— Но как же нашему отцу удалось оплодотворить одну?

У Гуннара глаза становятся круглыми.

— Ты же шутишь?

— Нет, у нас есть сводная сестра, наполовину Дракон, — говорит Дио и добавляет: — Мы узнали, что наш отец при помощи ведьмы, мать Никси, создал колдовские мешочки, обеспечивающие беременность. Может, он поймал Дракона?

— Невозможно поймать Дракона без последствий, — размышляет Гуннар. — Последствия приведут к гибели тебя и всех, кто помогал или был связан. Они безжалостные ублюдки.

Снаружи клуба раздаётся грохот. Это гром, но я точно знаю, что это не имеет никакого отношения к погоде.

— Кто-то пришёл, — рычит Вик.

Я смотрю на Никси, и вижу, что она уже убрала вещи. Хорошо. Значит, все защищены заклинанием, которое не позволяет Вапуле… совершить дерьмо. Кого волнует, что он изменит облик или появится в образе кого-то другого, кроме себя? Он знает, что мы все здесь, и всё равно атакует. Я думаю, что теперь, когда его прикрытие раскрыто, он закончил выжидать, чтобы достичь цели — уничтожить всех нас. Он либо уверен в себе, либо знает, что сможет справиться со всеми. Но даже самоубийственная миссия может быть опасной, когда кому-то нечего терять.

Поворачиваясь к Вику, я собираюсь что-то сказать, но у меня перехватывает дыхание. Он стал больше в два раза? Я поворачиваюсь к Дио, но её взгляд на чём-то сосредоточен, и когда я прослеживаю его, вижу, что Гуннар тоже увеличился в два раза. Я тяжело сглатываю и успеваю произнести слова:

— Что происходит?

— Они меняются. — Рот Дио растягивается в усмешке. — А Вапуле вот-вот надерут задницу.

Её уверенность подкупает, но я чувствую тошноту от того, что вот-вот произойдёт. Может, потому, что я умерла в последнюю встречу с Вапулой, или, может, я превратилась в слабую, жалкую и бесполезную женщину, когда возродилась из пламени. Снова слышится гром, но на этот раз здание клуба окутывает тьма. Лёгким движением руки я разбрасываю крошечные огненные шары, чтобы осветить комнату. Все готовятся к драке, но Гуннар и Вик стоят плечом к плечу у огромной стены перед двумя дверями, через которые можно выйти из главной комнаты клуба. Двери распахиваются, но сквозь них проходит не Вапула или кто-то ещё, а вода. Вот дерьмо.

Первая часть проклятия. Я почти уверен, что это план Вапулы. Волна за волной врываются внутрь, и через несколько вздохов вся комната оказывается затопленной, а обе двери захлопываются. Я пытаюсь крикнуть всем, чтобы в них не попала вода, но это бесполезно.

В суматохе событий мне удаётся схватить Вика за предплечье. Мы смотрим в глаза друг другу, и я магией через нашу связь говорю ему:

«Ты должен убить его, прежде чем он произнесёт заклинание».

Вик кивает, прекрасно понимая, что произойдёт, если ему не удастся остановить Вапулу до того, как тот произнесёт слова проклятия. На моих глазах Вик превращается в ещё большую версию самого себя. Борясь в воде, он выбивает двери ногой, и его выносит из здания клуба. Следом за ним потоком выносит меня, Дио, Гуннара и ещё несколько человек. Вапула стоит там в своём истинном облике. Я должна бы испугаться, как раньше, но вместо этого чувствую только ненависть.

Огромный, как смоль, зверь с зияющими дырами в теле, через которые видны кости и вытекает чёрная слизь, меня совершенно не впечатляет. Даже две пары огромных закрученных рогов и огненные шары не пугают. Не тогда, когда Вик и Гуннар немного крупнее, потому что я знаю, они оба не уклонятся и не остановятся, пока не отомстят.

Один за другим демоны вываливаются из здания клуба вместе с водой, которая просачивается в землю. Земля дрожит под ногами, и я смотрю, как топает Вапула, а почва под ним трескается. Он начинает петь, и по мере того, как слова распространяются по воздуху, появляется чёрный дым, который тянется в сторону здания. Я чувствую ненависть в воздухе и сжимаю кулаки. Смерть. Я чувствую, как она вибрирует. Воздух сгущается сильнее из-за чёрного дыма. Нам нужно двигаться быстро.

Я делаю глубокий вдох и формирую электрически заряженный огненный шар. Отводя руку назад, я прицеливаюсь и бросаю его в Вапулу. Мне удаётся попасть ему в плечо, и тут же в то же место попадает ещё один. Дио стоит рядом со мной, повторяя мои действия.

Гуннар уходит влево, а Вике бросается вперёд, полностью воспламеняясь, когда его тело сталкивается с Вапулой. Дерьмо. Я не могу бросить ещё один шар, не рискуя причинить вред Вику. Позади себя я слышу кашель, когда байкеры один за другим падают на колени.

— Сражайтесь, — кричу я в гневе и делаю шаг к байкерам. — Бейтесь, чёрт возьми. Посмотрите на своего президента и вице-президента. Они дерутся!

Джаггер подходит ко мне, Алистер и сёстры следуют за ним.

— Они демоны низшего уровня, Триа. Оставь их бороться за свою жизнь. Нам нужно сосредоточиться на битве с Вапулой, которую необходимо выиграть, чтобы спасти их.

Чёрт возьми, он прав. И я не могу просить сводных сестёр рисковать своей жизнью. Вапуле нужно умереть. Я смотрю на Дио, надеясь, что она поймёт мои слова:

— Мне нужна помощь, поторопись, сестрёнка.

Она тут же кивает, протягивает руку и готовится. Я хватаю её запястье, а она хватает моё. Я начинаю бегать по кругу и набирать нужную скорость. Дио упирается ногами в землю и сгибает колени, чтобы дать мне толчок. Я отрываюсь от земли и поднимаюсь в воздух, направляясь прямо к врагу. Вапула швыряет Вика на землю, тот сильно ударяется и скользит дальше, но мне приходится держаться, пока ногами не попадаю Вапуле прямо в грудь. Я делаю сальто назад и приземляюсь на ноги, но мне приходится согнуть колени и положить руку на землю, чтобы сохранить равновесие. Нет боли. Только ненависть и пламя. Я бросаюсь на Вапулу, и он ожидает, что я буду сражаться в лоб, но я не целюсь в тело, а в запястье, беру его и переворачиваю назад, чтобы зафиксировать руку под странным углом.

Электрические огненные шары ударили ему в грудь, и я знаю, что Дио сражается с ним. Большой цербер врезается в Вапулу, впиваясь зубами. Джаггер врезается в его живот и пытается повалить на землю вместе с собой, но Вапула рычит, и земля трясётся. Мы отступаем от одной только силы его действий.

Поднявшись, я вижу, как Вапула крутит руки. Электричество висит в воздухе, и оно такое густое, что можно почувствовать его вкус, когда молния ударяет сверху и танцует вокруг Вапулы. Шар в центре его рук становится всё больше и больше. Его окружает какое-то электрическое поле, которое не позволяет Церберу и Вампиру приблизиться.

У нас с Дио схожие способности: огонь, электричество и щиты, которые мы можем создать, чтобы отразить огненные шары. Они есть и у Вика и Гуннара. Моё дыхание учащается. Я не могу позволить ему причинить вред моей семье. Я оглядываюсь на Демонов низшего уровня, которые борются за свою жизнь. Вапулу ничего не волнует. Он снова топает и прорезает землю на многие мили по обе стороны. Мы сражаемся с ним сейчас — как Вик пытается бороться уже много лет — но Вапула всё ещё дышит и становится сильнее… Это пугающая мысль.

В голову приходит идея. Мы с близняшкой тренировались и сражались бок о бок миллион раз. Элемент неожиданности — приятная черта, если знаешь человека и достаточно доверяешь ему.

— Дио, — огрызаюсь я. — Соедини руки, найди силу и будь готова.

Краем глаза я вижу, как она делает именно это; найти наших сводных сестёр и сцепить руки, чтобы направить силу через Дио.

— Вик. — Его глаза находят мои. — Следуй за мной.

Он злобно ухмыляется, подбегает ко мне и заявляет:

— На край света и обратно.

— И обратно. — Я киваю в знак согласия.

Мне нужно, чтобы он знал, что это не самоубийственная миссия, хотя кажется таковой, когда я мчусь вперёд, притягивая магию и заставляя пламя танцевать вокруг, потрескивая электричеством, пока направляюсь к шару, который Вапула создаёт в своих руках.

~Вик~

Проклятье. Ничто так не ранит душу, как знание того, что должно произойти; другая половина твоей души готова пожертвовать собой ради высшего блага. Но будь я проклят, если позволю это. Я сильнее упираюсь в землю и набираю скорость, чтобы прыгнуть вперёд и обнять Трию. Мы оба окружены пламенем и электричеством, направляясь прямо в Вапулу. Он улыбается и выставляет руки вперёд, позволяя нам удариться в электрический шар, который создал достаточно большим, чтобы одним броском уничтожить клуб, думая, что может прикончить нас, прежде чем покончить с жизнями других.