— Давайте попробуем.

— А зона поисков?

— Есть. Это даже не зона поисков. До начальной точки сорок шесть километров с небольшим. В отличие от поиска пулемёта, там всё просто. Река, на неё продолговатое пятно на карте. Скорей всего это баржа. Туда и двигаем. Если ошибся, проедем по руслу реки, найдём. Первоначально хотел только рацию снять. Может, инструмент какой. Надеюсь, что всё цело и никто не ограбил. Вы кушайте, просыпайтесь, поедем кататься. Это условно говоря, по пути домой.

В одиннадцать утра, волоча за собой раскатанный в лопух колхозно-индустриальный вариант волокуш, в свете скупых солнечных лучей между помпезно белых туч, взобрались на пригорок. Внизу солидно раскинулась баржа. Старая знакомая.

Клаас был на месте, только выглядел каким-то мёртво. Покрытый наледью, пылью, копотью, как будто живая беспокойная душа покинула его. Не подал вида, но моё сердце дрогнуло.

Мой друг Вова однажды сказал, сколько бы у тебя не было машин, ты всегда будешь по-особенному относится к своему первому авто, пусть оно и не лучше всех.

Короче, с тракторами в условиях ледникового периода это тоже работает. К Джонни я не испытывал особенного пиетета. Это просто рабочая лошадка, не более того. Хотя до катаклизма стоил, наверное, «лимонов» тридцать-сорок.

Изувеченный клаас, весь погрызенный, щербатый, лишенный передней колесной пары, не оставлял равнодушным. Мы аккуратно затащили на плоскость волокуши, предварительно оперев её в ребро конструкции баржи. Денис травил, мы с Кабыром, при помощи ломов чуть приподнимали правый искалеченный край, чтобы он не пахал лёд, а вошёл на металл волокуш.

В теории всё было просто, но я вспотел как после бани, а времени, вместе с перекатыванием самой колесной пары, которая весила полтонны, прошло полдня.

Медленно, на пробу, выкатились из баржи. Волокуша шла плохо, слегка пахала речной лёд.

Остановились. Клаас стоял, занимая почти всю волокушу, особенно по ширине. Чуть оттянули его назад. Кованой цепью с клааса зацепили сам транспортируемый трактор к тем же непосредственно притянули его непосредственно к тем же крюкам таким образом, чтобы Джонни тянул сам по себе трактор и, независимо от этого тащил пластину волокуши, а не так чтобы тянуть волокушу, принимающую инерцию клааса. Потом притянули их друг к другу имеющимися в наличии тросами и цепями, пользуясь дырками в конструкции волокуш.

Проехали так пару сотен метров, дорогу перебежал заяц.

Вышли, проверили, вроде ничего. Перед «забегом» выпили остывший чай из термоса.

Когда мы вернулись в Цех, было половина второго ночи. Но, клаас допёрли. Мне кажется, я стал чуть-чуть седым. Арина меня ждала.

Утром забурились в Зал Искателя и даже подняли за возвращение пулемёта в строй (его пришлось отдать копателям, чтобы частично перебрали, почистили и смазали), а клааса «в стойло» — по рюмке самогона, настоянного на абрикосовом варенье.

Спустя полчаса вернул всех присутствующих на грешную землю, вернее к задаче по поиску наших гипотетических врагов. Десятки глаз с любопытством смотрели на меня. Я знал не всех сталкеров по именам, зато они доподлинно знали меня.

— План простой, и я хотел бы вовлечь в него только нашу тройку. Первое — всех прошу ходить, да оглядываться. Пацаны с Паркового говорят у них уже две группы пропали. И одна у Теплоцентрали. Мы на очереди. Наш радиопоиск пока ничего не дал. Злодеи не пользуются сотовой связью. Ну. пока не пользуются. Итак, вы сталкерите помаленьку, без фанатизма, держите связь. В случае нападения вызывайте Базу и соседние группы, сами не геройствуйте. С сегодняшнего дня у сталкеров свой дежурный. Пока что это будет Камиль. Дежурный имеет номера телефонов всех групп и координирует их телодвижения. Возьмите у Камиля номер. Постарайтесь вести поиски поближе к Базе, пусть это и скучно. Наша тройка целенаправленно ищет следы нападений и самих нападающих. Попробуем выйти в ночь, может что-то учуем. Погода портится, ветер дует часто и непредсказуемо. Значит — подстраиваемся под него. Теперь. Если придется заночевать в рейде, запирайте помещение на все засовы, ставьте дежурного. Сдается мне, большая часть нападений произошла ночью. Вопросы?

Копатели привели в чувство пулемёт. С некоторым скрипом я отдал его во владение дежурному отряду, но с условием, что могу отобрать обратно. Всё же он, как говорил Шерхан (но, с куда меньшим успехом) — моя добыча.

План заключался в том, что никакого плана и не было. Буран утих, температура понизилась до сорока девяти, наша тройка отдыхала, только раз вышли ещё раз поглазеть на клаас. Это вообще было народное развлечение. Одно дело услышать рассказ от меня, а другое самим посмотреть и потрогать. Многие ходили в дальний угол «гаража» как ходоки к Ленину. Иваныч критически посмотрел повреждения, пообещал за день переставить рацию на другую технику, чтобы оборудование не простаивало. По ремонту самого клааса никаких гарантий не давал. Я отмахнулся. Рация «не к спеху», следующий рейд будет, как ни странно, пеший. А клаас проект долгий и не простой. Нужно заменить полностью целый разбитый ударом узел. Где новый взять? Правильно, совершенно негде.

Отоспались, отдохнули, в баню не ходили. Я немного помог на кухне. Попробовал подремать днём, получилось с переменным успехом. Ближе к вечеру с остервенением собралась и ушли в ночь. Темнело примерно в пять, внутри цеха понять точнее трудно. Выдвигались после ужина, который проводился по часам, с шести до семи.

Провожала меня Арина, глаза огромные, испуганные, в них читалась мысль чтобы я никуда не ходил, остался с ней, испуг, беспокойство. Эх-хе. Парадоксальная женская натура, искать себе в пару героя, а потом манипулировать им чтобы превратить в тряпку. Не логично. Впрочем, свои мысли они не озвучивала, что было редким проявлением мудрости.

Обнял её, задержал в руках. Прошептал, что мы аккуратненько и Кабыр с нами. Волнующий запах охватил меня, тихонько втягивал носом, пьяней от ощущений.

Колония обрастала негласными правилами, обычаями. Одно из которых — право нашей тройки выходить «гулять» когда нам вздумается, в данном случае даже не называя толком цель рейда.

Перед выходом, сидя в Зале Искателя пили крепкий сладкий чай с прогорклым сухим молоком. Грели руки о большие кружки, много молчали.

Переглянулись. Пора.

Глухо лязгнул весь в мутном стылом масле внутренний засов шлюза. Короткий туннель бывшего морского контейнера. Изнутри грязища и окаменелые бычки. Рты плотно закрыты, мимика минимальная, движения глаз стремительные, цепкие, злые. Дыхание скупое, через нос. Организм экономит каждую крупицу сил и внутреннего тепла. Тряхнул головой, прогоняя мысли и эмоции от расставания с Ариной. Состояние в рейде — концентрация, постоянное напряжение, простота в мыслях и действиях, оголенное восприятие всех звуков и запахов, внимание к собственной интуиции.

Направо широкий кривоватый туннель в «гараж». Но — сегодня мы пехотинцы, в том смысле что бродим пешком. В небе плотные массивные тучи, изредка показывалась мутная луна. В мире царила тишина и только редкое дыхание ветра шуршало твердыми зернами снега. Мороз обжигает ноздри при вдохе.

Проходим туннелем сквозь угловой корпус, выбираемся по лесенке до разбитого окна, аккуратно бредём по тропинке, по ходу движения приветственно машем внешним дежурным. Мы их не видим, Иваныч тонировал там окна. Исходим из того, что они всё видят. В случае обнаружения опасности, трезвонят внутреннему дежурному или поднимают тревогу. Сами — не высовывается. Пока что эта тактика себя оправдывала.

Чертовски холодно. Двигаем налево, по Монтажников.

Новые элементы снаряжения, кроме рюкзаков — огромные нагрудники. В моем случае это сплошной кусок светлой добротной овчинной шубы, от плеч и до низа живота, защищающая переднюю часть корпуса. Шерстью внутрь. Пристегивается к комбезу. Снаружи это сравнительно легкий «кусок» броника, небольшая защита груди. Выкрашен в белое (как и все возможные элементы снаряжения. Весит около двух кило. А ещё это карман, куда кладется оружие, например мой АКСУ, который получает часть тепла своего владельца. Таким образом и грудь чуть улеплена и автомат «подогрет». Вынимается в одно движение. Не сказать, что оружию там особо тепло, но минус сорок девять на улице — чрезвычайно дохрена даже для сверхнадежного калаша. Случаи, когда оружие клинило, уже были и не раз. Поэтому я свой вальтер таскаю в переднем кармане, ещё ближе к телу. И руку правую грею там же. Иногда пригождается. На головах тотальные меховые шапки, с подкладками из флиса, между слоями небольшие металлические пластины — упрощенный вариант каски. По сути, это и есть гибрид шлема и нелепой теплой светлой шапки. Белые рукавицы, под ними теплые тактические перчатки, белая (тоже крашенная, раньше была синей) обувь для альпспорта.