– Пробу делать?

– Ни к чему. У них аллергии не бывает.

– Значит, он и в самом деле… Просто не верится. Столько ждали…

– А вот сейчас ждать не надо, – проворчала ведьма.

– Ой, простите.

Ничуть не смущаясь вида голой мужской ягодицы, Камея вонзила иглу. Потом налила чашу вина, высыпала туда какой-то порошок, тщательно перемешала. Иржи помог перевернуть больного на спину. Тот с трудом проглотил микстуру и что-то пробормотал. Камея вопросительно посмотрела на Промеху.

– Столько старых слов, – задумчиво сказала та. – Он попросил добавки. Но пока хватит. Налей-ка лучше добру молодцу. Зовут его, кстати, Иржи, и он страшно любопытен. Что, не так?

– Так, – сказал Иржи и насупился.

– Я заметила, – сказала Камея.

– Скажи-ка Иржи, а не страшно было ко мне идти? – спросила Промеха.

– А чего страшного? – небрежно спросил Иржи.

– Да я же ведьма.

– А это правда?

– Ну, смотря что понимать под этим словом. Есть немного. И ночь на дворе.

– Я темноты уже не боюсь, – уклонился Иржи.

– Знаю, – загадочно сказала Промеха.

Иржи почувствовал тревогу. Что еще она знает, интересно?

– А мне в самом деле нальют? – нахально спросил он.

– Да с удовольствием, – улыбнулась Камея, наполняя вторую чашу.

Она была стройной, темноволосой, с яркими губами и гордой шеей. Из ее рук Иржи выпил бы что угодно.

– Вы совсем продрогли, – заботливо сказала помощница ведьмы. – Садитесь к огню.

Иржи пошевелил кочергой в камине. Затрещало полено, пламя вспыхнуло, темнота отступила в углы комнаты.

– Ой! – сказала Камея. – Что с вами?

– А что со мной?

– Да на вас кровь. Вот здесь, видите? – она тронула его за плечо.

Иржи заметил на рукаве рубашки бурые пятна.

– Вы ранены? – спросила Камея.

Он недоверчиво ощупал разные части своего тела.

– Да вроде нет. Наверное, это кровь Однорожки. Это корова бабки Каталины. Ее ящер убил.

– Кто? Ящер? Самый настоящий?

– Ну… весьма.

– Ой, – сказала Камея, – неужели отец прав?

– Ты не ошибся, мальчик? – спросила Промеха. – Где ты видел ящера?

– В лесу, что выше Замковой горы.

– Точно, не померещилось?

Иржи обиделся.

– Вот, – сказал он, выдергивая из полушубка стрелу, – это тоже померещилось?

– Стоп, – быстро сказала Промеха, – не трогай наконечника!

Обернув руку простыней, она взяла стрелу и поднесла ее к фонарю.

– Ящер за тобой гнался?

– Если бы у меня тоже был хотя бы лук…

– Ну-ну, герой. Обижаться не на что. Запомни, боевые стрелы ящеров бывают отравленными. Тебе очень повезло. Видишь коричневую смолку?

Иржи наклонился.

– Да.

– Вот это отрава и есть. В подсохшем виде.

– А что за яд? – спросила Камея.

– Нечто похожее на земной тубокурарин.

– Ого. Ой.

Промеха кивнула.

– Да. Вот такой вот огогой. Иржи, ящер был на драконе?

– Не приметил.

– Хм, дракона он не приметил. А ящеров сколько видел?

– Только одного.

– Странно. В одиночку они не ходят.

– Одного, знаете ли… тоже бывает достаточно.

– Сударыня, – сказала Камея. – Что же я стою? Надо срочно ехать.

– Куда? В лапы динозаврам? Сиди уж.

Камея тут же вскочила.

– Боже мой! Я забыла запереть дверь.

– Тихо!

Промеха встала. Тут за стеной шумно вздохнули. Дверь приоткрылась. В ее проеме показалась рогатая головища. Иржи схватился за свой нож, но потом развеселился.

– Ладно, не бойтесь. Это всего лишь Рыжуха.

– Ох, – сказала Промеха уже с верхней ступеньки лестницы, – ну, пастух, теперь мы квиты.

– Вот не думал, что вы можете испугаться.

– Могу, могу. Даже не помню, как на лестницу-то занесло. Стыд и срам в моем возрасте! В деревне только не рассказывай.

Иржи улыбнулся.

– А все равно не поверят. Даже в то, что я к вам приходил.

– Смотря кто. Иоганн – человек без предрассудков. И кузнец ваш тоже.

– Я умею молчать.

Промеха спустилась с лестницы, глянула испытующе и опять кивнула.

– Знаем, знаем.

И опять Иржи удержал себя от вопроса, что и откуда знает о нем Промеха. Решил не поддаваться на все эти намеки. Не маленький уже. Хочешь сказать что, так говори прямо. Нечего наживку подбрасывать.

– Молодец, молодец, – непонятно за что похвалила Промеха.

В это время больной начал шевелиться и бормотать. Часть слов Иржи узнал, но смысла не уловил.

– Все хорошо, дорогой, – сказала Промеха. – Спи.

Незнакомец вместо этого открыл глаза.

– Где Эварт? Эварт. Он… нес меня через речку.

– Вас нес этот юноша, – мягко сказала Камея.

Больной мутными глазами посмотрел на Иржи.

– Это не Эварт. Значит, они его… схватили.

– Кто?

– Рептилии.

– Ой, – сказала Камея, – а где же маркиз?

Промеха взяла ее за руку.

– Мы ничем не поможем. Нужно ждать утра. Иржи, отгони, пожалуйста, свою рогатую приятельницу. Да и дверь запри. Достаточно уже приключений для одной ночи.

Иржи задвинул оба засова и даже набросил крючок для верности. Услышав звяканье, больной поднял голову, повернулся на бок и, обведя собравшихся лихорадочным взглядом, начал торопливо говорить.

Слова звучали непривычно. Он упоминал трансцендентный переход, который так засасывает, что даже звездному вихрю не хватит мощности, говорил о несинхронных темпорумах, обреченных мирах, пересадках разума; вновь звал Эварта и просил его не прятать, поскольку дело серьезное.

Промеха внимательно слушала.

– Говорю вам, предупредите звездный вихрь! – выкрикнул незнакомец.

После этого обессилел и впал в забытье.

– Он бредил? – спросила Камея.

– Не совсем.

– О чем он говорил?

– Они к нам летят, девочка. Перед нами не кто иной, как штурман звездного корабля «Альбасете».

– Ах, неужели… Но почему так медленно, так долго?

– Встретилось нечто, что им пока не по силам.

– А где же сам корабль?

– Сам корабль? Берусь предсказать, что обломки транспортного звездолета «Альбасете» скоро появятся где-нибудь в Ничьей Земле. Если еще не появились.

– Сударыня, – изумленно спросил Иржи, – так вы его знаете?

Он кивнул на больного.

– Кого, Шегена? Знаю, конечно. Встречались лет девяносто назад.

– Девяносто? Позвольте, значит, вы тоже…

– Да, Иржи. Я тоже небесница, если ты это хотел узнать.

Вот оно что, подумал Иржи. Он вспомнил шаги в подземелье: шарк-шарк, стук, шарк-шарк, стук. Промеха же с палкой ходит! Можно было и раньше догадаться. Выходит, старуха не просто так живет. Хранительница Замковой горы, вот кто она на самом деле! Отсюда и годы ее длинные… Наверное, от мельницы подземный ход есть. Вот это да, вот это тайна! А в деревне никто и не подозревает! И сказать ведь никому не скажешь… Жаль.

– Так ты умеешь молчать, Иржи?

– Да. Умею, – твердо сказал Иржи.

– Вот и ладно. Вот и хорошо. Верю я тебе.

– А что такое звездный вихрь? – спросила Камея.

Промеха вздохнула.

– Эх… Так назывался тяжелый крейсер космофлота Солнца, ребятки. Может быть, и до сих пор еще называется.

– Солнце… – повторила девушка. – Я очень люблю это слово. Оно теплое и ласковое. Его даже произносить приятно. Солнце…

Промеха недовольно на нее покосилась.

– Звезда как звезда, вполне заурядное светило.

– Это для вас оно заурядное, – возразила Камея. – Вы под ним выросли. Видели города Земли, Марса, Титана. Слушали волшебную музыку, общались с чудесными людьми. Прожили столько счастливых лет! А я, а мы…

– Ладно, ладно, – сказала Промеха отворачиваясь. – Хватит лирики. Солнце далеко, а ящеры близко. Что делать будем, ребята?

– Мужиков надо оповестить, – солидно сказал Иржи. – Про этих, про ящеров. Как бы беды не наделали.

– Вряд ли их много, ящеров. Холодновато еще. Но ты прав, осторожность не помешает. Вот что. Поднимайтесь-ка вы наверх, да хорошенько осмотритесь. Если ничего страшного не заметите, ты, Иржи, пойдешь в деревню. Расскажешь о ящере, но ничего более. Не стоит говорить, кого ты нашел, да почему у меня оказался. Согласен?