Колокол тоже изначально падал сквозь деревянные перекрытия, пока не отскочил от стены. В результате, по закону иронии, он свалился почти идеально в самом центре зала поверх груды обломков и прямо на него грохнулось бревно, ещё раз воспроизведя звон призыва великана.

Самому великану, когда под ним не оказалось твёрдой поверхности, сразу упасть в самый низ не удалось. На весу его задержали цепи, которые лишали его свободы столько лет и не хотели отпускать, не смотря ни на что. Но, судя по тому как они теперь скрипели и деформировались, в оковах великану сидеть (точнее, висеть) осталось не долго. Рано или поздно переросток достигнет самого дна.

— Говаривал я тебе, что Грумило худший из человеков, — прошептал Огого, прижимаясь к стене и с опаской поглядывая, как барахтается висящий на цепях великан. — Всегда находит возможность сотворить обман.

— Что ты тогда пошёл за ним? — ответил я, пытаясь не раскашляться из-за поднявшейся пыли. — Так бы стразу и сказал: «Убьём его и дело с концом». А теперь вон с кем придётся бодаться.

— Тоже плохая сторона моя — доверчив я. Через чур доверчив.

— Тут согласен, черта не очень. Никому нельзя верить.

— Даже тебе?

— Мне можно. По крайней мере, я не желаю тебе зла, — затем в голове у меня промелькнул образ того четвертованного. — Но блеееа, Огого, как вспомню, какую ты казнь устроил тому бедолаге, аж не по себе становится. Честное слово.

— Он заслужил, — здоровяк опустил голову. Видно было, что ему стыдно за этот поступок, но, в то же время, он был уверен, что именно так и надо было сделать. И никак иначе. — Жена моя много мучилась. Много дней. Я обещал мстить за неё. Всем.

— Всем? — привлекло моё внимание это слово. — Хочешь сказать, кто-то ещё замешен в этом.

— Да, убиватель призраков, много человеков истязали её своими… Всех запомнил. Всех отыщу.

— А когда это случилось? Эти люди всё ещё здесь?

— Через месяцы после исчезновения птиц. Грумило бунт поднял. Спева всех офицеров убили — связали их как рыбу и сложили в соседней от меня камере. После пошли за жёнами ихиными. Так вышло, что только офицерам жён разрешалось тут быть. И моей, конечно. Зачем я её взял сюда…

Огого проронил несколько слезинок и замолк.

К этому времени великан перестал подавать агрессивыне признаки жизни.

Пока сохранялся шум от последствия обрушения потолка, он ещё как-то пытался дёргать своим путы, чтобы избавиться от них. Но, когда все затихло, он стал тихо-мирно висеть, не стремясь ничего ломать и никого убивать.

Похоже, за время заключения он так привык реагировать исключительно на звуки, что совершенно потерял интерес к собственным движениям, если его не провоцировали шумные раздражители извне.

— Вроде притих, — стараясь ступать очень тихо, я вышел из-под укрытия, чтобы начать продумывать план выхода. — Хочу твою историю полностью услышать, но расскажешь потом. Сейчас мало времени.

— А что нам делать, убиватель призраков? — Огого не решился покидать своего безопасного места.

— Как это что? — меня аж разозлил его странный вопрос. Уж должен был и сам понять очевидное. — Если ты не забыл, Вику схватили твои дремучие друзья. Только без «др» и с «б», вместо «м». И, чем дольше мы будем тут трепаться, тем чаще и дольше её…

— Что, «её»? — отчего-то Огого опять не понял ясного, как день, положения дел девушки.

— Её — как твою жену, если быть точным, — в голове у меня вплыл тот момент выбора, когда я решил взять девушку в портал, вместо того, чтобы довезти до дома или оставить на дороге. — Надо было её оставить, всё-таки…

— Говори, куда идти? — сразу же зарядился энергией здоровяк, когда «допёр», что грозило Вике в обществе шахтёрских ублюдков.

В этот момент одна из цепей, что удерживала великана на весу, оборвалась и зал наполнился звонким эхо. Великан тут же начал трепыхаться и размахивать конечностями во все стороны. Как результат — оборвалось ещё три цепи.

Переждав минуту великанского буйства и сказав спасибо кому-то сверху за то, что сохранял жизнь оставшимся цепям, я снова вышел из-под укрытия и внимательно изучил нашу «клетку».

Для начала попросил Огого навалиться на дверь, через которую мы пришли сюда. Ему же силищи не занимать. Но та не поддалась, как бы он не старался.

Оставался только один путь — через верх.

Причём не обязательно было выбираться к тюрьме через сломанный потолок. В том месте, где парочка шахтёров стучали по колоколу бревном, виднелась ещё одна дверь, в которую они свинтили, когда всё начало рушиться. И она не казалась такой же крепкой, как внизу.

— Надо добраться вон туда, — указал я своему напарнику наверх.

— Всё понял, — Огого без промедления вскочил на строительные мостки и сразу же протянул мне руку, чтобы помочь подняться.

Очередной раз отметив, что Огого не только силён не по-человечески, но и проворен по-звериному, я принял его помощь и мы направились вверх.

Подниматься было очень не просто. Ведь после обрушения потолка, леса на ладан дышали и могли сложиться в любой момент, похоронив тем самым наш единственный путь отсюда. Нужно было внимательно выбирать места, которые были крепкими, чтобы ничего не ломалось и не шумело под ногами. Порой приходилось переходить на противоположную сторону, затем перепрыгивать или карабкаться по неудобным балкам.

И всё это отнимало драгоценное время.

Вика, держись, я иду.

Когда мы преодолели треть пути, снова произошёл разрыв одной из цепей. Разумеется, великан среаигровал на это хаотичными движениями рук и ног, чем ещё сильнее повредил строительные леса и отрезал на почти все возможные пути наверх.

— Тише, паскуда здоровенная, тише, — прошептал я, с болью глядя как тот крушил остатки мостков. — Мы просто аккуратненько пройдём мимо, а потом делай, что хочешь.

— Не ясно мне, — подключился к моему шёпоту Огого. — К чему рудокопы сотворили это место прямо под великаном?

— Вооот, даже ты это понимаешь, — я посмотрел на последние цепи, которые были в весьма плачевном состоянии. — Слушай, здоровяк, надо бы поднажать. Он может всё тут окончательно доломать, если цепи снова начнут рваться.

— Старые цепи, — согласился Огого. — Давно не было смены их. Порваться через минуту они.

— Или раньше…

И тут случился худший расклад из возможных. Я случайно увидел, как с крыши тюрьмы, начали появляться заряженные стреломёты. И, судя по тому куда смотрели наконечники их снарядов, целились они не в нас, а в великана. Чёртовы шахтёры решили, что наше положение недостаточно опущено в задницу.

— Так, Огого, а теперь прям ракетой вверх. Времени вообще больше нет.

— Что такое ракета? — удивлённо посмотрел на меня он.

— Потом расскажу, быстрее.

Мы успели подняться до второй трети пути, прежде, чем сверху раздался громогласный: «ПЛИИИИИ!!!».

Первый снаряд с огромной скоростью вырвался из орудия и ударил прямо в закованную голову великана.

Ах вы твари. Неужто вы задумали таким способом сбить с него этот шлем слепоты?

Великан взревел и схватил за голову. Еще одна цепь сразу же оборвалась.

Мы помчались к выходу со всех ног, не особо задумываясь над шумом нашего передвижения. Нужно было во что бы то ни стало успеть прежде, чем этот гад начнёт видеть.

— ПЛИИИ! — повторилась сверху команда и следующая стрела отправилась в великана.

Из-за того, что тот не находился в неподвижном состоянии, основная цель поражена не была, но зато неплохо так шикнула по его груди.

Великан начал махать руками и сносить оставшиеся конструкции. Мы бежали и карабкались по тем местам, которые в следующую секунду обваливались вниз.

— ПЛИИИ!

Вот собаки. Грамотно ведь действуют, не смотря на то что отбитые выродки. Не стреляют одновременно. По очереди обрабатывают великана.

Нам осталось подняться на один уровень мостков, пробежать по ним, сделать пару прыжков и окажемся у заветной двери.

— По цепям, готовьсь! — раздалась сверух новая команада. — Плиии!