анжелики Пантелеевны относительно Аси, и я поражалась тому, как быстро она меняла принятое решение. Нет, ну у богатых свои причуды, конечно же, но надо иметь меру! А Анжелика Пантелеевна сначала сама притащила Асю в этот дом и едва ли не подкладывала её под своего сына, потом отчитала Василису Михайловну за то, что та потакала Асиным желаниям, а теперь рассказывала о том, что терпеть не может эту мерзкую девку!

Что за странная женщина?

— Ты же умная девочка, — зашептала Анжелика Пантелеевна. — Но явно не из богатых…

Ну, тут она не ошиблась.

— Ты должна меня понимать. В этом мире нам, простым женщинам…

Я едва не подавилась смехом, но скрыла это за кашлем.

— Нам, простым женщинам, — упрямо повторила Анжелика Пантелеевна, — бывает очень сложно справиться с вызовами, которые бросает нам общество. Иногда надо уметь увиливать. С Асей — тот же случай. Послушай, Ксюша, я умею быть очень щедрой. Но мне надо, чтобы ты отгоняла её от Кирилла так, чтобы никто, включая Кирилла, об этом не догадался. Но так, чтобы в ближайшие две недели Ася всё ещё оставалась здесь. Ты меня понимаешь?

Я посмотрела в глаза Анжелике Пантелеевне и кивнула.

— Понимаю. Но что мне за это будет?

Женщина скривилась.

— Скажешь потом, сколько ты хочешь. Я заплачу. Но в пределах разумного. Так что, согласна? По рукам?

Я усмехнулась.

— По рукам, — кивнула я, уверенно пожимая ладонь Анжелики Пантелеевны. — Так что мне сейчас надо сделать?

Когда я поднялась на нужный этаж, там всё превратилось в самую настоящую вечеринку. Шумную, громкую, даже отчасти пугающую своими масштабами вечеринку, если учитывать то, что мы находились не в каком-то ночном клубе или хотя бы ресторанчике, а были в доме. Наверное, от грохота музыки дрожали стекла, но, поскольку окна были старательно завешаны, проверить я не могла.

Люди — совершенно незнакомые, большинство из них я видела впервые в жизни, с некоторыми сталкивалась когда-то, но раз уж Кирилл меня не узнал, то они и подавно! — явно чувствовали себя как дома. Я даже не сразу сумела определить, где именно находится Воронцов, потому что перед глазами прыгали какие-то два идиота.

— Хэй, красотка! — подскочил ко мне один из них, уже изрядно напившийся, потому что несло от него, как от дурной пивнушки. — Потанцуем?

— С зеркалом пойди потанцуй, — отпихнула я его и вновь раздраженно осмотрелась в попытке обнаружить Кирилла.

— Ты че такая борзая?! — незнакомец уцепился мне в руку мертвой хваткой, и, хотя я дернулась в надежде вырваться из его цепких лап, рывком притянул к себе и утащил в самый центр комнаты. Над головой сверкал диско-шар, заботливо прицепленный кем-то к дорогущей люстре, под ногами был пол, и я задалась двумя вопросами: кто потом будет отмывать последствия вечеринки и куда подевался дорогущий ковер.

Нет, Анжелика Пантелеевна права, надо прекращать весь этот цирк, и чем скорее я справлюсь с поставленной передо мной задачей, тем лучше.

— Танцуй, детка! — пьяный незнакомец сначала схватил меня за задницу, потом попытался потянуть за ремень джинсов, словно мы уже успели добраться до туалета в ночном клубе, а не плясали, как одурелые, в доме у Воронцова, и я посчитала, что это слишком.

Олька не просто так уговорила меня попереться на курсы самообороны. Насильники насильниками, а против всяких клубных козлов помогает!

Я поймала его за запястье и привычным, натренированным движением вывернула так, что мажорчик аж взвыл от боли.

— Ты че, дурная?! — закряхтел он.

Я ухмыльнулась.

— Разумная, — протянула я, надавливая сильнее.

Этот приемчик всегда удавался мне отлично. Тренер говорил, рука у меня тяжелая, и когда очень надо, могу приложить так, что потом и не встанешь. Ну вот, как раз пришло время использовать ту самую тяжесть и закрыть несколько своих проблем.

— Пусти! — взвыл парень, когда понял, что просто так вывернуться не получится, но я, разумеется, не спешила повиноваться. Мне надо было, чтобы этот дурак уяснил: ко мне лучше не лезть, а все просьбы выполнять с первого раза. — Пусти! Ты вообще кто такая?

— Смерть твоя, — прошипела я. — Воронцов где?

— Да у стены, с Аськой топчется! Да пусти!

Я отскочила на полшага, разжала руку и стремительно бросилась в указанном направлении. Несомненно, этот дурак забудет о том, кто я и как я выгляжу, уже минут через двадцать, когда болеть рука перестанет, а утром, когда проспится, будет задаваться вопросом, откуда у него синяки. Моей главной целью было не наказать пристававшего ко мне хама, отнюдь, я хотела найти Воронцова — и отодрать от него наверняка уже намертво прилипшую Асеньку.

И правда, сладкая парочка оказалась как раз там, где я ожидала её увидеть. Ася, нисколечко не пытаясь уберечь собственную печень от тлетворного влияния алкоголя, пила так, будто жила на свете последний день и хотела оторваться по полной. Кирилл, ещё достаточно вменяемый, пил коктейль через трубочку, потому до сих пор держался на ногах нормально.

Я знала, это ненадолго. Воронцов и алкоголь — совершенно несовместимые вещи! Он не чувствует границ. Есть люди, которые пьянеют постепенно, но вот Кирилл — точно не та история. Он пьет, вроде ничего не ощущает, считает себя трезвым, а потом в самый последний момент вдруг осознает, что уже в стельку пьян. И тогда Воронцов идет в разнос.

Нет, коктейльчик у него срочно надо отобрать, а то Ася наверняка выйдет победительницей из этой ситуации. А сие не устроит ни меня, ни Анжелику Пантелеевну, ни даже Кирилла.

— Может, ещё по коктейльчику? — не замечая меня, обратилась к Воронцову Ася. — Уверена, вкуснятина, пальчики оближешь!

И схватила первый попавшийся бокал.

Я понятия не имела, что там, но подозревала, что "взболтать и не смешивать" — это точно не то, что произойдет в животе Кирилла, когда он эту гадость выпьет. Да его же вырубит! А потом уноси готовенького! Асеньке сил и не на такое хватит.

Черт. Я думала, что у меня будет другой порядок действий, но, очевидно, на искусную актерскую игру просто нет времени.

— Какая прекрасная вечеринка! — воскликнула я полным радости голосом, втискиваясь между Асей и Воронцовым. — Ой, а что это за коктейльчик?

Я выдрала из рук Аси бокал, поднесла к носу, вдохнула запах, который мне ровным счетом ничего не заявил, и ахнула:

— Это вы используете паленку?!

Судя по тому, как на меня уставилась Ася, слово "паленка" было ей неизвестным. Она захлопала своими наращенными ресницами — в жизни не поверю, что это её настоящие такие длинные! — и растянула губы в язвительной полуулыбке.