Проходя мимо клетки с маленькими шумными попугайчиками, я остановился. Рассматривая их яркие перья, улыбнулся и щелкнул пальцем по клетке. Птицы в саду? Мило, но это точно не идея дяди: он всегда говорил, что любит тишину и покой.

Вдруг в дальнем углу зала я заметил представительницу прекрасной половины человечества. Ее вид просто покорил меня: длинные, ярко-рыжие волосы можно было увидеть за километр. Она стояла ко мне спиной и что-то мило фыркала. Подглядывая за ней через клетку, я попытался рассмотреть ее саму и все то, что она делает.

Почему-то в сознании, словно вспышка, появилось воспоминание, как однажды мне пришлось осматривать одного очень необычного пациента — одомашненную лису. Много десятилетий назад ученые собрали самые дружелюбные и неагрессивные особи, и благодаря генетике им удалось получить лис-компаньонов: игривых, ласковых и совершенно не боящихся людей. Внешне они слегка отличались от диких собратьев, но любители остались в восторге от результата. Я впервые на своей практике встретил такой вид и тоже был покорен рыжей бестией. Когда я перевязывал ее, она сторонилась, зло фырчала и даже попыталась меня укусить. Но как только привыкла ко мне и поняла, что я не причиню ей вреда, ее словно подменили: она залезла ко мне на руки, урчала по-кошачьи и даже не хотела возвращаться домой с хозяином.

Когда девушка лишь на пару секунд повернулась, не замечая моего присутствия, у меня перехватило дыхание.

Настоящая рыжая лисичка! Почему-то подумалось, что она тоже может оказаться злой кусючкой и самой ласковой подлизой одновременно. Красивое миловидное лицо с веснушками, уверен, если подойти поближе, — просто прекрасно, будто нарисованная картинка! Белоснежная кожа, как у принцессы из сказки, маленький вздернутый носик, большие глаза с длинными ресницами. Маленькие, но пухлые губки кораллового цвета. Просто восхитительная натуральная красота!

Пока я неосознанно разглядывал милую лисичку, ноги сами потянули меня к ней. Она упрямо сражалась с большой полкой, стараясь достать последний горшок, стоявший на самом верху. Ее упорство и то, как она разговаривала с каждым горшком, рассмешили и восхитили меня. Растянув на лице глупую улыбку, я машинально подошел ближе. А когда увидел, что стеллаж начал накреняться в ее сторону, я перехватил его и «сопротивляющийся» горшок, не давая им возможности навредить красотке. Я нечаянно прижал девушку к стеллажу и чуть не очумел. Цветочный запах, лучше всех букетов мира, ударил мне в нос, и я поплыл. Я словно оказался на солнечной поляне со всевозможными цветами, где дышится свободно и приятно как никогда.

От того, что я оказался так близко, она лишь ахнула, но не стала отталкивать меня или возмущенно кричать. Повернувшись, она улыбнулась самой обворожительной улыбкой, которую я видел за свою жизнь, и… я пропал окончательно! Красивые зеленые глаза с пышными ресницами просто пленили меня. Милые веснушки покорили, а губы поманили. Заметив, как я внимательно разглядываю ее лицо, девушка смутилась и провела перчаткой по месту, где россыпь милейших веснушек скопилась больше всего.

Я заулыбался еще сильнее от такого невинного жеста и от мысли, что она может стесняться своей идеальной красоты. Я поднял руку и стряхнул глиняное пятнышко с восхитительной персиковой кожи девушки.

Все произошло инстинктивно, и я сам удивился своему порыву, а еще больше тому, что девушка не отпрянула, а продолжила смотреть на меня, как завороженная. Мило хлопая ресницами и невольно облизав пересохшие губы, она посмотрела мне прямо в глаза. Потеряв остатки разума, я начал наклоняться к ней для поцелуя.

Громко вскрикнувшая птица, будто находящаяся в шоке от увиденного, выдала свой протест. Оглянувшись на нее, мы оба заулыбались, словно дети. Я повернулся к девушке и понял, что даже не знаю, как с ней заговорить. Мой португальский был ужасен, разговорный английский неплох, но это не означало, что девушка говорит на нем.

Я с замиранием сердца протянул ей горшочек и произнес на английском языке:

— Пожалуйста.

Она приняла его, обеими руками прижала к груди, и только тогда я обратил внимание, что девушка одета в униформу центра, а на груди у нее висит бейджик. Правда, часть с именем испачкана, и я не мог его прочесть. А если продолжать таращиться туда дальше, это может быть воспринято как некрасивое и пошлое разглядывание.

Внимательно глядя на меня, она мило склонила голову чуть набок и задала неожиданный вопрос:

— Вы русский?

— Да. — Я с облегчением выдохнул и заулыбался, показывая все зубы.

— Тогда спасибо! — проговорила лисичка нежным, почти детским голосом.

— Пожалуйста, — ответил я, не желая отходить от прекрасного создания.

Милая, хрупкая девушка выглядела совсем молодо, но, присмотревшись получше, я подумал, что разница между нами не должна быть больше пяти лет.

— Могу я вам чем-то помочь?

— Даже не знаю… Я просто проезжал мимо и захотел заехать. Последний раз я был здесь много лет назад. — Я сказал истинную правду, но вдаваться в подробности не хотел.

— О-о, очень приятно, что вам захотелось вернуться сюда вновь. Это означает, что вам тогда здесь понравилось?

— Да, однозначно.

— Если не посчитаете наглостью, могу ли спросить, когда это было?

— Нет, не посчитаю. Восемь лет назад.

— А-а-а, я как раз впервые приехала в Португалию примерно восемь лет назад. Получается, мы с вами разминулись. — Она подарила мне искреннюю улыбку, созерцанием которой хотелось наслаждаться, как искусством в картинной галерее.

— Получается, что так. Жаль, наверное.

— Судьба? — пошутила она, немного краснея, затем поторопилась исправиться: — Или не судьба. Если позволите, я немного расскажу про изменения за эти годы. Центр значительно вырос: у нас появился еще один участок с деревьями и пальмами. Есть взрослые, почти столетние оливковые деревья, которые плодоносят…

— Столетние? Не знал, что они так долго растут…

Конечно, знал, но мне не хотелось, чтобы наша беседа заканчивалась. И было приятно наблюдать, с каким энтузиазмом она относится к работе.

— О, что вы… Столетние — это еще совсем молодые деревья. Средняя продолжительность жизни оливковых деревьев составляет от трехсот до шестисот лет. А самое старейшее дерево растет на острове Крит, и многие утверждают, что ему около четырех тысяч лет.

— Ого, я потрясен. — В этот раз я натурально удивился.

— На втором этаже у нас открылось кафе. Если вам нравится вид и энергетика этого места и хотите отдохнуть в спокойной обстановке, можете насладиться прекрасным кофе или чаем, сидя за милым кованым столиком во-он там, наверху…

Она болтала, а мой мозг окончательно отключился. Я рассматривал ее, как диковинку, и размышлял. Возможно, она дочь женщины, с которой жил дядя? Тогда наше дальнейшее знакомство может показаться слегка неуместным или еще хуже — у нее могут возникнуть проблемы из-за меня. Я неподдельно огорчился своей мысли. Но вопреки всему, услышав ее рассказ об ароматном кофе, схватился за возможность:

— Обязательно воспользуюсь вашим советом, если вы составите мне компанию. — Ожидая ее ответ, я даже замер, но, чтобы это не выглядело наглым подкатом, быстро добавил: — Если вам не сложно. Как раз сверху покажете изменения. Мне очень интересно.

Услышав о деловой стороне моего приглашения, она немного расслабилась, кивнула и уверенно повела меня к рекламируемому месту.

Взяв две кружки кофе с молоком, мы сели за крайний столик, откуда действительно открывался красивый вид почти на весь центр. Где-то неподалеку шумел трафик национальной загруженной дороги.

— Так вы работаете здесь все восемь лет? — задал я первый вопрос для приличия, прерывая затянувшееся молчание.

— Да, я приехала в Португалию, когда мне было двадцать, и работаю здесь с первого дня.

Двадцать восемь лет, значит? На два года младше меня, хотя внешне она показалась младше. Кинув беглый взгляд на руки без перчаток, я с радостью не обнаружил там обручального кольца или отметины от него. Ведь даже если бы она снимала его на работе, полоска отсутствия загара все равно бы выдала такой факт.