- Неужто и вправду этот дохтур вылечит, Ваше благородие?!
- Вылечит. Обещаю.
- Я согласен!!!
- И я!!!
Вот так вот и вербуются верные «самураи». Вытащить человека из глубокой ямы, куда он угодил в силу жизненных обстоятельств, и обеспечить ему достойную жизнь. Этого бывает достаточно, чтобы получить преданность до последнего вздоха. Конечно, исключения бывают. Но поскольку моя прежняя жизнь научила разбираться в людях, то такие предложения я делал немногим, и ни разу не ошибся. Так отставные солдаты Ерофеев и Сосновский стали первыми бойцами моего личного «спецназа», о котором не знал даже Бенкендорф.
Дальнейшее было делом техники. Привез обоих в Петербург и поселил на снятой квартире, когда уже была ночь и их никто из соседей не видел. После чего ушел, организовав хороший ужин под водочку, и предупредил, чтобы пока что никуда не выходили, и ждали меня на следующее утро. Но предупреждение оказалось излишним. Служивые дорвались до дармового угощения, и основательно нагрузившись, завалились спать. Что мне и было нужно.
Вернувшись в квартиру, сразу же занялся лечением своих будущих «самураев». Ганс еще при первой нашей встрече провел их диагностику и сказал, что ничего сложного нет. Просто уровень здешней военно-полевой медицины настолько убог, что она даже с этим справиться не в состоянии. А везти простых солдат в Петербург, или Москву армейское начальство не будет. Гораздо проще спровадить их в отставку, признав негодными к службе, если местные военные эскулапы ничего не смогли сделать. Когда Ганс закончил работу, оставил обоих пациентов спящими, и тихо вышел. До утра здесь делать нечего.
Хорошо, что я ночевал неподалеку, и пришел с утра пораньше. Поэтому мои пациенты не успели ничего начудить. Проснувшись совершенно здоровыми, они сначала охренели, а потом стали подозревать, что таким образом продали душу дьяволу. Но выяснилось это несколько позже, а в первый момент они бухнулись мне в ноги и стали благодарить. Предвидя вариант с «продажей души», сразу же предложил им сходить в церковь и вознести хвалу господу за чудесное исцеление. Но молчать об этом на исповеди. Ведь господь и так все знает, а попам это знать совершенно необязательно. Поскольку никакого доверия долгогривая братия мне не внушает, и тайна исповеди весьма относительна. Подумав, оба согласились. Ну а в том, что таинственный «дохтур» выполнил все, что обещал, когда пациенты дрыхли после обильного возлияния, они убедились сами. И трепать об этом языком направо и налево — себе дороже. Со старой жизнью покончено. Началась новая.
Так потихоньку и рос мой личный «спецназ». Люди жили своей жизнью, и формально никак со мной не были связаны. Но в нужный момент они собирались по первому сигналу, чтобы начать действовать. Поэтому, когда появились «инвесторы» из Англии, ими уже было, кому заняться.
Начинать самому с силовых акций не стоило. Ведь заранее неизвестно, как поведут себя англичане. Решение принимает не мистер Смит, а кое-кто повыше. То, что он озвучил мне при первой встрече, вполне могли переиграть в Лондоне, если сочли более приемлемым не доводить дело до крайностей, а просто ввести в состав правления компании своих людей в качестве наблюдателей. Иногда такая тактика получается даже более выгодной, чем грубый захват, который может спровоцировать нежелательные действия как со стороны властей, так и со стороны других партнеров, вовлеченных в бизнес.
Но оказалось, сейчас не тот случай. Получив отказ, Артур свет Иваныч начал на полном серьезе готовить устранение моего папеньки, считая его главной помехой в достижении цели. Однако, были две серьезных проблемы, которые этому мешали. О первой проблеме он знал — крайняя малочисленность имевшегося в его распоряжении «личного состава». Трое боевиков — этого вполне достаточно, чтобы провести ликвидацию, ничуть не заботясь о скрытности мероприятия. Но явно недостаточно, если есть желание сохранить все в тайне. А вот шума вокруг этого дела Артур Иванович, похоже, очень не хотел. Все попытки привлечь завербованную ранее местную агентуру из разного рода маргиналов провалились. Тех, на кого можно было положиться, сразу же по прибытию «гостей» нейтрализовали жандармы, подключив полицию, чтобы она занялась своими «подопечными», и те ни о чем другом не думали. А с теми, кто остался, англичане сами связываться не захотели. Поскольку хорошо знали «надежность» такой агентуры.
Поэтому, как ни крути, а пришлось мистеру Смиту после некоторых раздумий планировать операцию с учетом малочисленности группы. И для того, чтобы попытаться все сделать тихо, задействовать еще нескольких человек из местных жителей втемную. И с обязательной последующей ликвидацией. План был вполне реалистичен, и имел все шансы на успех. Если бы только я не знал о нем с самого начала подготовки. Поскольку Артур Иванович со товарищи обсуждали его в своем кругу, не беря в расчет возможности иномирной техники в лице Ганса, мне удавалось всегда работать на опережение. И здесь крылась вторая проблема, о которой англичане пока не подозревали.
Все «левые» люди, задействованные в операции втемную, были бойцами моего «спецназа», которых умело подвели к самонадеянному мистеру Смиту. И поскольку все они имели «подлое» происхождение, то им даже играть особо не пришлось, чтобы выдать себя за кучера, дворника, истопника, мальчика на побегушках, горничной и прочих городских обывателей. Поэтому, когда было принято окончательное решение о похищении моего папеньки, англичане угодили в собственную ловушку. Удалось тихо взять всех троих, хоть и не совсем в целом виде. Оружие и хорошая физическая подготовка, на которую они понадеялись, оказались бессильны против «кайенской смеси», брошенной в глаза пацаном подростком, или молодой барышней, которые вроде бы как тоже «в деле». А дюжие «дворники» и «кучеры», привлеченные к проведению акции, быстро и качественно упаковали клиентов, не привлекая внимания, и обеспечили их тайную доставку в заранее подготовленное место. Где можно было не только не торопясь и вдумчиво поговорить «по душам», но и избавиться от трупов после «беседы». Оставлять таких свидетелей в живых я все равно не собирался. Ситуацию облегчало то, что сам Артур Иванович на дело не пошел, и проконтролировать выполнение акции было некому. Привлекать к этому «финансистов» он не рискнул, чтобы их не засветить, а других доверенных людей в его распоряжении не было. И поскольку ему требовалось обеспечить себе алиби на момент похищения, то мистер Смит этим занялся с самого утра, устраивая визиты в тех местах, где его многие могли увидеть и запомнить. В успехе мероприятия англичанин не сомневался.
Занервничал он ближе к вечеру, когда ни один из его боевиков не появился, и никакой информации о произошедшем так и не поступило. Все говорило о том, что операция провалилась и злодеев взяли. Поскольку, если бы даже не все прошло гладко, то кто-то все равно должен был уйти. Я же по легенде вообще ничего не знал о готовящейся акции, поэтому меня спрашивать было бесполезно. Папенька тоже до сих пор отсутствовал, что не позволяло сделать однозначные выводы об успехе, или провале акции. Артур Иванович был в непонятках и решал, что делать дальше. Такой вариант развития событий, похоже, им не предусматривался. Мне же было интересно, как скоро он постарается исчезнуть. Поскольку, если тупо сидеть и ждать у моря погоды, то можно дождаться неприятностей на свою голову. Какой бы неповоротливой не была российская полиция, но полностью ее игнорировать тоже не стоило.
За папеньку я был спокоен. Он тоже хорошо сыграл отведенную ему роль. Уехал с утра по делам, где его должны были прихватить, и исчез. Семья давно привыкла к такому положению вещей и знала, что хозяин дома может задержаться на неопределенное время, поэтому никто тревоги и не поднял. Хоть маменька, бывало, и пилила папеньку, обвиняя того в походах «налево». Но как гласит народная мудрость, не пойман — не вор. Каюсь, я знал все о папенькиной молодой пассии (работа обязывает), но предпочитал делать вид, что ничего не знаю. Ведь мир в семье очень важен не только для родителей, но и для меня. Зачем расстраивать их обоих, если этого можно избежать? Не понимаю тех дочерей (у сыновей такое бывает крайне редко), которые спешат настучать маменьке, если только узнают об интрижках папеньки на стороне. Чего они хотят этим добиться, непонятно. Ведь папенька свои походы «налево» все равно не прекратит. Только усилит меры конспирации. А вот самой любительнице настучать можно нарваться на очень большие неприятности. Как говорится, было бы желание выпороть провинившееся дитятко. А за что выпороть — всегда найдется. Не в этот день, так в следующий. И не за «женскую солидарность», а за что-то другое. Кто ищет, тот всегда найдет. Особенно мой папенька. Откуда знаю? Память прежнего владельца моей тушки подсказывает. Старшая сестрица Анна совершила такую глупость в шестнадцать лет. Повздорила с папенькой и захотела ему отомстить. Отомстила. Скандала между папенькой и маменькой она добилась. Но нашла приключение на свою задницу. В буквальном смысле... Удалось подсмотреть... После этого сестрица поняла, что доносить на папеньку нехорошо!
