Андрей пощупал ледяную руку Марины. Пульс отсутствовал, дыхание – тоже. На ее лице застыла леонардовская полуулыбка. Приподнять твердое веко он не смог.

Наташа казалась грустной.

Прикоснуться к ней Андрей не решился. Скомкал бесполезную пачку сигарет и отвернулся. Потом подошел к бассейну.

Он показался бездонным. Жидкость в нем бурлила. Всплывающие на поверхность пузыри громко лопались.

В глубину, широко раскинув руки, погружалась женщина с мертвенной серо-зеленой кожей и шевелящимися седыми волосами.

Под ней, на фоне уже знакомых созвездий, рождались гроздья пузырей. Пузыри стремительно неслись к поверхности. Задевая тело, они фосфорически вспыхивали. В этих вспышках Андрей узнал еще одну Ксению Кирилловну.

От режущих испарений дьявольского колодца слезились глаза. Отодрав руки от стоек, он выпрямился и отступил на пару шагов. Происходившее могло быть сном, галлюцинацией, сценой из фильма ужасов – всем, чем угодно, только не реальностью.

Мысль об этом вывела его из состояния оглушенности. Рухнула некая преграда между восприятием и осмыслением. Он вскрикнул и бросился к двери. В горнице споткнулся. Расшвырял тяжелые, словно пушечные ядра, кочаны и опрометью выбежал из дома.

На опушке елового леса шелестел ветер.

Налетая на избу, он порой относил в сторону морозный туман, но потом стихал, и облако сгущалось заново.

Крупные предосенние звезды во всю мощь светили с неба. Андрею показалось, что над головой висит все тот же колодец, только более широкий.

Его била дрожь.

Невероятно одинокий, жалкий, с переброшенным через плечо одеялом, он стоял во дворе и пытался взять себя в руки. Постепенно это начало удаваться. Сердцебиение унялось, дыхание выровнялось.

Он уже собирался стряхнуть прилипшие к брюкам капустные листья, когда тишину вдруг распорол скрип. Противный, ржавый. Кося глазом, Андрей присел.

Дверь сарая открылась. Из нее вышла совсем живая Марина. Шагах в двадцати она остановилась.

– Ближе не подходить, Чингисхан?

– Н-не надо.

Помолчали.

– Рановато вы проснулись, – сказала Марина. – Ну как, успокоились?

Андрей кивнул.

– Тогда скажите что-нибудь.

– Э-э… Вам не попадалась зажигалка?

– Попадалась. Пришлось изъять. Огонь в доме сейчас опасен. Жидкий кислород, понимаете?

– Нет. То есть да. Кислород. Понимаю.

– Вот ваша зажигалка. Возьмите.

– Потом как-нибудь.

Марина обидно усмехнулась.

– Вам ничего не угрожало и не угрожает.

К нему вернулась способность злиться.

– Послушайте, как вас там… Марина…

– Фи! Неужели в отместку за страх вы будете грубить?

Андрей скрипнул зубами.

– Извините.

– Уже лучше. Вопросы будут?

– Да уж. Они, то есть вы… не умерли?

– Нет.

– И Ксения Кирилловна?

– Тоже. Но она трансформируется. Ей пора возвращаться.

– Навсегда?

– Скорее всего. Мы долго не могли ее разыскать после всех бурных событий в вашей стране. Боялись не успеть к сроку окончания жизни Ксении Кирилловны. Жизни в белковой форме, разумеется. Поэтому пришлось пренебречь некоторыми правилами безопасности, а это привело к непредвиденной ситуации. Так мы и оказались на вашем пути.

– Вот оно что. Спасатели, значит?

– Спасатель только я. Наташа… ну, по-вашему, она пилот.

– Понятно. Пилот.

– С вами толком не простились. Пожалуйста, не обижайтесь. Нам казалось, так лучше. Долгие проводы – лишние слезы, как у вас говорят. Но только вот…

– Что?

– Наташа очень расстроилась.

– Почему?

– Понравились вы ей.

– Я? В каком качестве?

– Как – в каком качестве? – удивилась Марина. – В качестве мужчины, я полагаю. Не только же в качестве извозчика. Хотя, надо признать, в этом качестве вы точно не плохи.

– Ох, – сказал Андрей. – И это – все?

– Что – все?

– Мы больше не увидимся?

– Ну вот! То подойти боится, то расставаться не желает.

– Мы больше не увидимся?

Марина не ответила. Андрей вскипел.

– Не смейте молчать! Раз уж втравили меня в эту историю. И отдайте зажигалку в конце концов!

Марина вздохнула. Андрей вдруг понял, что ей тоже не так уж и весело.

– Поверьте, я сама не знаю. Если бы Наташа не ошиблась как раз над зенитной батареей, мы вообще не должны были встретиться. Живот болит?

– Немного. А что?

– Нет, ничего. Скоро пройдет.

– Замечательно. И чем займемся?

– Пришла пора выполнять обещания. Займемся вашим автомобилем. Раз уж втравили вас в эту историю.

Марина подошла к крыльцу и сбросила мешковину с того, что Андрей накануне принял за бочки. В действительности же грубая ткань скрывала две прозрачные полусферы с желтыми металлическими ободьями. «Бронза, разумеется», – с раздражением подумал Андрей.

Марина попыталась забраться в одну из этих штук, но узкие джинсы с бравым ковбоем не позволяли ей поднять ногу достаточно высоко.

– И чего стоим, кабальеро? – сердито спросила она.

Легко перемещая отчужденное тело, Андрей приблизился, подал руку, помог.

– Вторая – для меня? – спросил он.

– Не боитесь? Нет таких ощущений?

– Вообще нет ощущений. Полная пустота в голове.

– Понятно, гуманоид. Сильные были впечатления?

Озорной тон и оттенок снисходительности, прозвучавший в слове ГУМАНОИД, заставили его встрепенуться. Он вспыхнул, собрался ответить насмешливо – знай, мол, землян, – да не успел.

Чаша под ним качнулась.

Беззвучно, безо всяких предварительных знамений, она принялась набирать высоту.

Снялись со своих мест острые верхушки ельника, в плавном развороте ушли вниз избушка с невинным дымком над трубой, сарай с открытой дверью, очерченный жердями двор.

Серьезно захотелось перекреститься, но Андрей побоялся свалиться в то самое болото, мимо которого они совсем недавно пробирались втроем.

Сияла луна.

Внизу прекрасно различались озерца мутной воды, кочки, стебли хвощей и даже настороженные заячьи уши в кустах. Никогда раньше Андрей так хорошо не видел, тем более – ночью.

Марина летела впереди, бесстрашно сидя на ободе и свесив в полунощь ножки в белых кроссовках.

Странный аппарат шел под ней с небольшим креном. Градусов в пятнадцать, как прикинул Андрей. Прикинул и с веселым ужасом осознал все невероятие происходящего.

Из разрозненных воспоминаний фрагмент за фрагментом складывалась общая картина. Разорванный дождевик Наташи, царапина на щеке Марины (успевшая, кстати, исчезнуть). Капитан Шестаков с его загадочным заданием, бассейн сжиженного кислорода. Бубо, такие правдоподобные муляжи…

Понять главное в этой мозаике труда уже не составляло. Оставались только частные вопросы. Например, случайно или не случайно из всего человеческого рода эта история коснулась именно его, Андрея? Пьющего, курящего, любящего поесть, поспать, и поспать не в одиночестве. Неужто в самом деле потребовался его смехотворный автомобиль?

Но ведь ухнул же филин на скале. Знаем мы теперь этого филина! Нет-с, господа присяжные заседатели, случайностям здесь не место. «Марина была уверена, что мы застрянем тремя километрами раньше…» Выходит, они заранее все знали? Все или многое? Нет, вряд ли все. Застряли-то тремя километрами позже. И тем не менее, вот уж пищи-то для ума!

– Андрей Васильевич, каково самочувствие сейчас?

Он вздохнул и поднял большой палец.

– Не жалеете, что вас втравили в историю?

– Нехорошо так поступать с членом ученого совета.

Висящая в ночном пространстве девушка рассмеялась.

– Симпатичное вы существо!

Андрей поморщился.

– Знаете, у людей как-то не принято называть друг друга существами.

– У людей.

– Понятно, уважаемая иноземка.

Тут Андрей хорошо подумал и задал совершенно уж нелепый вопрос.

– Послушайте, это все мне не мерещится? – Он обвел горизонт рукой и тут же испуганно схватился за обод, поскольку чаша под ним крутнулась.