— Я пошла в каюту, а ты будь добр, разворачивай яхту обратно. Я ни минуты лишней не хочу с тобой даже рядом находиться!

На этом она на пятках развернулась на сто восемьдесят градусов, и еле сдерживаясь от того, чтобы не побежать, быстрым порывистым шагом, забыв, как была слаба еще совсем недавно, пошла обратно вниз. Злость придавала ей сил. Там она села на кровать, стараясь успокоится.

Лана решила, что хватит полчаса, и они войдут в бухту. Поэтому честно отсидела это время в каюте, не имея сил от раздражения даже подняться и узнать точно. Она хотела было позвонить близнецам, а потом матери, но телефон в своих вещах не нашла.

— Сукин сын! – выдохнула она в бешенстве, думая о Роджере.

И вот, когда, в очередной раз, взглянув в иллюминатор, Лана так и не увидела на горизонте ничего, кроме воды, то опять гневно сверкая глазами, вновь помчалась наверх.

— Почему мы еще не в бухте?!! – сказала она среднем между криком и приказным тоном, смотря на мужчину.

— Потому что я веду яхту в океан, — сказал он спокойно.

— Но я же приказала тебе возвращаться! – выдохнула она, раздираемая бессилием и злости на него.

Роджер саркастически усмехнулся, видя, как она беситься, что ничего не может сделать. А главное, никуда не может убежать от него.

— Я тут капитан, поэтому и командую здесь я, — произнес он ровно.

— Ненавижу тебя! – выдохнула она со всей силой чувства, на которую была способна в эту минуту.

— Я знаю, — произнес Роджер, — но ты должна меня выслушать. Хватит уже бегать.

— Быстро вези меня в порт! – уже еле сдерживая слезы от невозможности что-либо изменить, прокричала Лана.

— Нет, — сказал Роджер жестко.

— Ты что, украл меня?!? – ошалела она от понимания, что мужчина все равно сделает то, что решил.

— Ну, можно сказать и так, — пожал Роджер плечами.

— И что ты хочешь, для того чтобы мы вернулись? – дрожащим голосом спросила она.

— Ничего, кроме того, что и раньше, — ответил он.

— Зачем тогда ты все это делаешь?! Для какой цели?? – уже кричала она, не сдерживаясь.

— Чтобы просто поговорить, — сказал он, — выяснить все то, что стоит между нами. Ты же не хотела разговаривать все время, пока я пытался по-хорошему. Вот и пришлось действовать по-другому.

— Мне кажется, ты уже сказал все, что хотел, — сама не замечая, что говорит так, словно источает яд ненависти, произнесла Лана. – А потом, когда узнает мой отец, что ты сделал, то мало тебе не покажется. Я тебе гарантирую!

— Согласен, — кивнул Роджер, ничуть не испугавшись. Он отдавал себе отчет в том, что делал и чем это может для него закончится.

Лана лишь скрипнула зубами и побежала в каюту. Она судорожно пыталась понять, что же ей делать. Как сбежать отсюда, но выхода не было.

«Я не верю! Не верю, что он осмелился! Да еще так спокоен!» — растерянно думала она, ничего не понимая. А тем более, не желая говорить с ним о чем-либо. Она боялась услышать то, от чего будет еще больнее.

Так Лана до заката обиженно и в злобе просидела в каюте, а Роджер ее так и не побеспокоил. За это она, с одной стороны, была ему очень благодарна, а с другой — совсем запуталась. Девушку опять трясло от бури чувств, которые проснулись в ней в его присутствии и разрывали теперь на мелкие части, разнося в клочья то спокойствие, которое было достигнуто с таким трудом и такими усилиями. Но в одном она была абсолютно уверена – в своей ненависти к нему.

Ближе к вечеру Роджер все же осторожно постучался в ее каюту, а когда она не ответила, вошел с тарелкой в руке.

— Это ужин, если ты не хочешь выходить и объявила байкот. Хотя я был бы рад, если ты решишь присоединиться ко мне на палубе. Там так красиво сейчас.

На этом он аккуратно поставил тарелку на небольшой прикрученный к полу столик. Лана, шалея от бешенства, молча подошла к столику, сверкая глазами, взяла тарелку и запустила в него. Мужчина еле успел отклониться от осколков и еды, разлетевшихся при ударе о стенку.

— Сейчас же веди яхту в порт!- выкрикнула она.

— Нет, — сказал он спокойно, стоя широко расставив ноги, как заправский моряк.

— Мне плевать, что ты там думаешь! Я хочу обратно! И не смей ко мне возвращаться без подтверждения того, что мы идем домой! – произнесла она, и отвернулась от Роджера.

— Если ты не хочешь есть, то это не значит, что нужно кидаться тарелками, — сказал он спокойно. – Значит, все тут уберешь сама, — и не прощаясь, вышел. Но каюту не запер.

Лана сначала металась как зверь в клетке, а потом легла и под мерную качку уснула. Проснулась девушка уже утром следующего дня. Она вышла на палубу просто проверить, что они идут домой, но куда ни глянь, везде была все та же гладь океана.

«Он точно самоубийца», — процедила она, понимая, что с ним сделает отец, заранее наслаждаясь этим.

Чуть позже утром, когда Роджер принес ей завтрак в каюту, то новую тарелку постигла та же участь, что и предыдущую.

— Лана, хватит упрямиться! – уже начинал злиться мужчина. –Я не отвезу тебя на берег пока мы нормально не поговорим. Но для этого ты должна захотеть слушать! Я не собираюсь просто вывалить на тебя все слова, ради того, чтобы только сказать, а хочу спокойно и нормально поговорить. Чтобы был диалог.

— Я не хочу и не буду с тобой разговаривать!! – не поворачиваясь к нему лицом, процедила девушка, смотря в иллюминатор.

Роджер только тяжело вздохнул и вышел. Опять же не запирая каюту.

Днем Лана все же поняла, что задыхается в этом маленьком помещении, ее начало немного укачивать, потому что волны усилились, а голод давал о себе знать. Тогда она все же, не очень уверенно, но вышла на палубу подышать воздухом. Роджер, увидев ее, тут же улыбнулся, зафиксировал руль, выключив мотор, и подошел к ней.

— Я рад, что ты, наконец, одумалась, — улыбнулся он дружелюбно и радостно.

Лана же взглянула на него с прежней ненавистью.

— И не надейся! Я просто решила немного подышать воздухом, но если ты только опять начнешь в том же духе – я заткну уши!

При этом она подошла к краю яхты и посмотрела на водную гладь. Роджер тем временем подошел еще ближе к ней, желая хоть немного изменить настрой девушки, и встал рядом. И тут она вдруг неожиданно сделала подсечку и одновременно толкнула его, и почти сразу Роджер почувствовал, как летит в воду.

— Черт, Лана! Что ты делаешь?! Ты же пропадешь! – выдохнул он, уже вынырнув и отфыркиваясь, держась на плаву, крича в отчаянии и злости. Причем он действительно, больше боялся за девушку, чем за себя посередине океана. В ответ ему только полетел спасательный круг.

Лана тем временем подбежала к штурвалу и стала пытаться вспомнить, как вел яхту отец.

— Черт, черт, черт! Ну как же это было!? – судорожно пыталась вспомнить она.

Девушка пометалась некоторое время, но все больше осознавала, что ничего не помнит об этом. А значит, без Роджера точно пропадет.

— Ненавижу! – прошептала она, поняв, что одна не сможет.

Тогда Лана поискала его глазами, а увидев, что парень уже пытается забраться обратно, с обреченностью прокричала:

— Я вытащу тебя, но дай слово, что отвезешь меня в порт.

— Хорошо, — выдохнул Роджер, отдыхая от очередной попытки, соглашаясь, больше, чтобы с ней ничего не случилось, а для этого ему было необходимо попасть обратно на яхту.

Лана помогла ему забраться на борт, а видя его мокрым, в прилипшей к телу одежде, в ней просыпались противоречивые чувства. Но девушка так была обижена, что не давала им зародиться и оформиться, гнала их от себя. И вот Роджер уже молча стоял на палубе, вода стекала к ногам на пол, потом посмотрел на нее и жестко сказал:

— Я пойду переоденусь, а потом так и быть, мы пойдем домой. Я ничего не могу сделать, если ты глухая, не умеешь разговаривать, и не соглашаешься по глупости. Если не хочешь услышать правду. Это была моя последняя попытка.

На этом он ушел, оставляя мокрые следы на палубе.

Лана вдруг почувствовала какую-то тяжесть и печаль на душе. Ей тут же стало грустно-грустно. Придя в свою каюту, она села и так и оставалась в одной позе, замерев, не понимая, от чего ей так тоскливо до желания выть. Ведь то, что он сделал с ней, обманывая постоянно, было жестоко. И этого нельзя прощать!