Появление Флоры сломало жизнь Карлсону, окончательно и бесповоротно.

В жизни головолома было много женщин. Это не удивительно, если с ними связана твоя работа. Кто-то из них уходил сразу после взлома — в таких ситуациях Карл впадал в затяжную депрессию, побуждая к выполнению новых заказов. С некоторыми удавалось завязать отношения — разовые или на непродолжительный срок.

Но еще никто не уходил от Карлсона прямиком в смерть. Остаточные фрагменты памяти Флоры подсказывали головолому, что сложись обстоятельства иначе — у них был бы шанс избежать проблем из-за то и дело возникающих искусственных влюбленностей.

Найтингейл жила в нескольких телах, но вряд ли это стало бы препятствием для длительных отношений. Карлсон не нуждался в том, чтобы владеть ею целиком: еще когда он придумал теорию про мета-женщину, стала понятна эфемерность такого обладания. Нет, Карлу хватило бы одной, единственной. Любой отличной от нуля части было бы достаточно, чтобы все остальные женщины из его головы, в сравнении с обретенным чудом выглядели бы тенями, призраками на дневном свету.

Пробираясь во тьме, практически наощупь, по транслируемой для всех позади идущих модели, которую составлял Свен, Карл горевал об упущенных возможностях.

Ему казалось, будто именно Флора, за счет своей необычности, могла что-то изменить, предотвратить все новые и новые приступы влюбленности, которые накатывали как волны на морской берег.

Подземная лаборатория, отсутствие доступа к городской сети — разве можно было придумать менее подходящую обстановку для встречи Той Самой?

Карлсон сжимал кулаки в ожидании предстоящего взлома и проклинал Диал-Апа с его авантюрными заказами. Где-то там, на верхних этажах почти опустевшего небоскреба, в ожидании Карла спала еще одна девушка, вспоминая о которой головолома грызла совесть, потерявшая всякую надежду на лучшее.

Воспоминания, которыми поделилась Флора перед смертью, напомнили про расставание с Дианой — удивительно, но она тоже являлась одной из Найтингейл. Этот факт грозил разрушить мечты о чуде совместной жизни, даже если головолому удастся повстречать Флору вновь.

Какова вероятность повторной встречи с Найтингейл? Карлсон не знал ответа на этот вопрос. Более того, он понимал, что сама по себе встреча, только первый элемент в цепочке. Мало встретиться, поздороваться, о чем-то побеседовать.

Как определить, Найтингейл перед тобой или нет, если та может, и не пользуется общей памятью, распределенной по нескольким телам? Или пользуется ей неосознанно, как это делала Глория Лиддел до того, как ее не обманули и не вывели на чистую воду.

Корпораты сделали феноменально точные расчеты, лишили Карлсона времени на подготовку, сообщили головолому, что тот будет ломать Флору Найтингейл — и все это для того, чтобы он взломал именно Флору, а не Глорию.

В противном случае, Свен потратил бы куда больше вопросов для выявления множественной личности.

И ведь между новой, еще не найденной, Флорой и Карлом не было бы никакого недопонимания, если бы в сеть сумел бы уйти опыт полицейской, до ее последнего выдоха. Но корпораты знали свое дело, хорошо подготовились чтобы не допустить утечки.

— Вряд ли мы найдем более подходящее место, — констатировал Хех когда группа вошла в просторное помещение с законсервированной автоматической вагонеткой, конвейерной лентой и парой застывших автоматов для работ по загрузке-разгрузке. Вдали, напрочь теряясь в окружающей людей темноте, зиял грузовой тоннель, тянувшийся в сторону порта и складских территорий.

— Соглашусь, — кивнул Бобби, внимательно оглядываясь по сторонам. — Если двигаться дальше, можно случайно оказаться вне зоны действия глушилки. По моим подсчетам, мы и так подобрались к краю, за которым уже можно установить базовое соединение.

Хаухет молча передала боевику еще один пистолет и радиоэлектронную гранату, оставшись полностью безоружной.

Карл замер, в ожидании неизбежного святотатства. Какую эмоциональную окраску обретет его чувство к Флоре после работы с “карфагенкой” он не знал и не хотел узнавать.

Как всегда, жизнь не оставляла выбора. Головолом подошел к ближайшей стене, устроился возле нее, ощущая затылком неистребимый холод пластобетона.

— Сколько времени займет очистка от паразитного кода? — подойдя вплотную к Карлу поинтересовался Бобби. — И можно ли будет прерывать операцию, если что-то пойдет не так?

За Карлсона ответил Свен.

— Без аппаратной и медицинской поддержки, без соединительных кабелей, с одним ноутом и парой радиомодемов… Я удивлюсь, если выйдет уложиться меньше, чем в десять минут. Сопротивления на уровне личности не ожидается, но вычистка паразитного кода не должна прерываться, если никто не хочет начинать заново. Кроме того, некоторые разновидности вирусного кода могут адаптироваться и усилить свое аппаратное влияние, получив передышку даже в пару секунд.

— Расклад дерьмовый, но реалистичный, — подтвердил Хех, устраиваясь с карабином возле обесточенного автопогрузчика. — Предлагаю не терять времени понапрасну. Если один из чистильщиков уже проходил по тоннелю, нет никакой гарантии, что в следующую минуту их не будет уже двое.

— Тут какое-то время можно держать оборону, — кивнул Бобби, вглядываясь вдаль.

Карл тяжело вздохнул, когда рядом с ним присела Хаухет.

— Мне самой это очень странно, но не сказать, что совсем непривычно.

В темноте головолом не видел лица девушки, но отчего-то показалось, что та улыбается.

— Действуй, Карл, — попросила Хаухет, кладя голову на плечо Карлсону. — И не слишком удивляйся, если заметишь что-нибудь знакомое.

68

После того как девушка с головоломом установили двухсторонний, тщательно защищенный коннект, Хех подошел к Свену, пристраивая свой карабин рядом с оружием безопасника.

— Ты очень хороший человек, — сказал аналитик, убедившись, что никто не лезет из тоннеля. — Мог уйти сейчас, но не ушел. Только не говори, что все твои служебные обязанности. Нас списали в тот час, когда пришел перевод за подписью регионального директора корпорации.

— Заткнись, Малколм, — отмахнулся бывший безопасник. — Ты не на работе, чтобы препарировать и раскладывать по полочкам все то, что попадается на глаза. Да, я здорово лоханулся, вас втянул в эту безнадегу. Может у меня, в конце концов, быть хоть немного абстрактного и оторванного от жизни чувства справедливости?

— С такими репликами тебя первый же тест на лояльность зарежет, — подал голос Бобби. — Оно красиво, не спорю. Но упорно ассоциируется с одним из сигнальных флагов прошлого. Когда еще не было радио и сетей, поднимали такую специальную полоску ткани на корабле и это означало “Ваш курс ведет к опасности”. Тебе предки не говорили, что идеализм и оружие в одном человеке не сочетаются? Плохая примета и все такое?

— Виноват, больше не буду, — буркнул Свен. — Но не я один тут страдаю от нехватки цинизма в крови. Проблема лишь в девушке. Что вас-то заставляет заботиться о безопасности этой парочки?

— Контракт, — отрезал боевик. — Обеспечение защиты головолома. Он редкий, а потому ценный кадр, за которым нужные люди попросили присмотреть.

— Забота о ней, — подобрав слова, признался аналитик.

— Мы тут, похоже, все чокнутые, — заключил Свен и замолк. На мгновение ему показалось, что в тоннеле что-то двигалось. Повышенная чувствительность имплантов не справлялась с кромешной темнотой и возможной маскировкой противника.

— Не мы такие, среда такая… — философски заметил Хех, но тут Бобби выстрелил и на рельсы посыпались осколки дрона.

Чуть меньше трех минут с начала взлома, подумал Свен. Вот и не верь после этого в приметы.

— Одиночная разведывательная пташка, — сообщил Хех. — Не знаю, сколько данных она сумела переслать своим хозяевам, но стоит ждать продолжения. Ставлю на группу дронов в ближайшие две минуты.

— Дрон, рой дронов, дроны-камикадзе, дистанты, штурмовики, — флегматично перечислил Бобби. — Стандартная методика Корпола. Но, возможно, по наши души пришел не Корпол. Если это был агент Логистического Союза, их морпехи пойдут уже в третьей волне.