Наверное, такой речью отец Себастьян желал произвести на нас определенный эффект. Надо сказать, ему это удалось.

– Братья, освободите их, – виновато, почти ласково сказал отец Себастьян. – Сдается, мы несколько перестарались с присущим нам гостеприимством…

Что я, что Грош – мы оба смотрели в рот отцу Себастьяну, словно тот не был одним из зловещих инквизиторов, а явился нам в образе крылатого ангела. Он виновато улыбнулся и развел руками:

– Что ж, такова наша работа – подозревать и добиваться истины. Слишком много нечисти развелось у границ Империи, слишком много врагов – и внешних, и внутренних. Увы, случаются и печальные ошибки… Надеюсь, вам не успели нанести никаких повреждений?

– Что вы, что вы! – воскликнул Грош, потирая запястья, освобожденные от стягивающих железных колец. – Здесь очень даже мило! Нам, трубадурам, в некотором роде это даже полезно… э-э… для полноты впечатлений. Не так ли, Свидрик?

Я нашел в себе силы лишь для того, чтобы молча кивнуть. Происходящее было вне моего понимания и выше всяких моих сил.

– Вот и славно, – сказал отец Себастьян и обратил свой взор на терпеливо ожидающих писца и экзекутора.

– Вы, братья, можете быть свободны. И вы, милейший Одрион, тоже.

– Но…

– Оставьте нас одних. – В голосе отца Себастьяна послышались твердые нотки. – И проследите, чтобы никто не ошивался под дверью. Мне нужно поговорить с молодыми людьми наедине…

И вот мы остались в этом жутком подземелье наедине с отцом Себастьяном. Удивительное дело: если поначалу он представлялся мне крайне неприятным типом, то теперь, после всего, что с нами произошло, он казался милейшим человеком на свете.

Меня все еще трясло, и я толком не мог понять – жив ли я или давно уже на небесах? В таком случае небеса представлялись очень похожими на камеру для пыток, что вряд ли логично. Потому я скорее жив, чем мертв. А радоваться ли данному обстоятельству – я также не имел понятия…

Отец Себастьян занял место за столом. Но не на стуле своего коллеги, а на скромном табурете писаря, чем невольно еще больше усугубил наше к нему расположение.

Я постепенно возвращался в реальность, Грош же вовсю скалился, потирая щиколотки, освобожденные от колодок.

– Вы, я вижу, ребята не промах, – доверительно заговорил отец Себастьян. – Не дрогнули, не испугались пыток. Это хорошо…

Я невольно потупил взгляд, чувствуя, как лицо мое заливается краской. Но отец Себастьян, этого будто не заметил, продолжив:

– Как раз такие храбрецы мне и нужны.

– Позвольте полюбопытствовать – какой толк вам от чужестранцев? – вновь обретя былое нахальство, спросил Грош. Я было шикнул на него, но тут же понял, что это бесполезно: его жизнелюбивую, склонную к авантюрам натуру ничем не прошибешь.

Отец Себастьян понимающе кивнул:

– Конечно же, вы имеете право знать это. Есть одно очень серьезное дело, и вы подвернулись как нельзя кстати. То, что вы чужеземцы, очень мне на руку: вы никого не знаете, вас не знает никто. Для обитателей Невендаара вы – чистый лист. И я намерен вписать в него свои собственные планы…

– Что же это за планы? – спросил я. – Чего вы от нас хотите?

– Очень просто, – сказал отец Себастьян. – Полного повиновения и беспрекословного исполнения моих приказов.

– Это мы запросто! – легко заявил Грош.

И осекся, наткнувшись на взгляд инквизитора.

– Я вижу, вы не совсем понимаете серьезность своего положения, – проскрежетал он.

В этот момент все мои иллюзии рассеялись.

Не был этот человек никаким благодетелем. И в пыточную он зашел не случайно. Все, что нам пришлось пережить, было лишь частью спектакля, призванного сломить нашу волю.

Что ж, это ему удалось. По крайней мере – на тот момент.

– Вы не сможете удрать, – продолжил отец Себастьян, сверля нас неприятным, пронзительным взглядом. – Вы всегда будете на виду у специально обученного человека. Кроме того – вся Империя наводнена агентами инквизиции и всюду есть опытные и ловкие охотники на ведьм. Да и что там говорить – чужестранцам не скрыться в Невендааре. Вы у меня на крючке.

То, что говорил этот человек, звучало крайне неприятно. Но я все равно не мог представить себе ничего ужаснее пыток.

– Похоже, у нас нет выбора… – с надеждой глядя на приятеля, неуверенно произнес я.

– Хм… – деловито прищурившись, тоном важного торговца протянул Грош. – А если мы откажемся?

Я в ужасе закатил глаза. Но нашего «благодетеля» этот, мягко выражаясь, бестактный вопрос ничуть не смутил.

– Можете, конечно, и отказаться, – спокойно сказал он. – Тогда сделаем вид, что этого разговора не было и я случайно не заходил в это скорбное место. Сюда вернутся ваши добрые знакомые, и допрос продолжится до тех пор, пока вы не признаетесь, что под человеческими личинами в вас скрываются демоны…

– Эльфы… – зачем-то поправил я, и Грош посмотрел на меня как на безумца.

– Вот именно, – сказал отец Себастьян. – Итак, я в последний раз задаю вам этот вопрос…

В этот момент не выдержали ни я, ни мой незадачливый помощник. И мы выпалили торопливо, в один голос:

– Мы согласны!

Нас вытолкнули из крытой повозки посреди какого-то грязного переулка. Задумчивый мул утащил кособокое сооружение на колесах, а мы стояли неподвижно, все еще не в силах поверить, что живы и снова на свободе. Уже наступил рассвет, и пробивающееся меж домов солнце прогоняло ночные страхи.

Первым очнулся Грош.

– Дела… – протянул он.

– Да… – безжизненно отозвался я.

Грош повел носом и скривился: в переулке действительно изрядно воняло.

– Пойдем, дружище! – решительно сказал Грош. – Пока наш новый хозяин не одумался и не решил вернуть нас в свое уютное подземелье.

Мы вышли из переулка, прошли пару тесных кособоких кварталов, где дома норовили прижаться крышами, будто пьяные, помогающие друг другу держаться на ногах. Кругом были зловонные лужи, шныряли наглые коты, крысы и свирепого вида собаки, над головой сушились целые заросли тряпья.

Можно было подумать, что вся столица состоит из таких трущоб. Но мы заблуждались.

В какой-то момент, сделав всего один шаг, мы оказались на широкой мощеной улице с красивыми и порою роскошными фасадами домов, лавками и вывесками ремесленников. Словно ниоткуда возникла пестрая толпа горожан – от босоногих мальчишек до важных, богато разодетых господ.

Грош не замедлил присвистнуть, завидев парочку миловидных девиц. Те захихикали, скромно потупив взгляды, и я готов поклясться – одна одарила лучезарным взором меня, скользнув взглядом по лютне, что снова была со мной. Такое внимание вернуло меня к жизни после безнадежности сырых подвалов инквизиции. Я улыбнулся в ответ.

Впрочем, реальность тут же напомнила о себе: мимо с дьявольской улыбочкой на лице неспешно прошел молодой человек в облачении охотника на ведьм. Толпа уступала ему дорогу, обтекая, как прокаженного.

– Весело у них в столице, – заметил Грош. – Атмосфера душевная, ничего не скажешь!

Я кивнул. Честно говоря, я по-прежнему не мог поверить, что легендарная Империя все еще существует, что бурлит столичная жизнь. Это было странно – ведь я считал все это канувшим в историю, оставившим свой след лишь в туманных сагах. Странно было думать, что сейчас я сам становлюсь участником какой-то новой и довольно мрачной истории…

Оборвав поток бессвязных мыслей, я схватил Гроша за руку:

– Смотри, смотри! Это же маг!

Действительно, в нашу сторону неторопливо приближался важный старец в остроконечной широкополой шляпе, с длинной седой бородой. Одеяние его было украшено изображениями звезд и тайными рунами, опирался же он на длинный посох. У ног его, то забегая вперед, то чуть отставая, то отвлекаясь на голубей и бродячих кошек, шествовал огромный черный кот с сияющими желтыми глазами. Трудно даже сказать, кто меня больше поразил – сам маг или этот удивительный зверь.