Ожидания не обманули ее, встреча с Хеллером многое прояснила. Трогательная история про пишущую о кладоискательстве журналистку, подсказанная искушенным в подобных трюках Чаровым, растопила сердце старого сухаря, и она узнала все, что могла, у польщенного нежданно свалившимся на него женским вниманием востоковеда.
— Так вы полагаете, Карл, — взгляд ее до невозможности синих глаз действовал как гидролиз и без остатка растворял в себе собеседника, — золото барона красные вывезли на территорию Дальневосточной республики, а потом в Москву?
— Кроме походной казны дивизии, ее так и не нашли.
— Выходит, никаких следов?
— Якобы существует карта, на которой отмечено место, где люди барона спрятали золото, но я никогда не видел ее. Возможно, ее тоже захватили красные. После сражения в Бурятии под стенами Гусиноозерского дацана в июле 1921 года барон понял, что дальнейшее продвижение вглубь России в кольце красных войск невозможно, и начал отход в Монголию, так и не прорвавшись к Транссибу. Азиатская дивизия, со всех сторон обложенная войсками Блюхера, стремительно откатывалась в степь. К тому времени экспедиционный корпус красных занял Ургу и находился в тылу отрядов Унгерна, который лихорадочно метался по степи, пытаясь вырваться из сжимавшегося кольца. Однако…
— Большевикам удалось схватить заговоренного барона? — повернула беседу в нужное ей русло псевдожурналистка.
— Его предали свои же монголы, подкупленные красными. Впрочем, когда воинство барона узнало, что тот поведет их в Тибет через непроходимую летом пустыню Гоби, а не на восток в Приморье, многие ждали случая, чтобы дезертировать.
— Значит, в его дивизии служили монголы? — притворно удивилась она.
— И буряты тоже. Они составляли ее костяк, потому она и называлась Азиатской, — Хеллер умолк, сбившись с мысли.
— Куда же запропастилась казна дивизии? — пришла на помощь Марина, ни на секунду не упускавшая нить беседы.
— Так вот! — как ребенок обрадовался историк. — После поражения в Забайкалье Унгерн решил спрятать золото, чтобы оно не досталось большевикам. Не берусь судить, как его искали предыдущие экспедиции, но я бы пошел по пути отступления дивизии после боя за Гусиноозерский дацан. А это значит, что казну и самые редкие из драгоценных камней, которые барон держал при себе, спрятали между 24 июля и предательским пленением Унгерна отрядом Сундуй-Гуна в ночь на 22 августа.
— Благодарю за потрясающий рассказ, Карл. Великолепный материал для детектива, не находите?
— Как-то не думал об этом, — смутился профессор.
— Вы мне здорово помогли, даже не знаю, как благодарить вас!
— Может быть, поужинаете со мной? — не очень уверенно предложил он.
— С удовольствием, дорогой Карл, — осчастливила согласием Марина, предполагая возобновить допрос профессора в ресторане.
Пока она кокетничала с Хеллером в брюссельском ресто, Чаров размышлял над посланием Бадмы Ергонова. Бурят настоятельно просил не затягивать с поисками и дать ответ о судьбе пропавшего из ургинского монастыря золота не позднее православного Рождества.
«Ага, значит, все-таки монастырь!» — удовлетворенно подумал он и сверился с календарем. «Месяц есть, думаю, успеем», — понадеялся он на результативную поездку помощницы. «Мариша была б не Мариша, если бы позволила себе вернуться ни с чем», — не без оснований рассуждал детектив, с нетерпением ожидая звонка из Бельгии. «Однако странно. Из письма бурята выходит, что он определился с задачей только сейчас. Особенно любопытно вот это место, — Чаров отыскал нужный абзац, — „…золотая статуя богини Тары должна обрести свой храм и вновь занять свой трон“, — как заведенный, повторял он, меряя шагами комнату. — До сих пор господин Ергонов хранил молчание о статуе и не ставил жестких временных рамок. Видать, что-то у них поменялось, раз возникла такая спешка! Или здесь кроется политика?» — неприятный холодок пробежал по спине, и взгляд упал на висевший над письменным столом портрет прапрадеда. Это была студенческая работа молодого Репина. Облаченный в коллеж-асессорский мундир следователь Чаров[5] взирал на потомка с улыбкой, но не снисходительной, как казалось ему ранее, а вполне себе одобряющей.
Ночью запиликала трубка.
— Порядок, Георгюнь, он выложил все, что знает, — оживленным, несмотря на поздний час, голосом Марина торопилась поделиться своей радостью.
— Неужели? — возбужденно переспросил он.
— Все до последней запятой, — победно выпалила женщина, напоминая отличницу дочь, спешившую обрадовать строгих родителей очередной пятеркой.
— Ты сейчас где? — внезапная ревность кольнула его.
— Вернулась в гостиницу и умираю спать, — соврала она, уловив напряжение в его тоне. На самом деле Марина была в ресторане и вышла в дамскую комнату, чтобы позвонить. Хеллер не на шутку увлекся ею, и она подумала, что с нее не убудет, если полюбезничает с профессором еще с часок. «Как-никак, а помог он нам капитально», — искала себе оправдание она.
— Вижу, времени зря не теряешь. Наш пострел везде поспел! — пробурчал детектив.
— Что-что? Не поняла?
— Ладно, не парься!
— Тогда до завтра, дорогой. Очень хочется баиньки, — чирикнула она, нарочито громко позевывая.
— Спокойной ночи! — процедил детектив и с раздражением отшвырнул трубку.
«Ничего, поворчит и успокоится, а маленький флирт мне не повредит!» — окинув себя в зеркале, усмехнулась женщина и довольная собой возвратилась в зал.
Чаров долго не мог уснуть. Он успел привязаться к Марине, и мысль, что она не одна, сильно досаждала. Георгий с трудом терпел ее собственного мужа, воспринимая персону Матвея как неизбежное зло. В аэропорт детектив отправился, не проспав и часа, с тяжелой головой и в скверном настроении. Когда они встретились, он все еще злился и только дома понемногу оттаял. «В следующий раз буду осторожней, не стоит попусту дразнить гусей», — размышляла она, пока Чаров возился на кухне.
Она огляделась. В квартире прибрались, но было видно, что делалось все наспех, неумело и кое-как. «Да, не женская рука здесь занималась уборкой, не женская», — Марина поймала себя на мысли, что, если бы застала иную картину и квартиру вылизали бы до последнего угла в кладовке, ей бы это понравилось куда меньше. «Не следовало звонить ему ночью, не следовало», — посетовала женщина и заглянула на кухню.
— Давай помогу! — предложила она и, не дожидаясь ответа, повязала фартук.
— Раз уж взялась, нарежь лук для салата, — Чаров протянул внушительных размеров луковицу.
— Ты ее где, в Чернобыле, откопал?
— Если Чернобыль напротив дома, тогда там, — первый раз за все время он улыбнулся. — Что твой Иссерсон? Как пережил отсутствие благоверной?
— Нормально. Да и вообще это наше с ним личное дело.
— Коли так, тогда конечно, — досада разъедала его. — Значит, — он перевернул на другую сторону шкворчащий кусок говядины, — на карте, которая каким-то непостижимым образом оказалась в руках нашего клиента, отмечено место, где покоится казна Азиатской дивизии?
— Во всяком случае, на этом настаивает Хеллер. Когда он показал направление отхода барона из Забайкалья в Монголию, я переложила его на карту бурята. Точка, отмеченная на карте Ергонова, лежит прямо на пути отступления Унгерна. По версии Хеллера, золото зарыли в даурской степи в начале августа, примерно за пару недель до пленения барона.
— А с чего ты взяла, что казна спрятана в Даурии?
— За это говорят обе карты. Я прикинула, получается квадрат 22–17.
— Выглядит логично, и поет твой Хер, извини, Хеллер, складно. Допустим, все обстоит именно так, но речь не об этом. Теперь наша собака зарыта в другой степи. Клиент сузил задачу. Бурята интересует, куда подевались сокровища из монастыря Гандан и статуя Золотой Тары.
— Золотой Тары?! — оживленно переспросила Марина.
— Речь идет об изваянии богини Тары, женского воплощения Будды. Тара почитаема у бурят, монголов и тибетцев. Такую статую отлил из бронзы первый Богдо-хан Монголии, Леонардо да Винчи Востока, великий Дзанабадзар. А спустя годы один из его учеников, чье имя не сохранила история, повторил в золоте шедевр гениального учителя. Во всяком случае, так объяснил Ергонов, — повел плечами Чаров и посмотрел на Марину. Та слушала заинтересованно и не пыталась перебивать. — Правда, есть один маленький нюанс, — детектив многозначительно хмыкнул. — Золотая копия Тары раза в полтора превосходит в размерах бронзовый оригинал.
