– Сударыни, не могу ли я позвать моих подруг?

Камея надеялась, что своей просьбой она выиграет некоторое время, необходимое для согласования вопроса с королевой. Увы, ее шаги были просчитаны заранее.

– Купальные халаты герцогине де Сентубал и леди Бервик уже доставлены, ваше высочество, – продолжая улыбаться, сказала старшая из дам.

Видимо, в Карлеизе сочли, что отказ в такой просьбе несовместим с гостеприимством, а юные подруги вряд ли помогут принцессе стоящим советом. Как бы там ни было, Камея, Инджин и Изольда вновь оказались вместе. В сопровождении фрейлин они по длинной галерее достигли южной части замка. Здесь вековые стены Карлеиза прочно срастались с боком соседней горы. По высеченным в скале ступеням Камея и ее спутницы поднялись в обширный грот. И без того немалое пространство здесь увеличивал пристроенный к выходу павильон. Это и был знаменитый королевский бальнеарий.

– Что и говорить, монархический строй имеет весьма милые стороны, – промурлыкала герцогиня де Сентубал.

– Да, да, да, – согласилась леди Бервик. – Вот только не для всех.

– Ох, да забудь ты о социальной справедливости, революционерка. Хотя бы в бане!

Сквозь остекленные стены и крышу павильона проникало много света. Из расселины скалы в грот вливался поток горячей минеральной воды. По системе труб одна часть этих вод растекалась по ваннам, вырезанным прямо в гранитном полу, а другая могла быть использована либо для наполнения большого, отделанного малахитовыми плитами бассейна, либо напрямую уходила в обогревательные каналы замка. В сводчатом потолке грота были пробиты вентиляционные каналы, оттуда дул ветерок, однако запах сероводорода держался сильный.

– Запах – это единственная неприятная вещь, ваше высочество, – с извинениями сообщила старшая фрейлина. – Но поверьте, его стоит потерпеть ради эффекта, который дают наши чудесные ванны.

– Посмотрим, – сказала Изольда.

– Понюхаем, – сказала Инджин.

– Потерпим, – сказала Камея, глядя на Инджин.

– Отец считает, что в нашем возрасте мы еще должны быть девчонками, – сообщила юная герцогиня. – И по-моему, это лучшее, что мы сейчас можем сделать.

– Почему бы и нет? – спросила Изольда. – Дон Алонсо Амедео – очень мудрый человек. Плохого не посоветует! Разве не так?

– Что ж, – сказала Камея. – Возможности лучше всего использовать по назначению.

И с жалобным писком бросилась в ближайшую ванну. Совершенно несолидно и абсолютно несерьезно.

– Ваше высо… – ошеломленно пробормотала старшая фрейлина.

Ее с головы до ног окатило брызгами. И еще раз окатило, когда вслед за принцессой в целебную воду рухнула леди Бервик.

– Боюсь, мы нарушаем этикет, – с сочувствием сказала Инджин.

– О, не стоит обращать внимания, ваша светлость, – стоически отозвалась дама. – Это такие мелочи…

– В самом деле? Я очень рада, – сообщила Инджин, спиной падая в бассейн.

Потом вынырнула и поинтересовалась:

– А вы чего же не купаетесь?

С фрейлины неудержимо тек макияж.

– Боюсь, что не должна этого делать, ваша светлость.

– Почему? Плавать умеете?

– Да, но… этикет…

– Э! Вы же сами сказали – мелочи.

– Нам не полагается, ваша светлость…

– Бросьте. Как вас зовут?

– Камилла, графиня Бельтрамоно.

– Миледи, не вы ли говорили, что готовы исполнить любые наши желания? Было, или нет? Помните, там, в галерее?

– Да, но…

– Никаких «но»! Желаю видеть вас в воде. Сию же минуту! Надеюсь, вы не огорчите меня нелюбезным отказом?

Графиня растерянно стирала со своих щек тушь и молчала. Инджин не отставала. Она вылезла из бассейна, уперла руки в боки, набычилась.

– Обижусь, – низким голосом сообщила совершенно невозможная померанская герцогиня.

И леди Камилла подчинилась. Однако сумасшедшей гостье этого показалось мало. Она принялась и за остальных фрейлин, некоторых даже самолично столкнула с бортика. В общем, не успокаивалась до тех пор, пока в королевском бассейне не началась азартная игра в догонялки с участием всего чопорного эскорта.

Впрочем, чудесная вода эту чопорность успешно растворила. Мало-помалу фрейлины вошли во вкус, разрезвились, под сводами грота послышался хохот, визги, звонкие шлепки, столь непривычные для высокородных дам.

– Ваша светлость! Нельзя… нельзя… – задыхаясь кричала графиня Бельтрамоно.

– Чего нельзя? – спросила Инджин.

– Нельзя… больше десяти минут. Иначе…

– Иначе что?

– Перевозбудимся, ваша светлость. Вода же… непростая.

– Ах да! Спасибо, что предупредили. А я-то думаю, чего мы все хохочем как сумасшедшие? Эй, русалки! Вылезаем. Пошли сушить хвосты, пока головы не потерялись!

И все ее послушались. Правда, молодые фрейлины покидали бассейн не без сожаления.

Своей шумной диверсией Инджин сумела подарить время Камее с Изольдой, которые тихо переговаривавшихся из соседних ванн. Они так увлеклись, что не заметили, как к ним кто-то подошел.

– Не помешаю? – спросила королева Лилония.

В ее глазах блестели огоньки.

– Ой, – сказала Камея. – Простите! Мы ведем себя совершенно…

– …очаровательно. Все хорошо, не волнуйтесь. Мне очень приятно видеть столь искреннее веселье. Надеюсь, вам понравилось?

– О! Здесь чудесно. Эта волшебная вода… такое ощущение, что каждая клеточка тела улыбается другой. Ничего подобного в жизни не чувствовала! Знаете, ваше величество, мы даже недостойны такого подарка.

– Еще как достойны. Вы и ваши подруги прекрасно сложены.

– Вы – тоже, ваше величество, – опустив глаза, сказала Изольда.

Лилония усмехнулась.

– Благодарю вас.

Потом перевернула песочные часы и сказала:

– Я слышала, что вы врач, графиня?

– Это так, ваше величество. Принцесса тоже изучает медицину в университете Мохамаут.

– Тогда вам известно, наверное, что воды Карлеиза относятся к сильнодействующим?

– Да.

– Ах, дорогие мои девочки! – совсем по-домашнему вздохнула королева. – Увы, все приятное в жизни скоротечно. Вам пора выбираться. Двенадцати минут на первый раз более чем достаточно. Иначе вы как минимум рискуете бессонницей.

Изольда и Камея поспешно выбрались из ванн. Им тут же предложили теплые полотенца.

– Лучше всего сушить волосы на восточном балконе, – сказала королева. – Там сейчас безветренно и много солнца. Пойдемте, ваше высочество, я провожу вас.

Изольда и Инджин переглянулись. Они приглашения не получили. Странности альбанского двора продолжались.

– В благополучных королевствах так не бывает… – пробормотала Инджин.

Огромная скала нависала над балконом. Но ее косая тень падала в сторону, поскольку близился полдень и Эпс уже заметно сместился к югу.

Лилония удобно расположилась в шезлонге. Лицо ее было приветливо-безмятежным, жесты спокойны, а в позе не чувствовалось напряжения. И все же Камее показалось, что королева чем-то озабочена, причем серьезно. После нескольких вопросов о самочувствии и впечатлениях Лилония вдруг сказала, что имеет личную просьбу.

– О, – ответила Камея. – Я сделаю все, что в моих силах.

– Ничего особого делать не придется. Я хотела попросить вашей аудиенции для принца Оливера, моего сына. Но так, чтобы об этой беседе никто кроме нас троих не знал. Это возможно, ваше высочество?

Камея растерялась. Потом вздохнула и решительно сказала:

– Ваше величество! По своей инициативе я никому ничего не скажу. Но если об этом напрямую спросит ваш супруг… отмолчаться будет невозможно. Да он сразу же и догадается.

– Почему вы думаете, что его величество не в курсе?

– Не знаю. Мне так показалось. Я ошиблась?

– Нет, – с удивлением сказала королева. – У вас завидная интуиция. Что ж, если Альф спросит, вы ответите правду. Так устроит?

– Да, благодарю вас. Где и когда принц хочет со мной встретиться?

– Здесь и сейчас.

Щеки Камеи медленно налились краской.

– Простите… Но я в таком… в таком… неофициальном виде…