— Дерьмо! — выругалась Найтингейл, мимоходом отмечая двойственное ощущение от собственного голоса.
Какое-то внутреннее чувство подсказало девушке, что реинкарнация прошла очень быстро. Память, которая теперь принадлежала Флоре, подсказала точные цифры. С момента смерти в подземной лаборатории прошло чуть больше трех минут. Где-то ниже, в паутине коридоров “Паталы” до сих пор умирали клетки ее мозга.
Та же память осторожно напомнила, что при желании до своего прежнего тела можно добраться меньше, чем за десять минут.
Любопытное ощущение, подумала Флора, задумываясь о новой внешности. К сожалению, стандартная функция чипа, вызов виртуального зеркала, отзывалась сообщением о временной ошибке.
Попытка ощупать пальцами собственное лицо тоже не увенчалась успехом. Рука натыкалась на препятствие неясной природы. Точно так же не удавалось пошевелить ногой, повернуть голову.
— Через час и пятнадцать пять минут состоится восход солнца, первое утро новой эпохи, — произнес откуда-то сбоку голос, который в равной степени мог принадлежать как женщине лет тридцати, так и даме за пятьдесят. Хорошо поставленный, с легкой хрипотцой и усталым растягиванием некоторых гласных. Так привыкла разговаривать элита Магриба, которая последние несколько десятилетий осуществляла планомерную экономическую экспансию на некогда французские земли.
Какие-то невидимые Флоре механизмы позволили повернуться и увидеть сидящую в эргономичном кресле даму в деловом костюме алого цвета. Ободок и дужки адреалиновых очков были на тон темнее костюма, осуществляя плавный переход к аккуратной прическе. Оттенок “красное дерево”, мимоходом определила Флора.
— С добрым утром, — отставив полупустой бокал в сторону, произнесла дама в красном. — Прошу прощения за столь раннее и несколько экзотичное приглашение на беседу, но мне стало интересно. Каково это, ощущать себя бессмертной?
Флора попыталась вдохнуть побольше воздуха, мимоходом отмечая, что у нового тела грудь чуть больше, а мышцы развиты слабее.
— Никогда не чувствовала себя бессмертной…
— Валерия. Должности и титулы оставим за скобками. У тебя продолжается обработка поступившего пакета, чуть позже обязательно вспомнишь меня. Кроме нас двоих здесь больше никого не предвидится. Только та, которая еще недавно была известна как Глория Лиддел и я, сумевшая поймать соловья в хитрую клетку.
Память подсказала Флоре, что на ней сейчас специальный аналитический костюм — устройство, превращающее все человеческие чувства в каналы поступления данных.
Работать в таком костюме умели немногие. Такие специалисты ценились корпорациями на вес редкоземельных металлов и даже сильнее. Настраивать аналитический костюм приходилось индивидуально, под каждого оператора, но в настроенном состоянии устройство позволяло работать с динамически изменяемой “биг датой” на порядок эффективнее чем в одних очках расширенной реальности.
К сожалению, контроль за данным костюмом был перехвачен Валерией из-за чего та могла обращаться с Флорой как с марионеткой.
— Что вам от меня нужно, Валерия?
Оценив свое положение, Найтингейл решила задавать прямые вопросы. Сам по себе костюм еще работал, обостряя всю новообретенную сенсорику. Отсутствие сетевых подключений сместило фокус восприятия во внешний мир — этим, едва ли не единственным преимуществом следовало воспользоваться по максимуму.
— Наивный вопрос! Разумеется, мне необходима практическая реализация технологии, которая обеспечивает эффект распределенной жизни.
Валерия отдала несколько безмолвных распоряжений в своей расширенной реальности. Попытка реконструировать команды по вторичной моторике, провалилась. Работать с аналитическим костюмом умела предыдущая личность, временно уступившая тело Флоре. Какая-то внутренняя, но не находящая возможностей для проявления память подсказывала Найтингейл: трансляция в другое тело произошла не так как обычно.
Что-то изменилось. Но это было не главным. Наконец Флора смогла увидеть человека, стоявшего за ее похищением. Виновного во взломе, смерти от форсированного допроса, скорее всего — в других смертях и неприятностей, которые сохранились в глубинах памяти.
Наконец-то борьба с некогда неведомым противником перешла в открытую фазу.
— Я тебя огорчу, — к счастью, аналитический костюм не затрагивал мимических мышц, ограничиваясь очками расширенной реальности и классическим заушником для дополнительных аудиоканалов. — Технологии распределенной жизни у меня нет.
Флоре не слишком нравилась та стервозная маска, которой приходилось пользоваться для взаимодействия с некоторыми из особо назойливых коллег.
Коллективная память, работала неустойчиво: сказывалось отсутствие сети и недавнее перерождение. Кроме то, до этого момента Найтингейл ещё ни разу не осознавала свою множественность сразу, без ассимиляции с природной личностью тела. Догадаться о причинах сбоя было легко — стоило лишь посмотреть на корпоративную хищницу.
— Кто бы сомневался, — презрительно фыркнула Валерия, вставая с кресла и поправляя прическу, по каким-то внутренним причинам, нежели от присутствия каких-либо изъянов. — Поднимать себя за волосы, удел сказочных персонажей, а не романтических дур, очарованных биографией флорентийской медсестрички.
Флора нахмурились. Ее противница обладала солидным преимуществом в мобильности, информированности, аппаратной поддержке. Переход от допроса, в ходе которого данные утекали к этой краснушке, к встрече тет-а-тет не мог быть случайным.
— Я не шаблонная злодейка сетевых игр. Но, так уж получилось, что мне придется кое-что тебе рассказать…
Валерия подошла к неподвижной Флоре, заглянула пленнице в глаза, неторопливо провела указательным пальцем по ее лицу. Острый ноготь, покрытый флуоресцентным лаком, оставил неглубокую царапину в нескольких миллиметрах от левого глаза Найтингейл.
— Разумеется, мне необходимы твои реакции, — продолжила Валерия, не обращая внимания на попытки Найтингейл замкнуться и начать генерировать шумы за счёт наведенных волей фиктивных чувств. — Одно дело изучать полностью ассимилированный вариант, в котором синхронизация множественной памяти завершена задолго до поимки. Другое — предельно очищенный экземпляр, который не имеет доступа к сети.
Психическое изнасилование пополам с препарированием, вынесла вердикт Флора. Нынешнее возрождение выходило неправильным. Исходная личность тела закапсулировалась и не шла на контакт. Эманации, который исходили от ментального барьера, Флора интерпретировала как ужас.
— Кстати, сценарий с подгрузкой воспоминаний по сети мы с тобой уже проверили, ещё в полицейском теле. Так что у нас осталась лишь одна, заключительная проверка — самоосознание.
— Зачем это тебе?
Задать вопрос для того, чтобы потянуть время, постараться внести хоть какие-нибудь помехи, Флора решила не сразу. Но даже в таком беспомощном положении она не забывала, что исследование это дорога с двусторонним движением. Пускай шансов передать обретенное знание в распределенную память Найтингейл было немного, не стоило терять веры в чудо.
Теория игр соглашалась с Флорой.
— Сделать следующий шаг, который не только обеспечит мне гарантированное бессмертие, но и даст колоссальную власть, — с готовностью ответила Валерия. — Если не над всем миром, как в дурацких комиксах и шоу для инфантилов прошлого, то над регионом. А потом можно и на восточный блок замахнуться.
— Только вот с чего такая уверенность? — Флора постаралась изобразить удивление. Про то, что распределенная память может дать фору в обретении высокой квалификации, она знала и без этой корпоративной выскочки. Но у той, судя по размаху, было на уме что-то иное.
— Да с того, что ваша создательница, а это, похоже, была Сильвия, ухватилась за сам принцип, но так и не сумела развить его как следует! Не знаю, насколько детально в тебе присутствует ее память, а хотелось бы проверить. Благо мне известен метод.
— Уже любопытно, — с нескрываемым скепсисом ответила Найтингейл. Где-то внутри ей все-таки было страшно. Лабораторный допрос, по сравнению с диалогом, который приходилось вести с позиции жертвы, выглядел детской забавой.
