Я молча раздумывал. Что-то последние события плохо увязывались друг с другом.

– А вас уже не смущает то, что вы узнали обо мне на обеде у Лайтфела?

Скит и Инведнис, прислушивающиеся к нашей беседе, как один потупились.

– Похоже, смущает… Твои товарищи по несчастью, вряд ли согласны с тобой, Гаст. Да и сам ты – полностью уверен, что делаешь? – поинтересовался я у мага огня. Он единственный не отвел глаза, но и в них где-то глубоко затаилось сомнение. – Зачем опять изображать из себя друзей…

– Мы никогда этого не изображали, – Гаст нахмурился. – А еще мне на том памятном обеде показалось, что ты специально не стал отрицать сказанное Лайтфелом.

– С чего вдруг?

– Думаю, что ты проверял, останемся ли мы тебе верны после узнанного, но в то же время специально провоцировал нас.

– Выходит, что я сознательно отрекся от вас?

– Да, чтобы выбор для нас не оказался столь мучителен.

Я засмеялся.

– И вы все – все ли? – действительно считаете, что Лайтфел, самый благородный, самый чистый и справедливый из вас, лгал?

– Визониан тоже солгал мне однажды, – напомнил Гаст негромко. – Может, и Лайтфел тоже лжет из политических соображений…

– Возможно. Но не на этот раз.

– В это трудно поверить, – заметил Гаст, не сдаваясь. – Если вспомнить тот неприятный эпизод с Форином в Тапери… Ты не сможешь переубедить меня, Тэрсел. Когда ты нечаянно убил его, ты испугался и растерялся, потому что тебе до этого никогда не доводилось убивать.

– А еще через две минуты после того события ты обвинял меня в циничности, – напомнил я.

– Ты никогда не убивал до этого! – упрямо твердил Гаст.

– Хорошо, – сдался я. – До этого никогда не убивал собственными руками, но это не значит, что не убивал вообще. Я действительно умертвил своих учителей с помощью магии, и у меня это вышло… э… так сказать, случайно. Но! Я вовсе не оправдываюсь сейчас – суть дела не меняет… Нечего вам находиться рядом со мной. От меня одни неприятности.

Я занялся завтраком, ожидая, что они уйдут. Но они не уходили. Я поднял на них раздраженный взгляд.

– Случайно, это как? – тихо спросил Гаст.

Я вздохнул.

– Что ты хочешь доказать мне? Что я не плохой? Ты ошибаешься! И мне никогда никого не требовалось убеждать в обратном.

– Ты не ответил, – настаивал Гаст.

– Ладно. Вы ведь слышали о гипномагии?

– Магия управления сознанием? – подал голос Инведнис.

– Да. Так вот, у меня врожденная способность к ней, так же, как и дар открывать проходы. Гипномагия, Гаст. Тебе это о чем-нибудь говорит?

Гаст смотрел на меня во все глаза, словно ему с трудом в это верилось.

– Значит, это не слухи, что в темной обители появился гипномаг… Лайтфел знает?

– Конечно, знает. Политика, Гаст. Отец сам ему сообщил. Это очень сдерживает Лайтфела в отношении некоторых щекотливых вопросов… Хотя… эта способность до сих пор проявлялась только во сне, и я не могу ей управлять. Правда, если кто-то умирал в моем сновидении, он умирал наяву… Именно из-за этого меня изгнали. Еще подробности нужны?

Они молча переглянулись.

– Ты… Умирали ведь те, кто бил тебя? Я помню, какие ужасные шрамы на твоей спине…

– Гаст, прекрати, – я окончательно решил сунуть голову в петлю. – Не ранее сегодняшнего утра я убил трех безвинных.

Знал ли он о событиях, произошедших в обители? Судя по расползшейся по лицу смертельной бледности, знал.

– Трое огненных магов погибли от удара, которому ты меня не учил. Так же, как когда-то погиб Форин. Рядом находилась Авориэн, и вряд ли бы они применили магию… Но я понял это слишком поздно. Я привык отвечать на открытую угрозу незамедлительно и… безжалостно… Если ты поспешишь, Гаст, эта новость, несомненно, позволит вернуться всем вам в обитель.

На Гаста было жалко смотреть, и я отвернулся, чтобы не смущать его.

– Я не предатель… – выдавил он из себя.

Я поразился его упорству.

– Ты предатель. Ты предашь либо меня, либо своего повелителя, расположение которого вы все так жаждете вернуть.

Он помолчал.

– Зачем ты похитил Авориэн?

– Похитил? Так считают в светлой обители? Что ее похитили? Нет, Авориэн сама попросила помочь ей сбежать.

– И почему же ты ей помог?

Я уставился на Гаста – что за дурацкий вопрос? Он что же хотел услышать от меня признание в любви к несносной девчонке? Что он там надумал, став невольным свидетелем того, как я целовал ее?!

– Чтобы досадить Лайтфелу, конечно. Мне она зачем далась? Слушать ее девчачьи глупости что ли?! – я вложил в свой тон все раздражение от утренней неудачи.

Гаст удивленно моргнул и неожиданно усмехнулся.

– Вот ты и попался, Тэрсел!

Я насторожился.

– Ты оговорился. Ты сказал «досадить Лайтфелу». Досадить из-за того, что он наговорил при нас о тебе гадости, что он разрушил наше хорошее представление о тебе, что он сделал все, чтобы разлучить нас.

Он обратил на меня такой взгляд, что я почувствовал, как краска заливает мое лицо.

– Не надо отвергать нашу дружбу, не надо больше испытывать нас, – промолвил Гаст и протянул мне руку. – Мы примем тебя такового, какой ты есть. И нам действительно нужна помощь друга.

– А как же сегодняшнее происшествие?

– Все мы совершаем ошибки. Даже такие непоправимые, как эта. А у тебя слишком сложная жизнь и… особое положение.

Я разозлился на себя, но больше уже ничего не мог придумать в ответ. Гаст все еще ждал ответного рукопожатия.

– Значит, ты больше не будешь читать мне мораль?

– Конечно, буду, – улыбнулся Гаст. – Друзья?

– Ну, ладно, – я протянул ему руку. – Надеюсь, ты не пожалеешь об этом… А можно узнать, в чем заключается ваша миссия?

– Боюсь, цель миссии я не могу тебе раскрыть, – ответил Гаст. – Это не значит, что мы не доверяем тебе. Просто мы дали клятву никому не говорить о нашем поручении.

– Но вас ведь выгнали.

– Это не снимает с нас клятвы, прости, – Гаст вздохнул.

– Что ж, клятва есть клятва, – признал я. – Но ведь это не слишком опасное предприятие?

– Скажем так. Нам надо просто отыскать некую вещь. Придется какое-то время странствовать.

– И ее потом надо доставить Лайтфелу?

– Нет. Эта вещь даст нам некие знания, которые мы должны донести до других.

– Хм, звучит несколько интригующе. А когда вы хотите отправиться в путь?

– Достаточно скоро, – сказал Гаст. – То есть, прямо сейчас, если тебя здесь больше ничто не держит.

– Вроде, нет.

Мы поднялись из-за стола, и все трое воззрились на меня.

– Тэрсел! – воскликнул Инведнис. – Да ты у нас подрос за эти полгода! Дюймов на десять, честное слово.

И в самом деле я догнал в росте Гаста, оставив Инведниса и Скита на дюйм ниже. Я лишь пожал плечами. Через пару минут я уже собрался, попрощался в очередной раз с Перлом и вышел из таверны к ожидающим меня колдунам. Мы тронулись в путь.

– Смотри, – шепнул Инведнис Гасту. – Наш ястребок, кажется, изменился. Стал серьезнее что ли?

– Тише, – оборвал его Гаст. – Ты забыл, что он понимает наш язык?

Оба поглядели в мою сторону, но я сделал вид, что задумался и ничего не слышал. И все-таки они до конца мне не доверяли. Но, может быть, и правильно делали. Я и сам в последнее время сомневался в правильности некоторых своих поступков. Встретиться с Ретчем и разузнать насчет того, что происходит в Совете, у меня не вышло. И, находясь в Мидле, я уже подумывал, что придется все-таки ехать в темную обитель, хотя и страшно не хотелось. Однако пребывать в неведении тоже мало нравилось. Когда среди моих сомнений возник Гаст, я решил, что обитель в очередной раз подождет.

– Куда едем? – осведомился я, когда мы минули восточные городские ворота. – Только не говори, что опять в Оушэнд.

– Именно туда, – Гаст улыбнулся, обозревая уходящий к горизонту Восточный тракт.

– Зачем?

– Помнишь, когда тебя изгнали, ты сказал, что другим колдунам запретили оказывать тебе помощь. Только Визониан согласился помочь нам. Мне нужны кое-какие книги по магии.