Парни, сидевшие со мной за одним столом, разбредаются по випкам, и я один, как неприкаянный, бухаю. В глазах троится от выпитого.

Надо забыться сном и завтра будет полегче.

Телефон моргает новым входящим сообщением. Пытаюсь его прочитать. Это Снежа, мой тренер из спортивного клуба. Периодически мы видимся для жёсткого траха. Естественно, без всяких отношений и прочей херни.

«Первая випка. Жду»

Грязная ухмылка против воли растягивается на лице. Оттрахаю Снежу и поеду домой спать. Баста.

Немного пошатываясь, держась за стены, дохожу до випки. Открыв дверь, офигеваю. Какого хера тут так темно? Надо будет разобраться с чуваком, который отвечает за освещение в клубе.

– Сне-жа, – зову, заперев дверь на ключ. – Беги сюда, папочка голодный.

Сдираю с себя рубашку и ослабляю ремень на брюках. Не думать. Не вспоминать. Похуй на всё. Кати нет, а мне надо просто как-то пережить этот день, чтобы не загнуться от воспоминаний. Завтра будет легче!

Утопаю в кожаном диване, забрасывая руки за его спинку и пытаясь повысить градус возбуждения.

– Снежочек. Где ты?

– Не кричи, – слышу низкий сиплый голос и ощущаю движение справа.

Хватаю Снежу за руку и неуклюже привлекаю на колени, впиваясь в мягкий соблазнительный рот. Там влажно, сладко и как никогда приятно.

В голове какое-то удивительное ощущение, будто это Катя. Моя Катюша. Списываю это предположение на сегодняшнюю дату в календаре и продолжаю всасываться в податливые губы.

Снежа хныкает и беспорядочно водит ладошками по коже на моей груди.

Прикрывая глаза, стискиваю упругие ягодицы. Может, я слишком пьян? Залил шары и мерещится теперь на каждом шагу ересь.

Снежа явно переусердствовала с сушкой на этот раз, потому что она тощая, как анорексичка. Но меня и это вставляет.

Грязная похоть в голове достигает чрезвычайных размеров, вминаю покорное тело в пах, выколачивая стоны из Снежиного рта.

– Сучка, – шепчу пьяно. – Оттрахаю так, что завтра придется взять выходной.

Она пугливо отстраняется, но я крепко держу. Не уйдет.

Жесть как хочу её.

Тренерша явно сменила духи, потому что от ее волос пахнет как… Нет!!! Нет, нет, нет. Только о мелкой не думай. Не хватало еще во время секса вспоминать об этой Присоске. Приклеилась ко мне и не отлипает даже в этот момент.

Катя – ещё куда ни шло…

Буду представлять ее.

Прохожусь языком вдоль тонкой шеи и сквозь ткань шелкового платья покусываю острые сосочки. Снежа выгибается под напором моих зубов, но я намертво удерживаю ее изящную талию.

Сдираю платье и снова вбираю в себя ее грудь.

Катя, почему всё так вышло? Нахера тебе это надо было? Никогда тебя не прощу. Никогда не забуду и никогда, никогда не прощу.

Агрессия попадает в кровь и множится по венам, смывает к чертям хлипкую заслонку в башке. Сжимаю ладонями Снежину кожу на пояснице, наверняка до острой боли. Она тихо скулит и всхлипывает.

Рву одним махом тонкие блядские трусы и вгоняю в нее два пальца без подготовки.

– А-а-а-а, – вопит.

– Раздвинь ноги шире, детка. У тебя что, секса с прошлого раза не было? Узкая, пиздец.

– Тебя ждала, – низко сипит и извивается на моих пальцах, словно кукла на шарнирах. Сжимает мышцами так, что мне практически больно. Последние мозги улетучиваются, когда рисую в воображении на месте пальцев свой член.

– Поработай ртом, девочка, – указываю, легко выталкивая Снежу с колен. Чуть сдвигаюсь к краю дивана и развожу ноги шире, чтобы ей было удобнее.

Девчонка отчего-то медлит и мне приходится в темноте разыскать ее голову, грубо подтолкнуть, потому что ждать дальше невыносимо.

Одной рукой придерживаю замеревший затылок, пока пальцами другой вскрываю замок на брюках и сдвигаю трусы. Обхватываю ладонью разрывающийся ствол и стучу головкой по ее мягким губкам.

– Соси, – хриплю.

Снежа с секундной задержкой, неспешно ведет языком по основанию члена, выбивая искры из моих глаз. Не знаю, где она научилась изображать из себя девственницу, но, черт возьми, меня это заводит еще больше, чем привычная развратность.

Подаюсь бедрами в тесный ротик, выпуская рычащие звуки. Ее ладошки сжимают мою эрекцию так, что я вот-вот, несмотря на алкоголь в крови, позорно обкончаюсь на первой же минуте банального облизывания члена.

– Пиздец, – рычу, снова и снова погружаясь во влажную трясину. Снежа задевает чувствительную кожу зубами и в целом минет на два из десяти, но я как болван стараюсь не спустить ей в горло.

– Иди сюда, – дёргаю за локти. Еще раз пошловато проверяю сырость между ног, которыми она сдавливает мои бедра. – Презервативы в машине. Ты все еще на таблетках?

– Угу, – отзывается.

Как правило, я предельно осторожен, но в этот момент так хочу ее и настолько пьян, что мне похрену. Один раз не пидорас.

– Привстань, – распоряжаюсь, растирая ее влагу по своему члену. Подставляю его ко входу и резко насаживаю на себя стройное тело.

– А-а-а-а, – орёт Снежа, зверски втыкаясь ногтями в мои плечи.

– Ты чего? – стихаю, – больно?

– Н-н-нет, – ревёт она не своим голосом. Падает на меня.

Приподнимаю охрененные ягодицы еще раз и врезаюсь заново. Узко пиздец, ощущение, что я деру ее вагину изнутри с мясом.

– Рус-лан, – хныкает она, всхлипывая. – Рус-лан.

По спине пробегает мерзкий колючий холодок, а в голове происходит мощный ужасающий взрыв. Это не Снежа, мать твою.

И тем более не Катя.

Это голос Присоски.

– Ты че здесь делаешь? – ору так, что у самого уши закладывает.

– Руслан, миленький, продолжай, – шепчет она, зацеловывая мое лицо своими влажными солеными губами. – Пожалуйста, я так тебя люблю! Так люблю!

– Рихтер, блядь, ты охуела?! – рычу, стараясь скоординироваться и столкнуть ее с себя. Элина не дается и продолжает активно ерзать своими бедрами на моем члене, выбивая из меня остатки здравого смысла.

– Свали нахер, – хриплю, сдирая ее руки, но матушка-природа оказывается проворнее и от того, как она вжимается в мой пах скользкой промежностью, я все же позорно кончаю в неё.

Откидываю голову на спинку дивана и устало прикрываю глаза.

Сука, я только что бухой в дрова лишил девственности генеральскую дочку!

После секса Алиев практически насильно усадил меня в такси.

Мне казалось, что он меня убьёт. А он… просто проглотил язык. Это еще хуже его обыкновенного «гнева с кавказскими корнями».

Приехав домой, я долго осматривала себя в зеркале.

Я – женщина. О-фи-геть!

Мне не было стыдно, я не испытывала угрызений совести. Я просто получила своё. То, о чем мечтала больше трёх лет!

Между ног страшно саднило и горело так, что даже притронуться было больно. Приняв душ, я рухнула в кровать и проревела почти до рассвета.

Потому что дура!

Проснулась от непрекращающегося звонка в дверь.

Вновь Алиев. В голове промелькнула призрачная надежда на то, что он приехал извиниться. На то, что «повторить» я, конечно, не рассчитывала. Да и чисто физически не смогла бы.

– Одевайся, – грозно распорядился.

– К-куда? – сказала я, прижимая к груди сжатые ладони. Не дай бог, к отцу повезет!

Он лениво исследовал мою любимую пижамку с котятками. Черт. Мысленно врезала себе по лбу. Вот надо было именно её напялить ночью?!

Чертыхнувшись матом, Руслан очень мило потер левую бровь пальцами. Взгляд с прищуром горящий, ощущение, что всю ночь он глаз не сомкнул. Рвал на себе волосы, которые смешно были спутаны. Брюки чуть-чуть помяты. Футболку нацепил шиворот-навыворот, о чем я ему и сообщила.

Тайком спрятала улыбку, когда он вышел из ванной уже переодетый.

– Хохочет она. Сейчас сниму ремень и отхожу по жопе. Смелая, блядь.

Его фраза про ремень на его брюках в свете прошедших событий вынудила мои щеки воспламениться, а грудь сладко заныть. Эта ночь ничего не поменяла.