- Хоть это радует. Поэтому предстоит разработать совершенно новую науку — управление пароходом. С учетом всех его возможностей. У наших новоиспеченные вахтенных начальников сейчас эйфория. Они как увидели, что пароход может в любом направлении с высокой скоростью независимо от ветра идти, и для этого надо всего лишь руль переложить, так обо всем остальном позабыли. А я сразу понял, что значит иметь возможность дать задний ход для погашения инерции. Да еще и разворот выполнить почти на месте за счет работы машин в разном направлении — одна вперед, а другая назад. Фантастика! Парусникам такое и не снилось.

- Рад, что Вы это понимаете. Поэтому давайте вместе разрабатывать эту науку. На паркетных адмиралов «под шпицем» у меня никакой надежды нет. Но переоценивать пароходы тоже нельзя. У них есть свои недостатки. Если парусник зависит только от ветра, который есть везде и ничего не стоит, то пароход зависит от запасов угля и котельной воды на борту, которые стоят денег. А уголь в нужном количестве еще и не во всех портах найти можно. Так что, из этого и будем исходить....

Слишком долго болтать не стали. Человек уже в возрасте, нервного напряжения сейчас хлебнул с избытком. Так что, пусть идет отдыхает. Это у меня организм модифицированный, и ему многое нипочем. А вот вокруг меня обычные люди, забывать об этом нельзя. Поэтому обеспечу безопасность по максимуму...

Связался с Гансом.

- Ганс, ты там как? Энергии хватает?

- Да все нормально, Командир. Разве это расход энергии? Баловство одно.

- Будь пока наверху, высота не менее тысячи метров. Оставайся на связи. В случае опасности немедленно разбудишь. А так я все время за обстановкой слежу.

- Принято! Отдыхай, Командир! Спокойной ночи!

Вот и поговорили. Я уже не мыслю себя без Ганса. Общаясь подолгу каждый день (благо, в этом мире не надо скрывать незаконное владение АДМ), мы образовали удивительный симбиоз человека и машины. Но никаких неудобств нам обоим это не доставляет. Наоборот, здорово облегчает жизнь. Так что, господа островитяне, вы совершили большую ошибку, связавшись с «киборгом».

Переход до Скагена прошел спокойно. А вот после выхода в Скагеррак погода стала портиться. Штормом это назвать еще нельзя, но дул свежий ветер с веста, и поверхность моря была сплошь покрыта белыми «барашками». В пределах видимости было три парусника, шедших с попутным ветром с восточном направлении. Те, кому было нужно идти на запад, решили отстояться на якоре возле Скагена в ожидании улучшения погоды. «Лебедь» снова продемонстрировал хорошие мореходные качества, и уверенно шел против встречного ветра прямо «в лоб», разрезая встречную волну. Что вызвало восторг у всех новоиспеченных вахтенных начальников и сдержанное выражение радостных эмоций у старшего помощника и опытных матросов, хорошо знакомых со здешними местами. Оно и понятно. Не было бы машины — намаялись бы сейчас с лавировкой против ветра. А так «Лебедь» шел вперед экономическим ходом, оставляя за собой густой шлейф дыма. Позади нас дымил какой-то колесный пакетбот, тоже направлявшийся в Северное море, но его скорость значительно упала на встречной волне, и он вскоре остался далеко за кормой. Ганс приглядывал сверху за окружающей обстановкой, заодно выполняя функции навигационной системы, снабжая меня точными координатами в любое время, поскольку небо было затянуто тучами, и это не давало возможности использовать астрономические методы определения места. Когда скрылся берег, пришлось идти по счислению, но с этим наши вахтенные начальники неплохо справлялись. Поэтому нам со старшим помощником оставалось лишь контролировать ситуацию.

Северное море прошли без эксцессов, а вот на подходах к Ла-Маншу решил проверить ситуацию. Послал Ганса разведать обстановку, и АДМ умчался вперед. Устойчивая ментальная связь между нами сейчас где-то в пределах пятидесяти километров плюс-минус. Зависит от высоты, на которой находится АДМ, и от уровня помех как природного, так и искусственного происхождения. Ганс работает над увеличением дальности устойчивой связи, но пока не преуспел. Поэтому хочешь, не хочешь, а приходится выпускать его в автономный полет, лишаясь на это время поддержки умной машины. Но куда деваться? Никто и не говорил, что в новом мире будет легко.

Вернулся Ганс через полтора часа и «обрадовал».

- Командир, ситуация настораживает. На рейде Дувра стоят три военных парохода под парами. Между Дувром и Кале курсируют две группы по четыре фрегата в каждой. Еще одна группа из одного парохода и трех фрегатов находится западнее Дувра напротив мыса Дангенес. На всех английские флаги. К востоку от Дувра по всей ширине пролива рассредоточены тридцать восемь мелких парусных судов. Пройти мимо них незамеченным невозможно. Они полностью перекрывают подходы к самому узкому месту. Внешне похожи на рыбаков, но это не рыбаки. Сети лежат на палубе, причем вперемешку с тросами и какими-то большими поплавками. Для рыбной ловли такое не применяется.

- А вот сбросить перед носом парохода, чтобы эта гадость оказалась на винтах, очень даже можно... Думаешь, нас ждут?

- Не исключено. Все подготовительные мероприятия говорят о том, что кого-то хотят заранее обнаружить и попытаться захватить. По поводу сетей с тросами я с тобой согласен. Против парусников такое неэффективно. А ловить паровые колесные пакетботы, идущие во французские порты Ла-Манша из Северного моря, англичане вряд ли собираются.

- Похоже на то...

Не успокоились господа «островитяне». Раз задействовали такие силы, значит будет все по-взрослому. Что же важного утекло к ним, что они так засуетились? Задумка сама по себе неплохая, и против обычного парохода вполне может сработать. Сделать так, чтобы он намотал на винты сети с тросами, и былой резвости у парохода не будет. Подходи и бери экипаж тепленьким. Тем более, здесь англичане у себя дома, и могут творить, что хотят. Основание для захвата? Да что угодно! Начиная от подозрений в незаконном удержании на борту английских подданных, до обвинения в пиратстве и работорговле. Прием старый и безотказный, если надо захватить чужое частное судно, и доставить его в английский порт. Якобы для судебного разбирательства. Но проблема у англичан в том, что «Лебедь»-то не совсем обычный пароход. И этот тайм они однозначно проиграют. А вот дальше надо быть готовым к любым подлянкам со стороны «просвещенных мореплавателей».

Первым делом вызвал к себе в каюту старшего механика и озадачил.

- Владимир Борисович, этой ночью от машин потребуется все, на что они способны. Придется держать полный ход, не обращая внимания на расход угля. Если нужна помощь в кочегарке, возьмите матросов с палубы, и распределите их по вахтам.

- Справимся своими силами, Юрий Александрович. Но что такого случилось? От кого-то убегать будем? Или наоборот — догонять?

- Будем прорываться через Ла-Манш. У меня есть сведения, что англичане хотят захватить «Лебедь». И предпримут для этого ряд мер. Почему и зачем — не спрашивайте. Сам многого не знаю. А что знаю, не могу разглашать. Но информация, что нам готовят встречу в самом узком месте пролива — между Дувром и Кале, точная. Раньше я этого не говорил, чтобы не произошло утечки информации перед выходом из Петербурга. Да и команду нервировать не стоило.

- Вон оно что... Вполне в духе «просвещенных мореплавателей»... Не волнуйтесь. Юрий Александрович, машина не подведет. Свои пятнадцать узлов «Лебедь» будет держать, сколько потребуется. Хоть сутки, хоть двое, хоть трое. Но вот угля уйдет порядочно...

Решив вопрос со стармехом, вызвал старпома, и озвучил ему ту же задачу, но с навигационной точки зрения. Придется идти ночью без ходовых огней полным ходом, соблюдая светомаскировку. По поводу последнего старпом усомнился.